Поэмы - Николай Некрасов

ГЛАВА III. ПЬЯНАЯ НОЧЬ

Не ригой [41], не амбарами,Не кабаком, не мельницей,Как часто на Руси,Село кончалось низенькимБревенчатым строениемС железными решеткамиВ окошках небольших.За тем этапным зданиемШирокая дороженька,Березками обставлена,Открылась тут как тут.По будням малолюдная,Печальная и тихая,Не та она теперь!

По всей по той дороженькеИ по окольным тропочкам,Докуда глаз хватал,Ползли, лежали, ехали.Барахталися пьяныеИ стоном стон стоял!

Скрыпят телеги грузные,И, как телячьи головы,Качаются, мотаютсяПобедные головушкиУснувших мужиков!

Народ идет – и падает,Как будто из-за валиковКартечью неприятелиПалят по мужикам!

Ночь тихая спускается,Уж вышла в небо темноеЛуна, уж пишет грамотуГосподь червонным золотомПо синему по бархату,Ту грамоту мудреную,Которой ни разумникам,Ни глупым не прочесть.

Дорога стоголосаяГудит! Что море синее,Смолкает, подымаетсяНародная молва.

«А мы полтинник [42] писарю:Прошенье изготовилиК начальнику губернии…»

«Эй! с возу куль упал!»

«Куда же ты, Оленушка?Постой! еще дам пряничка,Ты, как блоха проворная,Наелась – и упрыгнула.Погладить не далась!»

«Добра ты, царска грамота [43],Да не про нас ты писана…»«Посторонись, народ!»(Акцизные [44] чиновникиС бубенчиками, с бляхамиС базара пронеслись.)

«А я к тому теперича:И веник дрянь, Иван Ильич,А погуляет по полу,Куда как напылит!»

«Избави Бог, Парашенька,Ты в Питер не ходи!Такие есть чиновники,Ты день у них кухаркою,А ночь у них сударкою [45] —Так это наплевать!»«Куда ты скачешь, Саввушка?»(Кричит священник сотскому [46]Верхом, с казенной бляхою.)– В Кузьминское скачуЗа становым. Оказия:Там впереди крестьянинаУбили… – «Эх!.. грехи!..»

«Худа ты стала, Дарьюшка!»– Не веретенце [47], друг!Вот то, чем больше вертится,Пузатее становится,А я как день-деньской…

«Эй парень, парень глупенький,Оборванный, паршивенький,Эй, полюби меня!Меня, простоволосую,Хмельную бабу, старую,Зааа-паааа-чканную!..»

Крестьяне наши трезвые,Поглядывая, слушая,Идут своим путем.Средь самой средь дороженькиКакой-то парень тихонькийБольшую яму выкопал.«Что делаешь ты тут?»– А хороню я матушку! —«Дурак! какая матушка!Гляди: поддевку новуюТы в землю закопал!Иди скорей да хрюкаломВ канаву ляг, воды испей!Авось, соскочит дурь!»

«А ну, давай потянемся!»

Садятся два крестьянина,Ногами упираются,И жилятся, и тужатся,Кряхтят – на скалке тянутся,Суставчики трещат!На скалке не понравилось:«Давай теперь попробуемТянуться бородой!»Когда порядком бородыДруг дружке поубавили,Вцепились за скулы!Пыхтят, краснеют, корчатся,Мычат, визжат, а тянутся!«Да будет вам, проклятые!Не разольешь водой!»

В канаве бабы ссорятся,Одна кричит: «Домой идтиТошнее, чем на каторгу!»Другая: – Врешь, в моем домуПохуже твоего!Мне старший зять ребро сломал,Середний зять клубок украл,Клубок плевок, да дело в том —Полтинник был замотан в нем,А младший зять все нож берет,Того гляди убьет, убьет!..

«Ну полно, полно, миленький!Ну, не сердись! – за валикомНеподалеку слышится. —Я ничего… пойдем!»Такая ночь бедовая!Направо ли, налево лиС дороги поглядишь:Идут дружненько парочки,Не к той ли роще правятся?Та роща манит всякого,В той роще голосистыеСоловушки поют…

Дорога многолюднаяЧто позже – безобразнее:Все чаще попадаютсяИзбитые, ползущие,Лежащие пластом.Без ругани, как водится,Словечко не промолвится,Шальная, непотребная,Слышней всего она!У кабаков смятение,Подводы перепутались,Испуганные лошадиБез седоков бегут;Тут плачут дети малые.Тоскуют жены, матери:Легко ли из питейногоДозваться мужиков?..

