Очи черные - Уильям Рихтер

– Тебе не обязательно идти, – сказала Валли. – Мы справимся с Джейком и Эллой.

– Нет, я пойду. – Тевин, однако, выглядел растерянным.

– Что не так? – спросила Валли.

– Мы должны найти Софи, – наконец ответил он.

Валли вздохнула, после чего проговорила раздраженно:

– Нет.

– Уже две недели прошло.

– Ей нельзя доверять, – сказала Валли. – Надеюсь, она возьмет себя в руки, Тэв, но она не может вернуться к нам.

– А что, если бы это был я? – настаивал Тэвин. – Если бы у меня были проблемы.

– Мы бы помогли.

– Почему мне – да, а ей – нет?

– Потому что ты это заслужил, – ответила Валли. – Не мы ее бросили, Тэвин. Она нас бросила.

Перед тем как отправиться в Гарлем, Валли и Элла совершили свой ежедневный косметический ритуал. Стоя плечом к плечу перед зеркалом в ванной, они сделали маникюр, накрасив ногти темно-фиолетовым лаком прямо поверх старого слоя, – получалось коряво и уродливо, но удивительным образом этим внешним беспорядком они одновременно наводили свой, особый порядок.

Внешне девушки были полными противоположностями. Валли – светлокожая, коротко стриженная блондинка, крупного телосложения, доставшегося ей от русских предков. Элла – наоборот, миниатюрная, с тонкими чертами лица, американско-азиатского типа, с гладкими черными волосами, спадающими на узкие плечи. Со временем девочек объединил стиль одежды, они носили почти одинаковые эмо-наряды в одинаковых сочетаниях: рваные леггинсы под клетчатыми юбками или обрезанными шортами, плюс несколько слоев маек всевозможных цветов и материй, раздобытых на развале за магазином Армии Спасения по 25 центов за вещь или даром, в зависимости от того, какой менеджер работал в этот день. Когда одежда становилась слишком грязной, они обычно просто выбрасывали ее и шли на развал за новыми шмотками. Это было дешевле, чем стирать.

Когда ногти были готовы, девочки занялись глазами. Они покрыли ресницы толстым, жестким слоем туши, закончив процедуру, только когда тушь была настолько густо наложена, что уже не держалась на ресницах и черные крупинки усыпали кожу под глазами. Взглянули в зеркало, чтобы оценить результат, – соблазнительно, трагично, похмельно. Это занятие никогда не надоедало.

– Близняшки, – объявила довольная Элла. – Принцессы тьмы.

Джейк и Тевин обычно снисходительно относились к процедуре прихорашивания и терпеливо ждали, пока девочки выйдут из ванной. Все четверо активно принялись продвигать две больших коробки через заднюю дверь – запасной выход – и к узкому служебному проходу между их зданием и соседним. Они погрузили коробки в разбитую тележку из супермаркета, которую заранее спрятали за одним из мусорных баков. Каждый раз, когда они выходили из здания и входили в него, делать это надо было очень быстро и только тогда, когда их точно никто не видит. Пустой банк оказался отличным пристанищем для Валли и ее команды, и они не собирались привлекать внимание соседей, всегда готовых сунуть нос в чужие дела.

– До табачного магазина далеко, – сказал Тэвин, когда они направились к 87-й улице. – Может, поймаем минивэн?

– Запросто, – откликнулась Валли. – Мы же мечта любого таксиста.

– Вот что мы сделаем, – предложил Тэвин, ухмыляясь. – Мы все спрячемся вместе с коробками, а ты встань вон там одна, посверкай ногами и еще чем-нибудь. Точно кто-нибудь остановится.

– Валяйте, и хватит думать о моем «чем-нибудь», – сказала Валли, и Тэвин засмеялся.

– На хрен сдался этот табачный магазин, – огрызнулся Джейк, кажется, резче, чем намеревался.

Валли повернулась к нему.

– В чем дело?

– От Панамы у меня хреновы мурашки.

– Он дело делает, – пожала плечами Валли. – А ты чего хотел?

– Я знаю одного парня в Бронксе, зовут Кедрик. Он точно даст нам больше.

– Это слишком далеко, – сказала Валли. – И Панама дает телефонные карточки.

Слова Валли звучали безапелляционно.

– Кедрик хороший парень, – снова попытался Джейк, помолчав и пнув ногой старую коробку от пиццы. – И я уже сказал ему, что мы продадим ему машины.

Валли покачала головой и укоризненно взглянула на Джейка:

– Не надо было этого делать.

– Ну черт, я уже сделал.

– Ха, – сказала Валли, стараясь сохранить спокойствие и скрыть охватившее ее раздражение. Она не хотела обидеть Джейка. – Значит, в следующий раз, когда у нас будет что продать, мы отвезем ему. А сегодня едем к Панаме.

