Неслучайный свидетель - Марина Серова

— Думаете, они неподалеку? — встревоженно спросил Николай. Я пожала плечами.

— Возможно, нет, но проверить надо обязательно.

Клиент схватил меня за рукав.

— Вас узнают!

— Вряд ли, — я подождала, пока он разожмет пальцы. — Они видели машину, но, сомневаюсь, что хорошо запомнили мое лицо.

Николай провел рукой по двухдневной щетине на остром подбородке.

— Ну, если так…

Я посмотрела на его окровавленную руку.

— Что у вас там?

Лосев осторожно приподнял руку: пуля скользнула по костяшке указательного пальца, содрав кожу и оставив белесый след. А может, это выглядывала сама кость, не знаю, во всяком случае, кровотечение прекратилось.

Я достала автомобильную аптечку.

— Сумеете оказать себе медицинскую помощь?

Николай кивнул.

— Попробую…

И приступил к делу.

Я осторожно, не хлопая, прикрыла дверцу автомобиля и направилась к проезжей части, тут же наткнувшись на двух шестиклассников, собравшихся покурить за гаражами.

— А ну, марш отсюда!

Курят все, кто ни попадя. Но мне это совсем не нравится.

Пацаны резво развернулись и улепетнули прочь, подхватив свои рюкзачки.

Во дворе еще стояло несколько мамочек, пришедших в школу за своими малышами, потому что стрелка часов приближалась к тому часу, когда должен был закончиться последний, четвертый, урок. Я остановилась неподалеку и сделала вид, что принадлежу к той же категории ожидающих граждан.

Может быть, когда-нибудь, в будущем, мне тоже придется вот так же стоять на школьном дворе и ждать сына или дочку, когда он или она будут выходить из дверей своей альма-матер. Не вечно же мне заслонять грудью клиентов, которые постоянно влипают в разные неприятности, до которых мне, откровенно говоря, и дела-то нет. В конце концов, скоплю приличный капитал и заведу нормальную семью. Как у всех. Только муж у меня будет не охранник и не военный, и не милиционер, а какой-нибудь… писатель. Я расскажу ему о своих былых похождениях, сидя с вязаньем в руках, а он будет аккуратно переносить на бумагу мои бесценные истории.

Делая вид, что поглощена ожиданием, я незаметно прощупывала взглядом окрестности, пытаясь убедиться, что нас благополучно потеряли из виду и не будут пытаться искать.

Проторчав на школьном дворе минут пять, я решила вернуться к машине. Но какое-то непонятное предчувствие заставило меня замедлить шаг и бросить взгляд через плечо. Я увидела черный джип-"Чероки", который медленно двигался вдоль тротуара, словно «Летучий голландец».

Как мне показалось, он прочесывал местность, пытаясь обозначить наш след. Белой «Нивы» видно не было, но это могло означать лишь то, что она заняла позицию где-то невдалеке.

Я медленно отвернулась, потом не торопясь обошла, как бы гуляя, разговаривающих женщин и встала так, чтобы наблюдать за происходящим.

Окно джипа было открыто, и я увидела круглолицего парня, который внимательно осматривал окрестности, то есть городскую серость.

Вне всякого сомнения, пассажиров джипа заинтересовал тот факт, что мы почти молниеносно и бесследно исчезли из вида. Дальше по улице укромных уголков не было, значит, мы могли затеряться где-то здесь поблизости и нигде более.

Лично я на их месте подумала бы именно так.

Джип медленно проехал мимо, и я вздохнула с тщательно скрываемым облегчением, чтобы никто не догадался, что у меня на душе.

Я хотела вернуться к своей машине, как вдруг снова увидела черный джип.

Они дали задний ход и вернулись на то самое место, на котором только что тормозили.

Черт!

Их было четверо. Сквозь тонированные стекла ничего нельзя было рассмотреть, но когда открывались дверки, все стало отлично видно. Один сидел в машине, а трое других медленно направились прямиком к гаражам; видно, догадались, что там можно было найти укромный уголок, чтобы скрыться с глаз людских.

Сейчас они обнаружат мой «Фольксваген», в котором страдал от неизвестности Николай Лосев, и начнут палить из пистолетов.

Надо было что-то немедленно предпринимать.

Но что именно?

Я лихорадочно соображала, в кого бы мне превратиться, и, наконец… выход найден!

— Молодые люди!

Все трое, не успев добраться до гаражей, обернулись на мой возглас.

— Вы это к нам обращаетесь? — спросил круглолицый парень, несколько минут назад еще сидевший рядом с водителем черного джипа.