У столбика дорожногоЗнакомый голос слышится,Подходят наши странникиИ видят: Веретенников(Что башмачки козловыеВавиле подарил)Беседует с крестьянами.Крестьяне открываютсяМиляге по душе:Похвалит Павел песенку —Пять раз споют, записывай!Понравится пословица —Пословицу пиши!Позаписав достаточно,Сказал им Веретенников:«Умны крестьяне русские,Одно нехорошо,Что пьют до одурения,Во рвы, в канавы валятся —Обидно поглядеть!»

Крестьяне речь ту слушали,Поддакивали барину.Павлуша что-то в книжечкуХотел уже писать.Да выискался пьяненькийМужик, – он против баринаНа животе лежал,В глаза ему поглядывал,Помалчивал – да вдругКак вскочит! Прямо к барину —Хвать карандаш из рук!– Постой, башка порожняя!Шальных вестей, бессовестныхПро нас не разноси!Чему ты позавидовал!Что веселится беднаяКрестьянская душа?

Пьем много мы по времени,А больше мы работаем.Нас пьяных много видится,А больше трезвых нас.По деревням ты хаживал?Возьмем ведерко с водкою,

Пойдем-ка по избам:В одной, в другой навалятся,А в третьей не притронутся —У нас на семью пьющуюНепьющая семья!Не пьют, а также маются,Уж лучше б пили, глупые,Да совесть такова…Чудно смотреть, как ввалитсяВ такую избу трезвуюМужицкая беда, —И не глядел бы!.. ВидывалВ страду деревни русские?В питейном, что ль, народ?У нас поля обширные,А не гораздо щедрые,Скажи-ка, чьей рукойС весны они оденутся,А осенью разденутся?Встречал ты мужикаПосле работы вечером?На пожне гору добруюПоставил, съел с горошину:«Эй! богатырь! соломинкойСшибу, посторонись!»

Сладка еда крестьянская,Весь век пила железнаяЖует, а есть не ест!Да брюхо-то не зеркало,Мы на еду не плачемся…Работаешь один,А чуть работа кончена,Гляди, стоят три дольщика:Бог, царь и господин!А есть еще губитель-тать [48]Четвертый, злей татарина,Так тот и не поделится,Все слопает один!У нас пристал третьеводниТакой же барин плохонькой,Как ты, из-под Москвы.Записывает песенки,Скажи ему пословицу,Загадку загани.А был другой – допытывал,На сколько в день сработаешь,По малу ли, по многу лиКусков пихаешь в рот?Иной угодья меряет,Иной в селенье жителейПо пальцам перечтет,А вот не сосчитали же,По скольку в лето каждоеПожар пускает на ветерКрестьянского труда?..

Нет меры хмелю русскому.А горе наше меряли?Работе мера есть?Вино валит крестьянина,А горе не валит его?Работа не валит?Мужик беды не меряет,Со всякою справляется,Какая ни приди.Мужик, трудясь, не думает,Что силы надорвет.Так неужли над чаркоюЗадуматься, что с лишнегоВ канаву угодишь?А что глядеть зазорно вам,Как пьяные валяются,Так погляди поди,Как из болота волокомКрестьяне сено мокрое,Скосивши, волокут:Где не пробраться лошади,Где и без ноши пешемуОпасно перейти,Там рать-орда крестьянскаяПо кочам [49], по зажоринам [50]Ползком ползет с плетюхами [51] —Трещит крестьянский пуп!

Под солнышком без шапочек,В поту, в грязи по макушку,Осокою изрезаны,Болотным гадом-мошкоюИзъеденные в кровь, —Небось мы тут красивее?

Жалеть – жалей умеючи,На мерочку господскуюКрестьянина не мерь!Не белоручки нежные,А люди мы великиеВ работе и в гульбе!..

У каждого крестьянинаДуша что туча черная —Гневна, грозна, – и надо быГромам греметь оттудова,Кровавым лить дождям,А все вином кончается.Пошла по жилам чарочка —И рассмеялась добраяКрестьянская душа!Не горевать тут надобно,Гляди кругом – возрадуйся!Ай парни, ай молодушки,Умеют погулять!Повымахали косточки,Повымотали душеньку,А удаль молодецкуюПро случай сберегли!..

Мужик стоял на валике,Притопывал лаптишкамиИ, помолчав минуточку,Прибавил громким голосом,Любуясь на веселую,Ревущую толпу:– Эй! царство ты мужицкое,Бесшапочное, пьяное,Шуми – вольней шуми!.. —

«Как звать тебя, старинушка?»

