Мой Лютый нежный и ласковый (СИ) - Ермолина Юлиана

Кофе сейчас мне очень нужен, поэтому сразу протягиваю руку и беру стакан. Девчонка при этом оживает и обращается ко мне:

— Дайте бумагу и ручку и озвучьте стоимость моего долга, — в ее голосе чувствуется напряжение.

Хочет быстрее от меня сбежать, а я понимаю, что не хочу ее пока отпускать. Любопытно «копнуть» поглубже и услышать ее оправдания или причины для содеянного. Пусть даже придуманные.

Но для начала хочется просто выпить кофе в приятной тишине.

— Ты пей кофе пока горячий, угощайся, — делаю попытку уговорить ее.

— Спасибо, я не хочу.

Отказывается от такого ароматного кофе? А может боится, что мы туда что-нибудь подсыпали? Делаю глоток и снова обращаюсь к ней:

— Думаешь, что подсыпали сыворотку правды в кофе? — протягиваю ей свой стакан. — Хочешь, возьми мой.

Она кивает отрицательно головой и отвечает:

— Нет, спасибо. Можно ручку и бумагу? Я спешу.

Достаю лист бумаги и ручку и кладу перед ней. Принципиальная.

— Куда спешишь? В полицию с повинной? — издеваюсь, потому что интересно наблюдать за ее эмоциями.

Заметно как она внутренне собралась. Берет демонстративно листок, ручку и, игнорируя мою реплику, уточняет:

— На кого писать?

Улыбаюсь. А воробышек-то и не такой уже и робкий.

— Пиши на имя Лютого.

Не нужна мне ее расписка, я уже готов отпустить ее с миром. Вот только узнаю ее имя. Зачем? Сам пока не понимаю. Просто хочется внутри себя ассоциировать ее образ с конкретным звучанием.

— Как скажите, — нагибается над столом и начинает писать.

Пока девчонка усердно выводит буквы, я делаю большие глотки кофе и пытаюсь прочитать ее имя на бумаге.

Арина.

Мне нравится. Это имя ей очень идет. Наблюдаю за ней, пока она занята делом и ловлю себя на мысли, что мне нравится на нее смотреть.

Откуда ты свалилась на мою голову, Арина?

Глава 5. Стас

Девчонка ставит на листке бумаги сегодняшнее число и свою подпись, поднимает на меня свои глаза и уточняет:

— Вы сами сумму допишите или скажите мне стоимость?

Смотрит на меня в упор. В первый раз смотрит так открыто. Черт. Ее взгляд проникает куда-то вглубь меня, цепляет за невидимые ниточки. Эти карие глазища заставляют биться мое сердце чаще. Это же просто действие выпитого виски, верно?

— Арина, — обращаюсь к ней и пробую ее имя на вкус. — Ты мне уже настолько доверяешь, что оставляешь право собственноручно вписать сумму? Я ведь могу любую сумму вписать.

Все ее эмоции сразу отражаются на лице.

— Вы не посмеете! — девчонка возмущена, но до конца не верит, что я могу осуществить свои угрозы.

Господи, она действительно такая наивная или умело прикидывается? Я принимаю расслабленную позу и одариваю ее наглой улыбкой. Делаю глоток, ставлю стакан на стол и пододвигаю к себе ее листок. Беру ручку и вписываю в пустое поле сумму — сто тысяч рублей. Дело сделано, девчонка в ловушке, а у меня будет повод увидеть ее снова. Впрочем, прощаться совсем не хочется.

— Пей кофе, пока я читаю твою расписку, — обращаюсь к ней, не глядя в ее сторону. — Не пропадать же добру, раз уже налито.

Вижу краем глаза, как она тянет свою руку и берет второй стакан с кофе. Невольно наблюдаю за ее действиями. Она делает глоток и закрывает от удовольствия глаза. Не могу скрыть свою улыбку, поэтому даже хорошо, что она сейчас меня не видит.

Она забавная.

Пробегаю быстрым взглядом по расписке и улавливаю важные для себя вещи. Фамилия, имя и отчество: Княжева Арина Владимировна. Инициалы ее сразу прочно поселяются в моей голове. Далее возраст. Провожу нехитрые математические вычисления и высчитываю, что ей всего двадцать два года. На семь лет меня моложе. Почему меня всё это интересует? Не могу этого понять, впрочем, как и не могу проигнорировать и не признаться самому себе, что она меня заинтересовала. Вот так просто и необычно и всего за пять — десять минут нашего знакомства. Возвращаюсь к ее расписке.