— Да, к вам. Что, собственно, вы тут делаете? Тяни время, Женька! Тяни!

И одновременно думай, думай, думай.

— Вы кто будете, девушка? — поглядел на меня пристально худощавый мужчина с землистого цвета лицом.

— Я… заместитель директора школы по хозяйственной части. — Врать так понахальней! — Это подведомственная территория, и я хочу знать, кто по ней разгуливает и с какими намерениями.

Трое разглядывали меня, будто не хотели верить в сказанное. И в самом деле — перед ними стояла молодая, надо признаться, довольно привлекательная девушка, в фирменных дорогих джинсах и легком плаще. Такие в завхозы не идут, скорее — в содержанки. При всем своем апломбе завхозы получают немного — кто станет мотать нервы за гроши? Хотя мир уже давно перевернулся вверх тормашками: сегодня ты герой, а завтра — в груди с дырой.

Если хотите знать, то некоторые завхозы считают себя выше и круче, чем директор. Про одну такую особу мне рассказывала как-то тетя Мила, работавшая в одном из домов пионеров и школьников и не пропускавшая ни одного мероприятия, сидя всегда в первых рядах. А потом «вправляла мозги» бедным педагогам, типа «ты плохо провел праздник», «у тебя слишком мудреный сценарий», «а тебе надо приходить на подобные мероприятия в другом костюме, этот староват». Директор молчит, а эта мымра знай пускается во все тяжкие… Так что выдать себя за сплав нахальства и тупости дело немудреное. — Мы, в общем-то, из милиции, — вдруг заявил высокий мужчина с красными воспаленными глазами, будто занимался сваркой без защитной маски.

Этот прикол нам тоже знаком!

— Будьте добры, покажите удостоверение. Сейчас они у меня попляшут!

Хорошо, что у завхоза нельзя спросить документ, удостоверяющий личность: его просто не существует в природе.

Я была жутко удивлена, когда красноглазый полез во внутренний карман пиджака и достал под стать лицу красные корочки. Блин, кажется, номер не прошел!

— Вот, пожалуйста, — створки раковины-удостоверения раскрылись, и мне были продемонстрированы чернильные внутренности.

— Можно посмотреть поближе?

— Будьте добры.

Я взяла удостоверение из рук красноглазого и принялась рассматривать его. Как говорил Остап Бендер, при современном развитии печатного дела на Западе… Однако удостоверение было подлинным, так мне показалось при беглом ознакомлении с ним. На всякий случай я запомнила имя: Пелешенко Владимир Николаевич.

Пришлось вернуть корочки, скрипя про себя зубами. Надо же, все-таки влипла!

— Можно посмотреть документы у остальных? — Я решила идти ва-банк, сдаваться еше рано.

Все трое пtрегяянулись.

— Да в чем, собственно, дело? — развел руками Пелешенко. — К нам поступила ориентировка на преступника, мы обследуем территорию, на что имеем полное право, особенно после того, как в нескольких городах произошли террористические акты.

Я усмехнулась про себя. Эта ссылка притянута за уши. Скоро начнут пачками издаваться детективы на темы терактов, так наши авторы любят делать моду из людского горя.

— Тем не менее я хотела бы ознакомиться с их документами.

Двое остальных молча стояли и смотрели на меня.

— У нас в данный момент нет удостоверений, — сказал круглолицый, — мы их сдали в отдел кадров для продления сроков действия.

Молодец, нашел, что ответить! А по-моему, документов сотрудников УВД у этих двоих никогда и не было.

— Вы удовлетворены? — спросил Пелешенко. Что делать дальше — ума не приложу. И вдруг решение пришло.

— Я пойду с вами, — твердо заявила Евгения Охотникова, выступающая в роли завхоза средней школы. — В конце концов, имею полное право.

— Пожалуйста… Это будет даже лучше, чтобы не было лишних разговоров.

Трое решительно повернулись и направились к гаражам. Я засеменила следом.

Коли постараться, то я вырублю всех троих, если произвести неожиданное нападение сзади. Но вот бить мордой об асфальт сотрудника милиции… Это означает накликать на себя крупные неприятности. Хотя некоторых таких сотрудников стоит ударить маковкой об асфальтовое покрытие, и не один раз.

И все-таки я приготовилась к нападению. Если милиционер в сговоре с преступниками, я сумею защитить наши права в суде.

Бандиты зашли за гаражи и, переглянувшись, направились прямиком к моей машине.

Сейчас они увидят Николая и…

Я занесла руку для удара и в последнюю секунду увидела, что в «Фольксвагене» никого нет!

Вот, блин!