– Что за дерьмо, Валли! Почему ты все решаешь? – спросил Джейк заносчиво. – Меня это достало.

Тэвин и Элла спокойно и молча наблюдали этот бунтарский порыв Джейка, уже ставший своеобразным ритуалом, повторявшимся много раз прежде.

– Ладно, Джейк, пофиг, – сказала Валли. – Хочешь поменяться – пожалуйста, я устрою себе отпуск. Пару недель ты будешь главным. Придумывай, где нам взять денег, так, чтоб не попрошайничать все время, как все эти бомжи на улице, и где нам ночевать, если не спускаться в тоннели, и как сделать так, чтоб нас не надули, когда нам надо что-то продать. Только убедись сначала, что у тебя хороший план, Джейк, потому что, как ты помнишь, было время, когда мы все пошли за Ником и чуть не пропали.

Никто больше не сказал ни слова. Валли отвернулась от Джейка, в глубине души понимая, что ему нужна некоторая разрядка. Джейк шаркал подошвами по асфальту, пытаясь выпустить пар. Он снова пнул коробку от пиццы, она упала в канаву, полетели грязные брызги.

Валли всегда нравились парни, склонные к идеализму, к абстрактному мышлению – Джейк таким не был. Его мир был исключительно материален. Он был типичным образцом американского старшеклассника-качка, с горящими голубыми глазами, часто спрятанными за тем, что он называл «волосами Самсона», – нечесаной пепельной, сильно отросшей военной стрижкой, на которой когда-то настаивали его учителя в Огайо. Он поддерживал физическую форму нападающего – тайком выполняя отжимания, подтягивания и скручивания, когда мог улучить момент, – и даже носил школьную куртку, лиловую, шерстяную, с белыми кожаными рукавами и большой буквой «P» спереди, которую откопал на развале Армии Спасения за доллар и семьдесят пять центов.

Джейк понятия не имел, какая школа имеется в виду под «P», ему это было безразлично. Валли и компания знали, что Джейку этот простой предмет одежды был важен как напоминание о сытой и спокойной жизни, которую он вел до того, как его родители и сестра погибли в автокатастрофе, оставив его на попечение родственников, возмущенных его присутствием в их доме и не устававших напоминать ему об этом.

Джейк решил эту проблему за них, сбежав автостопом из Огайо и в одиночку добравшись до Нью-Йорка. Он привык к уличной жизни, к тому, что Валли главная в их команде, но иногда его прежнее школьное сознание давало о себе знать внезапными протестами против того, что девчонка принимает решения за него.

– Наплевать, – сказал Джейк наконец, проглотив обиду. – Пошли.

Он покатил тележку к Риверсайд-парку, с силой налегая на нее, чтоб она ехала прямо, несмотря на искривленные колеса.

Элла шла рядом с ним, как обычно, то широкими шагами, то пританцовывая и тихо напевая на ходу, она всегда неизменно ходила за Джейком, словно луна по своей орбите. Когда они вот так шагали вместе, Валли чувствовала зависть. У нее были власть и уважение, которые она заслужила, взяв компанию под свой контроль после Ника, но из-за этого между ней и остальными образовалась явная дистанция. По крайней мере, иногда ей так казалось.

Как будто поняв, что ей одиноко, Тэвин подошел ближе и слегка толкнул в бок, сбив ее с ровного шага.

– Хороший денек, – сказал он. – Крыша над головой, деньги на подходе. Мы процветаем.

– Да, вроде того, – согласилась Валли, не особенно уверенная в этом.

– Я хочу есть, – заявила Элла, обернувшись.

– Какая неожиданность, – иронично заметил Тэвин.

Элла была голодна всегда. Как птичке колибри, ей постоянно требовалась дозаправка высокооборотистого двигателя.

– Можем залезть в неприкосновенный запас и потратить немного резервных денег на «Мити Файн», если хотите, – предложила Валли.

– Ура, – возликовала Элла и стиснула руку Джейка. В продуктовом фургоне в Гарлеме продавали Джейкову любимую жареную курицу, и такой завтрак явно означал, что Валли предлагает мир. Джейк обдумал предложение и после недолгих колебаний повернулся к Валли и слегка кивнул.

Компания пересекла Риверсайд-парк за час, а еще через двадцать минут пути оказалась в Гарлеме. Они нашли продуктовый фургон «Мити Файн» и остановились поесть долгожданной курицы. Элла заказала три больших куска и начала осторожно обгрызать хрустящую корочку, медленно смакуя каждый жирный острый кусочек, прежде чем накинуться на само мясо. Когда Валли полезла в пакетик с деньгами, спрятанный у нее в сумке – запас на черный день, – она сначала удивилась, а потом разозлилась из-за того, что обнаружила внутри: вместо припасенных там ста долларов теперь было только сорок. И что еще хуже, поддельное удостоверение – дорогая фальшивка, где было написано, что Валли двадцать три года, – тоже пропало.