Солемания - Виктор Добросоцкий

– Да я ищу, но не везет, брат, мне с девушками, может, работа такая сложная, что девушек мало повстречаешь, а если встретишь, то они не в том настроении, чтобы о свиданиях думать.

– Шампанского не желаете? – неожиданно вмешалась в беседу симпатичная девушка с подносом напитков в руках.

– Только водки, красавица! Когда я встречаю своего брата, то пью только водку, и то она, родная, не помогает, – кокетливо заглядывая в глаза улыбающейся девушке, произнес Коля.

Он подчеркнуто нежно взял с подноса рюмку и с нескрываемым удовольствием залпом опустошил хмельную влагу.

– Да, Петенька, хорошую девчонку в наше время найти сложно.

– Вот, брат, на прошлой неделе в ресторан пригласил одну женщину, здесь, у вас, в Москве. Она очень красивая, а мне надо было с ней обсудить кое-что по работе. А у нее только недавно умер муж, ну и мы на этой почве познакомились, но у нас ничего, понимаешь, деловое свидание, по проекту памятника. У вас в Москве ведь по-человечески не встретишься. Все в ресторане – обязательно за завтраком, обедом или ужином. И называется все «выпить кофе»…

– Ну и что, кофе не понравился?

– Не перебивай меня. Мой московский партнер долго искал, какой ресторан заказать, а он, в отличие от меня, специалист по женщинам и знает хорошие места.

– Петь, в чем проблема ресторан в Москве найти? Ты меня поражаешь!

– Для тебя все просто. А я человек другой, основательный. Так вот, звонит он смело и говорит: «Столик для Петра Ивановича, как всегда, приличный». Приезжаем на его машине в какой-то парк. Там охрана. Ресторан – два этажа. Рядом озеро.

– Что вы, купаться что ли приехали?

– Я тебе описываю объект. В общем, встречает приветливая женщина. Такая наша, чувствуется, деревенская. Добрая такая. Прямо с порога мне: «Здравствуйте, дорогой наш Петр Иванович, добро пожаловать!» Москва есть Москва, думаю, вот это культура, обслуживание! Поднимаемся на второй этаж, по лестнице заходим в комнату, а там один стол.

– Что здесь такого, Петь? Это кабинет вам заказали. В каждом хорошем ресторане такие есть.

– Не перебивай. Я снимаю с дамы пальто. У нее плохое настроение, сам понимаешь, да и ко мне отношение предвзятое. Не свадьбу помогаю организовывать. «Где повесить пальто?» – спрашиваю. «Да в спальне, как всегда», – отвечает хозяйка. Мы заходим в комнату, и оба остолбенели. Перед нами большая двуспальная кровать, на тумбочках свечки горят. Хозяйка на нас не обращает внимания, лепечет, откидывая покрывало: «Девушка, давайте я покажу вам, где ванна. Если что-то пожелаете, то нажмите, Петр Иванович, на эту кнопку». Всего, брат, не рассказать, но это был драматичный день в моей жизни… Трудно мне было убедить ее, что я не маньяк, завлекающий убитых горем женщин под благими предлогами в западню… Чуть большой заказ не потерял! Только мой талант убеждения и простодушие спасли. Какой я, Коль, насильник, посмотри на меня! Я девушек уже столько лет, так сказать, живыми не видел…

– Хороший деловой ужин ты провел, Петя. История, достойная Голливуда, – рассмеялся Николай. – Да, Петро, Москва – это мегаполис приключений. Зато у тебя-то общежитие кулинарного училища – дом родной. Там вахтерша, баба Клава, девушку ни за что не пустит, а тем более к тебе. Жалко ей калечить хрупкие женские судьбы встречами с тобой.

– Ты просто ничего обо мне не знаешь! Я живу один в двухкомнатной квартире в элитном доме в центре города, – брызнул слюной от удовольствия генеральный директор ГУПа.

– Чего-чего? – удивился Николай.

Петька хохотал и даже похрюкивал, как юный поросенок.

«Да, талант, – удивленно улыбаясь, думал Николай. – Смеется и хрюкает так весело. Сам худяк, а хрюкает, как толстяк. Как в одном человеке объединилось столько талантов? Не зря его на такую высокую должность назначили. Недооценивал я кадровую политику нашего государства».

– Коль, а у тебя как с девчатами? Ты ведь совсем еще молодой. О Таньке вспоминаешь, небось? Она родила второго. Счастлива с Затулиоблаком, – выпалил Петя.

– Что у тебя за друзья, Петро? Один – Затуливетер, другой – Затулиоблако. Я такие фамилии до встречи с тобой и не слыхивал, – раздраженно произнес Николай. Он не любил вспоминать о Татьяне…

Конец ознакомительного фрагмента.