Литературная Газета 6349 ( № 48 2011) - Литературка Литературная Газета

Странное дело! Ленин мог объединяться с эсерами, трудовиками, бундовцами и ещё чёрт знает с кем, а нынешние борцы за народное счастье и светлое будущее не могут. Им принципы не позволяют! Так чего они на самом деле хотят? Быть до старости лет в шоколаде на своих постах или оказывать реальное сопротивление дикому капитализму и коррупции, сжирающей страну? Народу, простите, начхать - розовый окрас у партий, бордовый или синий, главное, чтобы не чёрный. До оттенков ли народу, когда одной рукой дают, а другой отбирают, когда все устали от беззакония и выборочного правосудия?

При этом некоторые политики оппозиционны до странности. Им уже можно давать звание народных клоунов или артистов. Десятки лет забавляют население - кричат, топают ногами, брызжут слюной, обзываются, дерутся, но никакого реального протеста за ними не числится. Как пьяницы у пивного ларька, кроющие матом власть и небеса. Так придуряться можно до самой смерти.

"Это не политика, а нафталин какой-то", - выразилась знакомая учительница, посмотрев предвыборные дебаты.

А что же писатели? Нам нравится гламур, капитализм, мещанство, мы видим в нынешнем, так сказать, волшебном тренде магистральный путь развития России?

Вся мировая литература по своей сути антибуржуазна. Некоторые исключения, вроде трилогии Драйзера о человеке со стальными глазами, титане-финансисте-стоике, лишь подтверждают это правило. Но сегодня певцов гламурного капитализма среди пишущей братии становится всё больше, всё изысканнее форма и беднее содержание, всё круче полёт мысли, кувыркающейся в пустоте. И это естественно: идея "тачка-дачка-жрачка" вряд ли вдохновит настоящего художника. Разве что хорошего сатирика. Но есть лишь единичные примеры - писатели вовсе не бросились высмеивать разврат и пошлость нашей жизни. Почему?

Кто может сегодня написать роман "Мать" без матерного добавления в названии? Есть ли такие авторы - талантливые и отчаянные? Не знаю. Такое ощущение, что большинство писателей живёт лишь мыслями о премиях - кому, сколько, из чьих рук, под какую музыку[?] Но поговорку "За чем пойдёшь, то и найдёшь" никто не отменял. И не будем забывать: кенар в клетке не может пропеть соловьём.

В прошлой колонке я обещал поговорить о проблемах войны и мира. Говорю. В России вопрос продолжительности жизни весьма часто превращался из медицинского в военно-политический. А наше брошенное ядерное оружие заставляет вспомнить дезертиров 1917 года - они втыкали штыки в землю со словами: "До нашей деревни немец не дойдёт!"

Что профукал ворохами, не соберёшь крохами. Но другого пути, как собирать и восстанавливать ядерный щит, налаживать высокоточное производство и промышленность, у нас нет - давят со всех сторон, а в долг щиты и мечи не раздают. И покупкой "Мистралей" проблему не решишь. Зарубежные танки с туалетами хороши, но для парадов и визитов дружбы в ухоженную Европу. Нас же теснят и поджимают отнюдь не со сроками дружественных визитов. Твёрдые заявления президента, наверное, нужны. Но важнее любых заявлений, как сказал один человек, хорошо знающий нравы западных политиков, маузер на столе переговоров. Или в заднем кармане. Либо он есть, либо его нет. Только сила принимается в расчёт между потенциальными друзьями. Надо строить и созидать, надо прорываться.

И ещё. О переводе нашей армии на контрактную основу. Солдат может убивать за деньги, но умирать за деньги солдата не заставишь. Ни за своё повышенное жалованье, ни тем более за чужие капиталы. Даже в распрекрасной форме от Юдашкина боец вряд ли бросится на защиту денежного мешка банкира N., хранящегося в лондонском банке. Впрочем, нет - именно в этой форме, уже названной опереточной, умереть и можно - в ней совсем недавно тяжело простудилась рота солдат-новобранцев в глубине России.

Напоследок. Не будем забывать, что некогда сильнейший Ливонский орден разъела и разрушила корысть его членов, которые добились разрешения крышевать бизнес родственников. А ведь какими аскетами были поначалу!..

