Горошина для принцессы - Олег Шушаков

А наследующий день опять был налет трехмоторных…

Звено Владимира, в соответствии с планом боя, отсекло истребителей сопровождения и сбило двоих. «Москас» тоже хорошо поработали, разгоняя «Юнкерсы», но, тем не менее, несколько бомбардировщиков снова прорвались к городу…

Лишь на следующий день вечером Владимиру, под каким-то дурацким предлогом, удалось таки отпроситься в Барселону.

С трепетом приближался он к дому Исабель, мечтая обнять ее и крепко-крепко прижать к груди. И целовать, целовать, целовать до самозабвения…

Но ее дома больше не существовало… Не было его больше… Прямым попаданием тяжелой авиабомбы, дом Исабель был превращен в груду развалин.

Его сердце заныло от ужасного предчувствия.

А потом он увидел алую ленточку, лежащую в пыли у него под ногами…

Владимир медленно опустился на колени, поднял ее и прижал к губам…

Мужчинам плакать нельзя.

А он и не мог.

На следующий день, во время отражения очередного налета, Владимир, сбив один «Юнкерс» и оставшись без патронов, разогнался и ударил второго по хвосту своим «чато». Фашист рухнул и взорвался на собственных бомбах.

Лишь у самой земли, выброшенный сильным ударом из самолета, Владимир пришел в себя на мгновение, дернул за кольцо, и вновь потерял сознание.

Когда он вышел из госпиталя, его отправили на Родину…

Внезапно очнувшись от горьких воспоминаний, Владимир огляделся.

Вручение наград окончилось. Его возбужденные товарищи, сверкая новенькими орденами на темно-синих френчах, поднимались со стульев, шумно переговариваясь и предвкушая большой кремлевский банкет с руководителями партии и правительства.

А у Владимира на душе было пусто…

Весь декабрь он провел в разъездах. Его выдвинули кандидатом в депутаты Верховного Совета по Солнечногорскому округу, и ему пришлось много времени посвятить предвыборным встречам со своими избирателями.

Владимир рассказывал солнечногорцам о справедливой борьбе испанского народа с фашизмом, о героической обороне Мадрида, боях под Гвадалахарой, Теруэлем и Брунете…

Оставаясь один, он доставал иногда алую шелковую ленточку и долго смотрел на нее. Запах пороха и кирпичной пыли почти уже выветрился. Но, поднося ее к лицу, Владимир по-прежнему чувствовал тонкий и нежный аромат жасмина…

Со временем его боль понемногу притупилась.

Герой Советского Союза майор Иволгин был избран депутатом Верховного Совета СССР первого созыва единогласно (явка - девяносто девять и девять, «за» - девяносто девять и девять). Впрочем, иначе, наверное, и быть не могло.

Они встретились в фойе Колонного зала Дома Союзов в одном из перерывов во время первой сессии Верховного Совета. Помощник по ВВС командующего войсками Ленинградского военного округа комдив Добрич тоже был избран депутатом.

- Ну, здравствуй! - сказал он, обнял и похлопал Владимира по спине.

- Здравствуйте, Георгий Александрович! - ответил тот.

- Возмужал, возмужал!.. Вся грудь в орденах!.. Настоящий Герой!..

- Да, что вы, товарищ комдив! - смущенно улыбнулся Владимир в ответ.

- Ладно, ладно, не прибедняйся! Читал я твой отчет о командировке в Испанию. По долгу службы, само собой! И указ читал о твоем награждении. Но отчет - отчетом, а надо как-нибудь посидеть, поговорить поподробнее! Как думаешь, найдем время?

- Очень хотелось бы, товарищ комдив! - сказал Владимир.

Но еще больше ему хотелось встретиться не с комдивом, а с его дочерью.

Снежана… Как она?.. Он вдруг с пронзительной горечью вспомнил их последнюю встречу. И его сердце защемило, как будто это произошло только вчера.

Владимиру очень хотелось спросить комдива, как Снежана. Но заговорить о ней он не решался…

И, все-таки не мог не заговорить.

- А как?.. - неуверенно начал он и вдруг замолчал на полуслове. Потому что у него перехватило горло.

Владимиру очень хотелось расспросить, как дела у Снежки. Есть ли у нее кто-нибудь? Не влюблена ли она? Не вышла ли уже, не дай Бог, замуж?

Добрич не стал ему помогать. Нет, он не собирался мучить этого парня. Просто ему хотелось понять, хотелось почувствовать, не ошибся ли он в нем когда-то, решив про себя, что тот может сгодиться в зятья.

- А как… - с трудом выдавил из себя Владимир. - Как Снежана?.. Как у нее дела?

