16 Мегабайт тому назад - Надежда Федотова

— Ладно, ладно, что ты так сразу?..

— Пошли. — мужчина направился к двери в стене гаража. Чайников, вздыхая, поплёлся за напарником. Да… Теперь понятно, почему герой Коалиции в десанте только на месяц задержался! Не любит он людей. Мягко говоря…

Они поднялись по тёмной лестнице наверх. Грэй повернул ручку. Дверь не поддалась. Заперто. Наёмник отступил на шаг, примерился, и одним мощным ударом ноги выбил замок. Внутрь хлынуло солнце.

— Тепло!.. — расплылся в улыбке Вася, жмурясь, как кот на завалинке. Чуждый всякой лирики, Грэй оглядел обширный автобусный парк. Тишина. Впрочем, оно и понятно. Покинутая планета. Он принюхался. Пыль, запах нагретого солнцем металла. Недавно шёл дождь, потому что пахнет мокрой травой и земляными испарениями… Грэй настроил свой ПК-браслет на радар движения. Радиус — пятнадцать километров. Движущихся объектов не обнаружено. Увеличил до тридцати — та же история.

Он нахмурился и поставил на предельный уровень, стараясь не отвлекаться на заглядывающего из-за его плеча любознательного системщика. Вася не вызывал у него ничего, кроме глухого раздражения.

Прибор пискнул. На дисплее высветилась надпись: "Радиус: девяносто пять километров. Засёк тепловое излучение. Форма жизни: антропоморфная. Движущийся объект найден. Дать карту?". Грэй нажал на "да". Экран выдал голографическую схему.

— Линейное построение, — влез Васенька. — А это чего? Мост?.. Ещё один мост?.. Три? Четыре?! Венеция, что ли?!

— Угу, Париж… — усмехнулся Грэй, сворачивая голограмму, и кивнул на заржавленный автобусный борт. Корявая надпись, по всей видимости, когда-то выцарапанная гвоздём, гласила: "Сушёный Кадиллак. Просто добавь воды!". — Россия.

Он пригляделся к пыльному номеру:

— Семьдесят восьмой округ. Санкт-Петербург.

— А-а… — протянул разочарованный операционист, который был родом из Рязани. Бункер Коалиции находился в Подмосковье, так что в северной столице бывать занятому системщику пока что не приходилось. — Жаль. А так на Италию было похоже!..

— Где ты в Венеции маршрутки видел?

— Да я и Венеции-то не видел… — вздохнул совсем сникший Чайников.

— Пойдём, — развернулся наёмник.

— Пешком?! Девяносто километров?!

— Закрой рот и иди.

— Ни за что!.. Тут же целый таксопарк!

— Всё давно проржавело…

— А в гараже?!

— Я не вожу машину.

— Я вожу! — заулыбался Вася. — У меня права тридцати восьми категорий!.. От A, B, C, D, E до Z-45 и UK-14!!

— Ну надо же. И что же ты, такой талантливый, за пультом чахнешь?

— Происки недоброжелателей!.. — туманно намекнул Чайников, благополучно решив, что об одиннадцатом и последнем запрете водить всё, имеющее руль или штурвал, Грэю знать совсем не обязательно. Экстремалом-энтузиастом Васенька был не только в компьютерах…

Вышеуказанный факт Грэй осознал, когда было уже поздно. Экспроприированная из подземного гаража маршрутка, резво подпрыгивая на ухабах, со сверхзвуковой скоростью неслась по проспекту. Мост (какой именно, наёмник не разглядел, как ни старался) мелькнул и остался позади. По обе стороны дороги, за вереницами замерших у тротуаров автомобилей, вставали дома — одинокие и величественные. Пестрели запылённые, кое-где расплывшиеся от дождей и выгоревшие под солнцем вывески магазинов, на углах улиц ржавыми коробами торчали ларьки. Если бы не налёт времени на этой солнечной городской фотографии, да не пыль, да не изъеденные коррозией бока машин, можно было бы подумать, что никакой войны не было. А она была. Третья мировая, Грэй слыхал об этом, но подробностями никогда не интересовался. Только известных Коалиции реальностей — около двадцати. Историю каждой помнить — увольте, это не его работа!..

— Скорость сбавь, — сказал наёмник. — Мимо проскочим… Что здесь произошло?

— Обычное дело, — пожав плечами, Васенька послушно снизил скорость. — Характерный результат гонки вооружений. Кому-то из сверхдержав захотелось большего, и она напала. Атакуемая сторона в долгу не осталась, само собой. Случайно задели страны, соблюдающие нейтралитет, и те тоже встали на дыбы… ну, сам понимаешь! Дело такое. Инволюция!

— Что?

— Постепенное разрушение развивающе-культурной оболочки. Чем примитивнее вид, тем больше он склонен к агрессии, — надувшись от сознания собственной значимости, пустился в разглагольствования Чайников, хотя знал всё это он исключительно потому, что ему очень нравились стройные ножки преподавательницы по курсу "Истории народов"… — Захотелось им, понимаешь ли, жить по принципу "разделяй и властвуй". Ядерный потенциал уже зашкаливал, но его не использовали: при взрыве атомных бомб слишком высок уровень заражения местности, ею потом всё равно не воспользуешься!.. И тут здешние умельцы очень "кстати" изобретают нейтронную бомбу…

— Она и сейчас изобретена, — заметил Грэй, сверяясь с картой. Ещё пара кварталов.

— Они нас переплюнули!.. Это был слегка усовершенствованный вариант: взрывалась в воздухе, и практически моментально убивала всё, что шевелится. Причём заметь, радиус поражения — огромный!.. Проходит через фильтры и вентиляцию… Плюс эти умники умудрились добавить туда каких-то химикалий, вызывающих почти мгновенное и полное органическое разложение. Представь себе, неделя — и в атакуемой стране ни души, один пепел! А ещё через неделю — воздух чист, земля не заражена, всё, что осталось от последствий взрыва, уходит в атмосферу и всасывается космосом. Кстати сказать — на флору это не распространяется…

— Вижу, — кивнул наёмник, мельком глянув в пыльное окно маршрутного такси. Мимо проплыл заросший парк, больше всего похожий на чащу.

— Вот так-то! — подытожил Чайников, лихо выворачивая в переулок. — Двухдневная война — и планета опустела. Никто не выжил… Эй!

Системщик втопил в пол педаль тормоза. Грэй едва не въехал головой в лобовое стекло.

— Рехнулся, что ли?!

— Нет. — Вася посмотрел на его сердитое лицо. — Я вот тут подумал — война была в 2010-м! А мы сейчас — в 2086-м! То бишь, грубо говоря — прошло 76 лет!

— И что?

— А мы ищем, цитирую: "Живое существо, класс разумные, возраст — 16 лет"! Откуль оно тут взялось-то?!

— А я почём знаю? — буркнул наёмник, потирая руку, которую чуть не вывихнул, цепляясь за сиденье, чтоб не вылететь наружу при экстренном торможении. — Давай, поехали. Встанешь вон у того сквера…

Машина заурчала и покатила вперёд.

— Несостыковочка… — бормотал Вася, сосредоточенно морща системный свой лоб. — Тогда не замораживали, способ передержки в анабиозе был открыт аж в 2155-м!..