Итак, выборы закончились. Да здравствуют выборы!

Точка зрения авторов колонки может не совпадать с позицией редакции

Обсудить на форуме

Взять за доходное место

Взять за доходное место

ОПРОС

Тема коррупции во время предвыборной борьбы была одной из самых популярных. К тому же в эти же дни появились данные, что Россия по-прежнему остаётся одной из самых коррумпированных стран мира, находясь в этом отношении на уровне Уганды и Нигерии. Правда, по сравнению с прошлым годом показатели вроде бы несколько улучшились, но улучшение это чисто символическое.

Зато вступить в непримиримый бой с этим злом обещали все. Вдруг даже вспомнили о печально известном налоге "на роскошь", принять который не удаётся многие годы. Правда, президент при этом посчитал нецелесообразным контролировать расходы чиновников, хотя в мире именно этот контроль считается довольно эффективным[?]

Александр ШАТИЛОВ, заместитель директора Центра политической конъюнктуры:

- Действительно, все попытки справиться с коррупцией не только в России, но и во всём мире не приводят к серьёзным успехам. Наиболее продвинулся на этом поприще Китай. Там применяются чрезвычайно жёсткие меры по отношению к коррупционерам. Одно время благодаря им удалось сбить "градус" коррупции. Тем не менее злоупотребления чиновников продолжаются.

В России сейчас другие политические реалии, и карательные меры не могут использоваться широко и жёстко. В условиях политической демократии бороться с коррупцией крайне сложно.

На Западе коррупция присутствует не меньше, чем в России, но она выражена в менее брутальных и открытых формах. Там чиновники стараются действовать с помощью подставных лиц, офшорных зон и прочих ухищрений. И утверждения, что безналичные формы расчётов, применяемые на Западе, позволяют контролировать расходы чиновников, не совсем справедливы. Всегда есть возможности отмыва денег, что подтверждают постоянно возникающие скандалы то в одной, то в другой европейской стране. Российские чиновники действуют пока не так изощрённо, чаще попадаются, поэтому у нас репутация одной из самых коррумпированных стран мира.

Законы пишутся людьми, так или иначе вовлечёнными во власть, поэтому они, конечно, не станут пилить сук, на котором сидят. Это тоже общемировая тенденция. Сегодня элита всё больше отрывается от населения и старается конструировать политическую и социально-экономическую реальность под себя, под свои интересы. При таких правилах игры возможность бороться с коррупцией крайне ограниченна.

Валерий ХОМЯКОВ, генеральный директор Совета по национальной стратегии:

- Я считаю, что расходы чиновников надо обязательно контролировать. Потому что с этим делом у нас творится полный беспредел. Расходы многих чиновников настолько превышают официальные доходы, что их хоть завтра можно отправлять в места не столь отдалённые. Взять хотя бы главу одной из московских управ. Весь район знает, что у него особняк с бассейном стоимостью не меньше 15 миллионов рублей. Разве мог бы он купить его на свою зарплату? Люди видят, насколько остро стоит проблема коррупции, как беззастенчиво в этом смысле ведут себя отдельные представители власти.

Заявление Медведева о ненужности отслеживать расходы чиновников, на мой взгляд, продиктовано в первую очередь тем, что он не хочет беспокоить чиновничью братию во время избирательной кампании. Тем более что многие небезупречные, скажем мягко, чиновники значатся в списках "Единой России". Хотелось бы верить, что президент на самом деле думает иначе. А значит, и поступать будет соответственно.

Евгений АНДРЮЩЕНКО, доктор социологических наук:

- Сегодня всем, в том числе и президенту, известно, что действует схема воровства миллиардов в системе жилищно-коммунального хозяйства. ЖКХ - одна из крупнейших отраслей экономики, стоимость активов которой превышает аналогичный показатель в электроэнергетике. Постоянное увеличение коммунальных платежей не улучшает тут ситуацию. Президент как-то заметил: "Если ничего не делать, то через пять-семь лет наступит катастрофа". Но при попустительстве местных властей государство посредством ежегодного увеличения тарифов только продолжает накачивать криминализованную сферу ЖКХ деньгами рядовых граждан, которые трансформируются не в инвестиции, а в сверхдоходы местных руководителей.