- Нормально дела, - ответил комдив, немного помолчав для порядка. - Взрослая уже совсем стала. В медицинском институте учится на втором курсе…

Ему незачем было мучить Владимира, но очень уж хотелось убедиться, годится ли он в мужья его дочери на самом деле. Любит ли ее по-настоящему?.. Или это была обычная юношеская влюбленность?.. Памятная, может быть, но давно оставшаяся в прошлом.

- Да… Взрослая… Еще краше, наверное, стала… Наверное, от женихов отбоя нет… - сказал Владимир упавшим голосом.

Добрич пристально посмотрел на молодого человека… А, ведь, кажется, действительно любит.

- А, может, она и замуж уже вышла? - решился, наконец, спросить Владимир.

Комдив вздохнул. Нет, он не забыл, что Владимир путался одно время с Тамарой, заведующей летной столовой, безотказной и совершенно бесстыжей бабенкой. Он тогда по-отечески прочистил ему мозги. Как, впрочем, и было положено командиру и старшему товарищу… Однако, кто старое помянет, тому глаз вон…

- Нет, еще не вышла, - сказал комдив. - И женихов у нее пока не наблюдалось, насколько я знаю… - а затем добавил, прищурившись. - А вот влюблена ли в кого, это тебе, наверно, виднее…

И улыбнулся, заметив, как засияли глаза Владимира…

Ленинград, начало мая 1938 г.

…Почему ей так запомнилось это лицо?..

Оно преследовало ее даже во сне. Одутловатое, нездорового бледного цвета, с мясистым носом и широкими залысинами…

Почему оно так пугало ее?..

Особенно этот пристальный, ощупывающий взгляд из-под пенсне. И еще пальцы. Толстые и постоянно шевелящиеся, как щупальца осьминога, пальцы…

Ее передернуло… Надо отвлечься. Подумать о чем-нибудь другом… Но мысли сами возвращались к этому неприятному незнакомцу в кожаном плаще.

Когда же это началось?..

Он садился вслед за ней на трамвай, а потом всю дорогу до института стоял рядом и смотрел. Снежке был противен этот липкий взгляд. Но, почему-то, она, мгновенно срезавшая любого остряка-однокурсника, способная поддеть за живое своим язычком кого угодно, цепенела под этим взглядом, как кролик…

Снежку никогда не беспокоили ни чьи взгляды. Она не считала себя красавицей, и, заглядывая в зеркальце, находила свое лицо вполне заурядным, хотя и симпатичным. И только пожимала плечами, замечая иногда восхищение в глазах папиных знакомых, молодых и не очень, пилотов и штурманов.

Вот, если бы Володька Иволгин хоть разочек так на нее посмотрел, вздохнула Снежана… Но они до сих пор оставались просто хорошими друзьями. Как и много лет назад, когда она была всего лишь голенастой, хулиганистой девчонкой-подростком, а он младшим летчиком отцовской авиабригады…

Снежка вдруг разозлилась на него! Ей уже девятнадцать, а он почему-то упорно не желает замечать, что она уже давным-давно не ребенок, а абсолютно взрослая девушка! И даже ни разу не попробовал ее поцеловать!

А она, дура такая, все равно думает о нем ночи напролет!.. Дура! Дура!..

А он ни о чем не догадывается!

Ну и ладно, вздернула она подбородок! Пускай тогда на нее смотрят посторонние мужчины! Пусть рассматривают, сколько хотят! Раз он такой дурак!

Ее мысли, сделав круг, вернулись к ужасному незнакомцу…

Его взгляд был совсем не таким, как другие. Так смотрит удав на свою жертву!

Господи, что же делать?!..

А, может, рассказать папе?.. Он был у нее самым лучшим на свете! Снежке было только семь, когда умерла мама… И с тех пор папа стал для нее всем!

Как она им гордилась!.. Высокий, сильный, смелый! Герой Гражданской войны! Красный командир! Пилот!

У нее не было от него никаких тайн! Никогда!.. Но сейчас ей почему-то не хотелось рассказывать папе о страшном незнакомце в черном кожаном плаще. Что-то подсказывало ей, что этого делать не стоит… Во всяком случае, пока.

Она могла бы обратиться за помощью к Володьке и он, конечно, не раздумывая, навалял бы по шее любому, на кого она покажет пальцем!

Потому что Володька вообще никого не боялся! Герой Испании! Комбриг! И кулаки у него были здоровенные, и гирями на спортплощадке он жонглировал легко и непринужденно, как цирковой силач! Снежка сама видела!

Но в последнее время он как-то от нее отдалился. Стал реже бывать у них с папой в гостях… Раньше, бывало, не вытолкаешь, вздохнула она… А сейчас он почему-то стал ее избегать.

Что же делать?!.. Снежке ужасно не хотелось опять ехать в одном трамвае с этим типом, у которого пальцы, как щупальца.