Прописка. Опаньки! А город-то родной — не Питер. Приезжая значит. Дата возврата долга — в течение месяца. Подстраховывается. Сумма ее кражи в целом максимум на пять тысяч, а это значит, что действительно с деньгами у нее сейчас туго. Что ж, приезжие люди должны помогать гостям города. Вот только как это сделать, чтоб не унизить человека? Единственный вариант — пойти на хитрость, что я собственно уже и сделал.

Поворачиваю расписку в своих руках и показываю написанную мной сумму.

Она читает и сразу делает резкий рывок в надежде вырвать у меня листок, но я был готов к этому, поэтому ее план беспощадно проваливается.

— Да как вы можете? Эти вещи не могут стоить так дорого, — ее возмущению нет предела.

Но понимая, что уже ничего сделать не может, обреченно садится на свое место.

— Арина, у нас же комфортный отдых, а за комфорт принято платить.

Сразу верит мне на слово. Падает духом. Даже доли сомнений у нее не возникает, что я могу ей сейчас соврать.

Доверчивая.

В ее глазах появляются слезы. Блин, опять переборщил. Она собирается с силами, вытирает слезы и очень искренне извиняется:

— Я не знала что эти вещи такие дорогие. Извините. Я всё верну. Обещаю.

Господи, она действительно готова вернуть сто тысяч рублей за носки? Арина, да тебе нельзя вообще было из дома выходить с такой наивностью и честностью. Честностью? Ну, насколько я за свои двадцать девять лет научился разбираться в людях, то могу сейчас с уверенностью сказать про нее, что она не играет и слезы эти настоящие.

Хочется порвать тут же эту липовую расписку и успокоить ее, но тогда она уйдет, а я ее больше никогда не увижу. И вот тут понимаю, что не могу и главное — не хочу так рисковать.

В голове созревает план как ее удержать и узнать получше, и я четко следую ему, правда для этого мне приходится исполнять роль Лютого.

— Вернешь, куда ты денешься. Но деньги мне нужны в ближайшее время. Месяц это слишком долго.

Ее резкий и пронизывающий безнадежностью взгляд разрывает душу, выворачивает тебя наизнанку. Но выпитый виски помогает держать эмоции внутри себя.

— Но у меня сейчас нет таких денег.

Это я сразу понял, поэтому так ловко и загнал в ловушку.

— Верю. Если бы они у тебя были, то ты бы купила эти вещи, верно?

— Конечно! — отвечает моментально, выпаливает это слово, не раздумывая. Чем сразу подтверждает мою очередную догадку о ней.

Она искренняя.

Не похожа она на ушлую воровку, что-то в ней есть настоящее, хрупкое, манящее. Хочется узнать ее ближе, но для этого мне сейчас нужно хорошо сыграть свою роль. Она должна поверить, что я Лютый и со мной шутки плохи. Иначе просто сбежит безвозвратно.

Обращаюсь с легкой усмешкой к ней:

— А кстати, зачем тебе понадобился электрошокер? Или ты, быть может, спутала его с вибратором? По форме ведь он похож.

Ох, как вспыхнули гневом и злостью ее глаза. Да она меня в этот миг возненавидела всей душой и почему-то это меня сильно задело. Хотя должен радоваться, с ролью Лютого зверя я отлично справляюсь. Целенаправленно вывожу ее из равновесия, ведь в гневе человек плохо себя контролирует, вся его сущность сразу вылезает наружу. Но это не прокатывает с моей сегодняшней гостьей.

— Знаете, что, Лютый, вы редкостный хам. И я больше не намерена терпеть ваше общество.

Девчонка резко встает и направляется к двери. Я тоже сразу подскакиваю, делаю пару больших шагов и перегораживаю ей проход. При этом успеваю отметить для себя, что она впервые обратилась ко мне по имени. Вернее прозвищу.

— Арина, извини. — Я искренне раскаиваюсь и произношу эту фразу от чистого сердца. Не хотел ее обидеть. — Я перегнул палку. И можешь обращаться ко мне по имени. Я Стас.

Она сделала глубокий вдох и выдох. Взяла короткую паузу и ответила:

— Не могу ответить, что мне приятно с вами познакомиться.

Я улыбнулся.

— Обстоятельства знакомства я тоже не могу назвать приятными.