Мой муж - злодей (СИ) - Власова Ксения

— Кровь... Много крови, — горестно сказал Яков. — Наши враги бесчеловечны и жестоки. Их сердца не знают жалости!

Его последние слова утонули в нарастающем шепоте придворных, но он стих, стоило Якову продолжить.

— Мне очень жаль, Ваше Величество, но ваш крестник, лорд Чарльз, сгинул в их подвалах во время нашей последней вылазки.

Лицо Его Величества омрачила набежавшая тень. Уильям прерывисто выдохнул, а мать Элизабет вдруг покачнулась и рухнула как подкошенная.

— Королеве плохо! — закричал кто-то. — Нюхательной соли и воды!

Ева хотела было склониться над несчастной женщиной, но не успела. В лицо вновь прыгнул дымчатый текст.

«Элизабет прижала руку ко рту и, вскрикнув, упала без чувств».

«Что за глупость?! — мысленно возмутилась Ева. — Вот же я, стою и не собираюсь…»

И тут сознание стремительно заполнилось темнотой — густой и вязкой.

— Принцессе тоже плохо! — услышала она. — Скорее помогите!

«Да что б вас! — выругалась она. — Я в обморок отродясь не падала, что бы вы знали!»

— Они не знают, — мягко ответил смутно знакомый голос. — Зато я в курсе. Тем забавнее, правда?

Темнота медленно рассеивалась. В луче света, разрезавшем пахнущую вереском ночь, проступил мужской силуэт. Ева с опаской посмотрела на полностью седую голову шагнувшего к ней старца. Время безжалостно оставило отметины в виде глубоких морщин на его лице, но это не смущало. А вот одежда незнакомца — просторный балахон цвета вечернего неба — вызывала вопросы.

— Вас не было в книге, — уверенно проговорила она.

Старик усмехнулся.

— Конечно. Ведь я — библиотекарь.

— Вот как? — удивленно пробормотала Ева. Новый поворот фантазии ее мозга? — И что это значит?

— Ничего особенного, милая. Просто ты попала в книгу. И не вернешься домой, пока не изменишь ее финал.

Ева рассмеялась. Ее смех разрезал неловкую тишину и показался таким же неуместным и странным, как раскаты грома в погожий день. Она замолчала. Старик продолжал смотреть на нее с легким любопытством.

— Ладно, пошутили, и хватит, — пробормотала Ева. — Господи, когда я уже проснусь?

— Ты не спишь, дитя.

— Я не дитя! — огрызнулась Ева, стараясь не заводиться. Ситуация начинала выходить из-под контроля, а сюрпризы она не любила. — Зовите меня по имени.

— Элизабет?

В голосе старика прорезалась легкая ирония, и только это заставило Еву проглотить новое возмущение. В конце концов, если собеседник хочет поупражняться в остроумии за твой счет, лучшее, что можно сделать — оставаться максимально серьезной.

И все-таки до чего необычный сон.

— Ты не спишь, — повторил старец, заметно скиснув.

Видимо, расстроился, что его сарказм улетел в молоко.

— Да, я надеялся на более непредсказуемую беседу, — согласился он, будто подслушав ее мысли.

Ева удивленно моргнула, а затем устало потерла виски. Голова просто раскалывалась.

— Это потому что тебя пытаются привести в чувство с помощью нюхательной соли, — участливо пояснил старец и скривился: — Ну и гадость же!

Она сложила руки на груди. Все, хватит! Никто не заставит ее разговаривать с собственной фантазией! Принц Уильям был хотя бы милым, и ей не хотелось его обижать. А этот противный старикашка может называть ее ребенком и вздыхать сколько угодно — плевать.

— Я, вообще-то, не старик, — уязвленно откликнулся собеседник. — У меня вообще нет возраста: я могу предстать хоть ребенком, хоть котом. О, кстати!

Ева отступила на шаг, отвернулась, рассматривая низкие своды пещеры, которые нарисовал сражающийся с температурой мозг, а когда вновь посмотрела на старца... На его месте довольно жмурился огромный рыжий кот.

— Ну как? — спросил котяра уже знакомым голосом. — Это лицо тебе нравится больше? У меня много масок в запасе, можем перебрать все.

— Элизабет! Очнитесь!

— Ева дернулась и посмотрела на влажный, покрытый мхом потолок, откуда раздался взволнованный женский голос.

