Коснусь тебя (ЛП) - Джей Белла

Я вытерла слезу, и Спенсер положил руки мне на плечи, глядя на меня с жалостью в глазах.

— Послушай меня, Сиенна. Это не твоя обязанность заботиться о папе. Ты не должна чувствовать, что должна строить всю свою жизнь вокруг какого-то обещания, которое ты дала маме.

— Конечно, должна. — Я пожала плечами от его прикосновения и отступила назад. — В этом мы с папой разные. Прошло четыре года с тех пор, как она умерла, а я все еще думаю о том дне. С другой стороны, у папы не было проблем с тем, чтобы жить дальше, привести эту двуличную суку в нашу жизнь. В наш дом. В мамин дом.

— Сиенна, папа имеет право жить дальше. Ты бы предпочла, чтобы он горевал всю оставшуюся жизнь?

— Я должна. — Я скрестила руки, не заботясь о том, что еще одна слеза скатилась по моим губам. — Я должна оплакивать ее каждый гребаный день. Боже, я даже не могу смотреть в зеркало, не думая о ней. И давай не будем забывать о том, что Сайлас напоминает мне об этом при каждом удобном случае.

— Боже, какой же он мудак. — Спенсер выругался себе под нос.

— О, я знаю.

— Сайлас склонен прятать свою боль под слоями придурковатости.

— Ни хрена себе.

— В то время как ты, как правило, прячешь свою под фасадом каменно-холодной стервы.

Я поджала губы, переминаясь с ноги на ногу.

— Прекрати психоанализировать всех, кроме себя. По крайней мере, мы с Сайласом все еще здесь.

Грудь Спенсера заметно расширилась, когда он сделал глубокий вдох.

— Давай просто попробуем пережить сегодняшний день. Мы можем продолжить спорить завтра.

— Нет, мы не будем спорить. Мне надоело спорить. — Я расправила плечи. — А теперь, если ты не возражаешь, мне бы хотелось одеться и подготовиться к похоронам нашей семьи.

Спенсер покачал головой, потирая челюсть, глядя вниз и пиная угол моего плюшевого ковра мятного цвета.

— Конечно. Как скажешь. — Он подошел, протянул руку и положил ее мне на затылок, целуя в лоб. — Я люблю тебя, Сиенна.

Я закрыла глаза.

— Да, я тебя тоже.

Спенсер вышел из моей комнаты и закрыл за собой дверь. А я просто стояла и смотрела на смятые простыни на моей кровати с балдахином, чугунный каркас был почти таким же холодным, как и боль, наполнявшая мою грудь.

В последнее время я проводила большую часть времени между этими четырьмя стенами, не желая бродить по дому, рискуя натолкнуться на Эленор. И мне приходилось скрипеть зубами, чтобы держать рот на замке. Потому что давно усвоила, что мой отец принимает ее сторону, когда я с ней спорю. Всегда. Держать себя в руках здесь, в своей комнате, или свалить на вечеринку было более безопасным вариантом.

Я посмотрела на свое отражение в зеркальных дверцах шкафа. Мои волосы были в беспорядке. Я была чертовски бледна. Часть вчерашней туши прилипла к темным кругам под моими зелеными глазами, которые больше не светились жизнью. Мои ключицы стали более заметными, а скулы — более выраженными. В молодой женщине, которая смотрела на меня, не было здорового сияния.

К счастью, я умела скрывать уродство и маскировать свои недостатки с максимально возможной напускной уверенностью. Для этого приводила себя в порядок, делала прическу, подкрашивала щеки и губы. Затем надевала чертово платье, обувалась в туфли на шпильках, как истинная Уитлок, и поддерживала каждый чертов разговор, в котором участвовала.

Именно так я и собиралась поступить в день свадьбы моего отца.

Теперь, оглядываясь назад, я не должна была надевать это платье. Не должна была выходить из своей комнаты.

Но я вышла.

И это было началом конца…

Для Ноя и меня.

ГЛАВА 3

НОЙ

Свадьбы вызывали у меня тошноту. Особенно когда какой-нибудь богатый старый ублюдок женился на женщине вдвое моложе себя, притворяясь, что он твердо верит, что все дело в любви и никак не связано с размером его банковского счета.

Но эй, если ты глуп, то ты страдаешь.

