Через суть сердца. Книга 1. Апокалипсис - Анжелика Александровна Васильева

Карин покосилась на тело, а затем снова посмотрела на меня:

— Ты уже не сможешь ему помочь, — как можно мягче попыталась объяснить она. — Лучник убил его. Точно в лоб, без шансов.

— Я знаю, — пробормотала я, но Карин мне не поверила. — Просто проследи за тем, чтобы никто не помешал мне.

Девушка недоверчиво посмотрела мне в глаза, затем окинула взглядом воинов, которые суетились вокруг. Они стаскивали мёртвых дедров в кучи, готовили бочки с горючей смолой для того, чтобы сжечь тела, приносили цветы, снимали снаряжение с павших солдат и помогали выжившим.

Карин кивнула: «Хорошо». Я благодарно склонила голову ей в ответ и подошла к Сэру Дардиону. К телу Сэра Дардиона. Его душа, его суть, уже покинула эту оболочку. Я должна принять это, как принимала с мёртвыми людьми раньше.

Наклонившись над головой покойного учёного, я тихо произнесла:

— Надеюсь, вы были правы насчёт мёртвых. Если всё же нет — простите меня.

Сказав это, я приподняла веко мужчины. Глаза были красными, но не настолько, чтобы считать его больным. У меня сейчас, после всех пролитых слёз, они наверняка выглядели намного хуже. Серо-голубые радужки мужчины были едва видны, но огромные зрачки оставались чистыми, не тронутыми пеленой. С глазами всё было в порядке, насколько это может быть у мёртвого человека.

Я опустила веко обратно, затем вытащила шпатель и маленький острый нож из сумки. Карин стояла ко мне спиной, наблюдая за занятыми воинами, лекари возились с ранеными, всё прибывающими с поля. Никто не видел, что я делаю.

Отложив нож, я аккуратно приоткрыла рот Сэра Дардиона придерживая его язык шпателем. Изменения челюсти так и не успели начаться, следов скверны также не виднелось. Странно было предполагать, что учитель мог бы попробовать её, зная о последствиях, но я старалась сделать всё в нужной последовательности. Так, как он научил меня.

Осталось сделать то, что священники и называют осквернением покойного, грехом, богохульством. Я глубоко вдохнула душный, пахнущий кислым вином, потом и железом летний воздух, а затем расцепила руки учёного и откинула одеяло. Лиловые жилы на его коже казались уже не такими яркими, как тогда, когда он был всё ещё жив.

Надрезав бинты, я осторожно убрала марлю. На ней не было крови или гноя — вообще ничего. Сама рана оставалась сухой и чёрной, с твёрдой коркой, от которой и расходились эти лиловые вены. Я никогда не видела таких ран ни у людей, ни у зверей, ни у дедров. Впрочем, похожая чёрная корка иногда бывала на заживших оторванных конечностях чудовищ. Возможно, они опускали свои раны в скверну, чтобы она запечатала их.

Я ткнула черноту шпателем, затем ножом, стараясь не коснуться заражения пальцами, но корка не поддавалась. Тогда я достала одну из банок для скверны, поставила её на скамью и попыталась надрезать кожу рядом с раной. Алая струйка мёртвой крови медленно потекла в сосуд. Я погрузила шпатель в надрез, который только что сделала, и раскрыла его, пытаясь что-нибудь рассмотреть.

— Что вы делаете, принцесса? — с ужасом спросила одна из знахарок.

Карин обернулась, приготовившись что-то сказать женщине, но я опередила её:

— Кто-то из вас осматривал рану Сэра Дардиона?

— Да, — ответила другая женщина, которую привлёк голос первой, и с пониманием подождала, пока я достану лист пергамента и перо. — Когда мы промыли рану… — лекарка старалась говорить спокойно, но это ей это совсем не удавалось, — обнаружилось, что кожа вокруг… неё потемнела, и кровь… очень быстро… перестала течь. — Её голос дрожал и срывался, она периодически делала глубокий судорожный вдох и совершенно не смотрела в сторону тела на скамье. — Мы не смогли… ничего сделать. — Женщина виновато всхлипнула. — Могу сказать… он чувствовал боль до самого… конца, — проговорила она и замолкла, скривившись от сожаления.

— Спасибо тебе, — произнесла я, сделав необходимые заметки. — Это очень поможет мне. — Я сама не знала, соврала я, или нет, но лекарка не должна чувствовать себя бесполезной.

— Мы все должны внести свой вклад, — ответила она, приклонив голову.

Это были мои слова, которые отец выделил, выступая перед своими подданными, когда я вместе с Сэром Дардионом начала изучать мор. Он ставил меня в пример потому, что королевская особа, принцесса, не должна была покидать крепость в такое неспокойное время и тем более заниматься таким опасным делом, но я делала это вопреки воле родителей.

Отец сказал, что раз он не может переубедить меня, то постарается защитить, и выделил мне личный отряд гвардейцев, которые охраняли нас с дочерью военачальника. Большую часть времени они, конечно, прохлаждались вместе с Карин, но сегодня мои воины первыми заметили выходящих из леса дедров и составили главную силу защиты деревни.

Перечитав свои записи, я дополнила их тем, что узнала от Ракдара, а также описанием раны на мёртвом теле Сэра Дардиона. Крестьянка поклонилась и вернулась к раненым, поняв, что больше не нужна мне. Первая же женщина всё ещё с ужасом глазела, осуждая меня и мои действия.

— Если ты закончила, может лучше спрятать рану твоего учителя? — шепнула Карин, нагнувшись ко мне.

Я вздрогнула от звука её голоса. Девушка раньше никогда не бывала рядом со мной во время работы с наставником. Сэр Дардион хранил много секретов, которые, он говорил, не должны знать непосвящённые, поэтому Карин сопровождала меня только при выезде из крепости, но даже тогда держалась на расстоянии, которое строго контролировалось учителем.

Удивлённо посмотрев на неё — Карин ничего не сказала о том, что я делаю с мёртвым телом, — я рассеянно кивнула. И завернув инструменты в марлю, закрыла банку с кровью, а затем аккуратно укрыла тело Сэра Дардиона по самое горло, чтобы не видеть эти страшные признаки заражения, доходившие до самых ключиц. Потом устало посмотрела на навязчивую лекарку, которая бормотала что-то про прощение богом моей души:

— Ты хочешь что-то добавить?

Женщина вдруг встрепенулась, опомнившись. Она приклонила голову, наконец поняв, что не должна смотреть на меня, пока я не позову её. А я не звала. Это был первый случай, когда я была рада своему положению. Не будь я дочерью короля или хотя бы графа, меня бы за волосы оттащили от мертвеца и могли взять под стражу, но тут обошлось одним лишь негодующим взглядом и бормотанием.

— Простите, принцесса, я не должна ставить ваши действия под сомнение, — сказала она, поклонившись. — Я просто поражаюсь, откуда в вас столько силы.

— Сэр Дардион хотел бы, чтобы я сделала это, — сказала я. — Может быть, это спасёт нас