Изумрудное пламя - Лаура Грант

– Вроде вашей даме не требовалось спасения, сэр Галлаад! – незлобливо пошутил Глостер.

Хотя Ричард не знал, куда деваться от унижения, он все же сделал неуклюжую попытку ухмыльнуться.

– По крайнем мере не от меня, – согласился Ричард, глядя, как конь уносит Джоанну и ее фигура уменьшается вдали.

Пока одна часть его мозга восхищалась посадкой Джоанны, отказавшейся от дамского седла, другая решительно предостерегала его держаться от нее подальше. Как бы его ни тянуло к Джоанне Хокингем, он не должен забывать, что ее прелестные черты скрывают враждебную суть, недаром она сестра Алисии.

Он знал, что не был первым, с кем Алисия нарушила супружеский обет, и, останься она жива, после него были бы другие. Неужели и Джоанна, так внешне непохожая на свою сестру, столь же ненасытна? Не может быть. Даже когда она гневалась, было что-то такое в ее глазах, что говорило о ее чистоте.

Ладно, настанет день, и пусть кто-нибудь другой убеждается в этом. А он только что вернулся в Англию из далеких краев и жаждет мира и покоя. Только дурак позволил бы втянуть себя в интрижку с сестрой Алисии Хокингем.

Прошло несколько часов, и, приглашенный на ужин, Ричард вошел в большой зал дворца. Хотя он успел нагулять себе зверский аппетит прогулкой на свежем весеннем ветерке, тем не менее, рискуя неудовольствием своего суверена, все же задержался, чтобы принять ванну и переменить платье. Он бы и самому себе затруднился объяснить неожиданное желание пофорсить, однако, надев черную бархатную тунику, которая самым выгодным образом подчеркивала его красоту, он с удовольствием оглядел себя в зеркало и поспешил покинуть свои покои. Если бы он явился после королевской четы, это было бы непростительным нарушением этикета.

Едва он вошел в зал, как все замолчали, разглядывая виновника и одного из участников странной ссоры, происшедшей во время охоты, а потом опять заговорили все разом, то и дело разражаясь взрывами смеха. Дамы обменивались многозначительными взглядами, напоминая Ричарду, несмотря на свои яркие наряды, отвратительных ворон у стен Акры.

Задрав подбородок и прищурив глаза, Ричард независимо оглядел залу, хотя щека у него горела от удара Джоанны. Слишком долго его не было, и слишком многое он успел повидать. Все эти разряженные дамы и господа не имеют с ним ничего общего.

Почти все уже расселись за столами, как всегда парами, перед огромными квадратными буханками хлеба.

– Вот свободное место, милорд, – пришел ему на помощь паж посмелее, указывая на место, вполне соответствующее его баронскому званию.

Паж вмешался как нельзя вовремя, и кстати, второе место было не занято. Ричарду, вопреки обыкновению, не хотелось вести ничего не значащую беседу с пустоголовой дамой и одаривать ее банальными комплиментами, до которых они все до странности охочи. С достоинством отвечая на приветствия соседей по столу, Ричард занял свое место, и тут трубы возвестили приход королевского семейства.

Убрав каштановые волосы под золотистую накидку, Джоанна решила подождать, пока не умолкнут трубы и король с королевой и принцессой не займут свои места. Ужасно неприятно, что она задержалась.

«А все из-за принцессы», – подумала Джоанна с досадой. Десятилетнюю Элеонору никак нельзя было заставить переодеться, пока они не услышали трубы. Принцесса хорошо знала, что ее отец не терпит опозданий, но она также знала, что ее он ругать не будет. Ее брат, принц Генрих, был слишком слаб, и никто не думал, что он переживет свой седьмой день рождения. Совсем маленький принц Альфонсо здоровьем походил на старшего брата. Может быть, поэтому Элеонора была совершенно безразлична к упрекам Джоанны. Если кому и грозило наказание, то только не ей.

Честно говоря, Джоанна понимала, что ее общество было не самым приятным после того, как она вернулась после дурацкой выходки Ричарда Кингслира, на которую ответила не менее по-дурацки. Приходилось признать, что девочка всего-навсего почувствовала ее смущение и по-своему отреагировала на него. «Надо быть с ней подобрее», – подумала Джоанна в радостном ожидании свободного вечера.

Надо еще найти место за столом. Это тоже непросто. Придется попросить пажа, и дай Бог, чтобы ее соседом не оказался надутый старик или слишком уж веселый любимец короля.

Никто не обратил внимание на Джоанну, появившуюся в зале когда пажи уже начали сновать туда-сюда с тяжелыми блюдами и дымящимся мясом и вкусно пахнущими овощами, но она все равно смутилась, хотя быстро взяла себя в руки, когда паж из рода Плантагенетов предложил ей свою помощь.

Одного взгляда хватило Джоанне, чтобы понять, что в зале все обсуждали ее стычку с Ричардом Кингслиром. Зардевшись, она опустила глаза и смотрела только на ноги пажа, шедшего впереди.

Именно по этой причине она обнаружила, что стала соседкой Ричарда, только когда остановилась прямо против него.

Ричард встал и учтиво поклонился, глядя ей прямо в глаза. А у нее ноги словно приросли к полу и сердце застучало так, что почти заглушало шум в зале.

Неужели ее нарочно посадили рядом с «Дьяволом Акры», виноватым в смерти Алисии?

В отчаянии она поглядела на пажа, все еще стоявшего рядом с ней.

– Прошу прощения, миледи... Это единственное свободное место, – сказал он, пожав плечами, хотя, несомненно, знал, почему Джоанна не желает сидеть рядом с Ричардом Кингслиром.

Не отрывая от нее взгляда, Ричард тихонько проговорил:

– Садитесь, леди Джоанна. Хватит уж сплетен.

То ли его иронически изогнутая бровь, то ли справедливые слова сыграли роль масла, пролитого в потухающий огонь. Он еще смеет заботиться о ее репутации!

В притихшей зале не было никого, кто бы не услышал ее.

– Прошу простить меня, сэр Ричард. Но я сегодня не ужинаю. У меня болит живот.

Успев лишь отметить про себя, как он побледнел под бронзовым загаром, Джоанна взмахнула юбкой и буквально вылетела из залы.

Выйдя за дверь, она не разрешила себе бежать из-за неожиданно охватившего ее страха перед соглядатаями. Джоанна была уже возле своей комнаты недалеко от комнаты принцессы, когда кто-то схватил ее за руки и прижал к стене. Она постаралась не выказать ужаса, когда увидела полыхавшие яростью карие глаза, и стыда, когда ее взгляд упал на изуродованную ею щеку. Куда только подевался ее гнев, до сих пор не дававший ей ни минуты покоя?

– Что еще за игрушки вы затеяли, миледи? Чего вы добиваетесь, когда ведете себя как избалованный ребенок?

Своими словами он вновь разжег в ней ярость.

– Ничего!.. Я рада, что меня не заставили весь вечер сидеть рядом с убийцей моей сестры!

В его глазах она увидела изумление.