Я открыл заднюю дверь своего грузовика и спустил лестницу, изнурительное калифорнийское солнце заливало меня со всей яростью, и на моей коже уже чувствовались ожоги. Проект Уитлоков по капитальному ремонту коттеджа, а также домика у бассейна, означал, что следующие шесть недель я буду называть поместье Уитлоков в Атертоне своим домом.

Я поставил лестницу на землю и выгрузил оставшиеся инструменты, глядя на свадебного организатора и ее команду, которые сновали по большому двору сада, расставляя все по местам для свадьбы Уитлока, так называемого события года, которое должно было состояться сегодня. Не нужно было быть местным жителем, чтобы знать о женитьбе Уильяма Уитлока на Эленор Моррисон, тридцати с небольшим лет разведенной женщине, чья репутация золотоискательницы все еще вызывала шепот в обществе.

— Нет, нет, нет. Я сказала, что хочу румяный розовый, а не розовый. Эти салфетки розовые.

Я смотрел, как будущая миссис Уитлок бросает салфетки на траву.

— Немедленно принесите румяно-розовые салфетки, или, клянусь Богом…

Бедный организатор свадьбы, казалось, была близка к слезам, в то время как Эленор объявила третью мировую войну за эти чертовы салфетки. Будущее супружеское счастье Уильяма Уитлока выглядело просто потрясающе.

— Ты, должно быть, Ной?

Я повернулся лицом к одному из близнецов Уитлоков.

— Да. А ты, должно быть… Спенсер.

— Как ты догадался?

— Твой отец сказал мне, что ты тот, у кого аккуратная стрижка.

Мы пожали друг другу руки, и Спенсер посмотрел на коттедж.

— Я все еще не понимаю, что в нем не так.

— Ну, — я поднял лестницу и поставил ее у стены, — очевидно, твоя будущая мачеха предпочитает, чтобы в ее коттедже были люстры, мраморные столешницы вместо дубовых и стены цвета белого шалфея. Не светлый шалфей.

Спенсер поднял бровь.

— Между этими двумя оттенками зеленого такая огромная разница.

— И давай не будем забывать о деревянных оконных рамах, которые она хочет заменить на алюминиевые.

Он засунул руки в карманы брюк.

— Возможно, это просто вопрос времени, когда она начнет переделывать и главный дом.

Я вытер ладони о свои шорты.

— Я ставлю на то, что ремонт дома будет приурочен к первой годовщине свадьбы.

— Вторая. Сто баксов? — Спенсер протянул руку.

— Удваиваем или ничего, — возразил я.

— Ты в игре. — Мы пожали друг другу руки, и оба усмехнулись. Спенсер выглядел как обычный стереотипный отличник. Такой парень, который собирает похвалы и достижения, чтобы похоронить свое горе, и, конечно, в надежде привлечь внимание папы. Его брат-близнец, с другой стороны, использовал прямо противоположную стратегию, используя свои глубинные проблемы как оправдание для поведения и создания проблем. Это также была безотказная тактика привлечения внимания. Не нужно было иметь степень по психологии, чтобы понять их. По крайней мере, мне этого не требовалось. Читать людей и знать, как работают их мысли, прежде чем обменяться с ними хоть одним словом в разговоре, — это навык, которому я научился давным-давно.

— Слушай, мужик, — начал Спенсер, — если тебе что-нибудь понадобится, дай мне знать. Я буду рядом, пока влюбленные птички будут в поездке по Францию. Следить, чтобы мои брат и сестра не спалили дом.

Я кивнул.

— Спасибо, чувак.

— Конечно. О, и у меня есть подозрение, что моя младшая сестра не знает о новом проекте Эленор. — Он жестом указал в сторону коттеджа. — Она может разозлиться, как только узнает.

Сиенна.

— Я буду начеку. Наслаждайся свадьбой.

— Вряд ли.

Спенсер повернулся и пошел прочь. Его плечи были расправлены, когда он шел по дорожке к дому. Двухэтажный особняк Уитлоков наглядно демонстрировал их богатство, а дом в викторианском стиле на территории в четыреста акров — состояние нефтяного магната. Судя по припаркованным у входа автомобилям Ауди, Хаммеру и Астон Мартину, я бы предположил, что Уитлоки шли пешком, дыша доказательством того, насколько велики их банковские счета.