— Да, тебя зовут, — подтвердил котяра. — Так что времени у нас мало. Ты готова к разговору или хочешь еще раз пройти стадию отрицания?

Она сглотнула. Видеть перед собой огромного разговаривающего кота, рассматривающего собственные острые когти, было... Немного страшновато. Предыдущие ее фантазии казались более безобидными.

Котяра оскалился и, выгнув хвост, зашипел:

— Я тебя сейчас покусаю!

Прозвучало угрожающе, и Ева невольно отшатнулась.

— Не стоит, я невкусная, — поспешно заверила она.

— Элизабет!

Новый оклик заставил ее подскочить от неожиданности и снова дотронуться до саднящих висков.

— Ладно, тогда слушай, — решил котяра и вдруг фыркнул. — Меня зовут Библиотекарь. Можешь звать Каром, а вот котярой лучше не надо.

Ева хмыкнула. Ну что ж, не всякий смог бы похвастаться наличием у фантазий чувства юмора. Определенно, мозг — тот еще шутник.

Кар страдальчески вздохнул и раздраженно дернул пушистым хвостом.

— Поразительно, с каким упорством люди отрицают очевидное, — досадливо пробормотал Библиотекарь. — Зато с удовольствием верят в полную бессмыслицу! Например, в любовь с первого взгляда.

— Я не из их числа, — деликатно вмешалась Ева, решив поднять свой статус в глазах Кара. — Я вообще в любовь не особо верю.

Все хотят нравиться котикам, и она не исключение.

Кар крякнул (кто бы знал, что коты так умеют!) и выразительно зевнул, продемонстрировав остры белые зубы.

— Давай к сути? — предложил он. — Ты попала в книгу и теперь не вернешься обратно, пока не проживешь эту историю и не исправишь финал. Ты же этого хотела, верно? Видишь, мечты сбываются!

Ладно, почему бы и не выслушать эту точку зрения? В конце концов, Ева всегда была корректна и толерантна к чужому мнению.

Судя по вздыбленной шерстке на загривке, Кар по-прежнему слышал ее мысли. Она мило улыбнулась ему и развела руками. Мол, моей вины тут нет. Котяра протяжно вздохнул.

— Дал же автор героиню...

— Что?

— Ничего, слушай, говорю, внимательно. А то упустишь из вида детали, а они — самое главное. — Он сел на задние лапы и, выпустив коготки, принялся рассматривать переднюю лапку, будто любовался маникюром. — Автор и сама была недовольна тем, как в итоге сложился сюжет. Ее нереализованное желание изменить историю и затащило тебя в книгу.

— Так это не твои проделки? — зачем-то уточнила Ева.

В самом деле, ну не верить же в эту чушь!

— Нет. Я храню истории, оберегаю их от забвения, но не могу менять ход повествования. Я же не автор и даже не герой. В отличие от тебя.

— Прости, я тоже не герой. — Ева раздумывала, насколько неприличным будет почесать Кара за ушком.

Ей всегда нравились кошки, но сначала заводить животных не разрешала мама, а затем — комендант в общежитии и хозяйка съемной квартиры.

Кар вдруг потянулся вперед, подставляя голову, а потом, словно одумавшись, резко отпрыгнул назад и с неудовольствием воззрился на нее.

— Правильно, ты не герой, а героиня. Так что в твоих силах переписать эту историю и остановить войну.

— А иначе я навечно тут застряну, да? — прозорливо уточнила Ева и усмехнулась. — Заманчиво, но, спасибо, не интересует. Я не вступаю в переговоры с шантажистами.

Кар чуть пожал плечами.

— Ну смотри. Жаль, конечно. Ведь если ничего не предпринять, сюжет пойдет по накатанной. А мы знаем, что случилось с Элизабет.

Ева сглотнула. Котяра, бросив на нее наигранно равнодушный взгляд, направился куда-то в темноту. Его шаги сопровождал звук срывающихся с потолка капель.

— Элизабет! — снова раздалось откуда-то сверху.

Ева сжалась. Все это выглядело слишком реально: ее туфли промокли: на полу было полно луж. Из-за влаги в пещере царил холод, и Ева, замерзнув, обхватила себя руками. Возможно, стоит выслушать Кара? Просто выслушать?

— Стой! — крикнула она. — Подожди!

Котяра обернулся, будто только этого и ждал. На его морде застыла хитрая улыбка наглеца, сожравшего крынку сливок.