– А что? запишешь в книжечку?Пожалуй, нужды нет!Пиши: «В деревне БасовеЯким Нагой живет,Он до смерти работает,До полусмерти пьет!..»

Крестьяне рассмеялисяИ рассказали барину,Каков мужик Яким.Яким, старик убогонький,Живал когда-то в Питере,Да угодил в тюрьму:С купцом тягаться вздумалось!Как липочка ободранный,Вернулся он на родинуИ за соху взялся.С тех пор лет тридцать жаритсяНа полосе под солнышком,Под бороной спасаетсяОт частого дождя,Живет – с сохою возится,А смерть придет Якимушке —Как ком земли отвалится,Что на сохе присох…

С ним случай был: картиночекОн сыну накупил,Развешал их по стеночкамИ сам не меньше мальчикаЛюбил на них глядеть.Пришла немилость божия,Деревня загорелася —А было у ЯкимушкиЗа целый век накопленоЦелковых тридцать пять.Скорей бы взять целковые,А он сперва картиночкиСтал со стены срывать;Жена его тем временемС иконами возилася,А тут изба и рухнула —Так оплошал Яким!Слились в комок целковики,За тот комок дают емуОдиннадцать рублей…«Ой брат Яким! недешевоКартинки обошлись!Зато и в избу новую

Повесил их небось?»– Повесил – есть и новые, —Сказал Яким – и смолк.

Вгляделся барин в пахаря:Грудь впалая; как вдавленныйЖивот; у глаз, у ртаИзлучины, как трещиныНа высохшей земле;И сам на землю-матушкуПохож он: шея бурая,Как пласт, сохой отрезанный,Кирпичное лицо,Рука – кора древесная,А волосы – песок.

Крестьяне, как заметили,Что не обидны баринуЯкимовы слова,И сами согласилисяС Якимом: – Слово верное:Нам подобает пить!Пьем – значит, силу чувствуем!Придет печаль великая,Как перестанем пить!..Работа не свалила бы,Беда не одолела бы,Нас хмель не одолит!Не так ли?«Да, бог милостив!»– Ну, выпей с нами чарочку!

Достали водки, выпили.Якиму ВеретенниковДва шкалика поднес.

– Ай барин! не прогневался,Разумная головушка!(Сказал ему Яким.)Разумной-то головушкеКак не понять крестьянина?А свиньи ходят по́ земи —Не видят неба век!..

Вдруг песня хором грянулаУдалая, согласная:Десятка три молодчиков,Хмельненьки, а не валятся,Идут рядком, поют,Поют про Волгу-матушку,Про удаль молодецкую,Про девичью красу.Притихла вся дороженька,Одна та песня складнаяШироко, вольно катится,Как рожь под ветром стелется,По сердцу по крестьянскомуИдет огнем-тоской!..

Под песню ту удалуюРаздумалась, расплакаласьМолодушка одна:«Мой век – что день без солнышка,Мой век – что ночь без месяца,А я, млада-младешенька,Что борзый конь на привязи,Что ласточка без крыл!Мой старый муж, ревнивый муж,Напился пьян, храпом храпит,Меня, младу-младешеньку,И сонный сторожит!»Так плакалась молодушкаДа с возу вдруг и спрыгнула!«Куда?» – кричит ревнивый муж,Привстал – и бабу за косу,Как редьку за вихор!

Ой! ночка, ночка пьяная!Не светлая, а звездная,Не жаркая, а с ласковымВесенним ветерком!И нашим добрым молодцамТы даром не прошла!Сгрустнулось им по женушкам,Оно и правда: с женушкойТеперь бы веселей!Иван кричит: «Я спать хочу»,А Марьюшка: – И я с тобой! —Иван кричит: «Постель узка»,А Марьюшка: – Уляжемся! —Иван кричит: «Ой, холодно»,А Марьюшка: – Угреемся! —Как вспомнили ту песенку,Без слова – согласилисяЛарец свой попытать.

Одна, зачем Бог ведает,Меж полем и дорогоюГустая липа выросла.Под ней присели странникиИ осторожно молвили:«Эй! скатерть самобраная,Попотчуй мужиков!»

И скатерть развернулася,Откудова ни взялисяДве дюжие руки:Ведро вина поставили,Горой наклали хлебушкаИ спрятались опять.Крестьяне подкрепилися.Роман за караульногоОстался у ведра,А прочие вмешалисяВ толпу – искать счастливого:Им крепко захотелосяСкорей попасть домой…

ГЛАВА IV. СЧАСТЛИВЫЕ