Около Царской семьи - Алексей Волков

Утром 20 октября 1894 года великий князь Павел Александрович вернулся из опочивальни Государя и сообщил мне и другим своим слугам, что все кончено. На наш вопрос, можно ли нам пойти проститься с почившим Императором, великий князь отвечал утвердительно. Поодиночке входили мы, пораженные горем, в государеву спальню. Царь не лежал еще на кровати, но сидел, одетый в халат, в глубоком кресле, по-видимому, в том самом положении, в котором застала его смерть. Около него, обнимая его, сидела Императрица Мария Феодоровна. Мы, склоняясь, целовали руку почившего монарха и, поклонившись Государыне, выходили из комнаты. В тот же день вечером мы присутствовали на панихиде по Александру III. Затем принесли присягу новому Императору Николаю II, и на следующее утро выехали из Ливадии в Петербург.

Глава 4

В гостях у королевы Виктории. – Поездка в Москву на коронацию. – Подробности коронования Императора Николая II. -Впечатления от Ходынской катастрофы.

Летние месяцы следующего 1895 года побыли мы за границей, причем побывали в Англии в гостях у престарелой королевы Виктории[20] в замке Виндзор. Время было проведено здесь великим князем Павлом Александровичем в самом тесном семейном кругу.

Особенно памятны мне воскресенья, которые протекали у нас в летней резиденции королевы Виктории. В послеобеденное время и английская королева, и высокие ее гости со своими свитами выходили на обширную садовую площадку, причем королева Виктория занимала место в центре полукруга, сидя в кресле на возвышении, и тогда начиналось оживленное веселье: слуги и служанки, одетые в шотландские национальные костюмы, в течение нескольких часов танцевали шотландские танцы.

Вспоминаю еще одно своеобразное местное обыкновение. Ежедневно, в 9 часов утра, под окнами дворца появлялись шотландские музыканты и игрою на национальных музыкальных инструментах пробуждали королеву от сна.

Из Виндзорского замка гости ездили на охоту на оленей в горы. Приехав в охотничий замок и переночевав в нем, рано утром выезжали на охоту. Все охотничьи трофеи привозились к замку и здесь принимались егерями, которыми и сохранялись отдельно для каждого охотника.

После обеда, в 9 часов, в охотничьем замке зажигали иллюминацию, и при ее свете были устроены танцы егерей и местных жителей. Принимали участие в этих танцах и гости. Танцы сопровождались обменом поцелуями между кавалерами и дамами. Продолжались танцы всю ночь. На другой день вернулись в Виндзорский замок.

Целью посещения Англии было продолжение начатого, то есть сватовства великого князя Павла Александровича к одной из английских принцесс. Однако окончилось оно ничем, так как великий князь и принцесса, что называется, не сошлись характерами. К началу осени мы снова были в Петербурге.

По возвращении нашем домой жизнь вскоре вошла в обычную колею и потекла однажды заведенным порядком. По-прежнему великий князь избегал шумных увеселений и отдавался весьма ревностно занятиям в лейб-гвардии конном полку. Они отвлекали его от мыслей о неудавшейся семейной жизни и успокаивали его расшатанные нервы.

Аккуратно присутствовал он на полковых ученьях, принимая живое участие в жизни своего полка. Кроме присутствования на обычных полковых праздниках, которое было обязательным, великий князь Павел Александрович регулярно раз в неделю ездил также и на полковые обеды.

Так незаметно подошла весна 1896 года. Мне пришлось снова сопровождать великого князя Павла Александровича, на этот раз в Москву, на коронационные торжества. Остановились мы, по обыкновению, у великого князя Сергея Александровича. На этот раз великий князь Павел Александрович ехал в сопровождении детей, при которых состояла воспитательницей госпожа Джунковская, сестра того самого Джунковского, который играл впоследствии довольно видную роль в высшей русской бюрократии.

В Москве у великого князя Павла Александровича было много хлопот. По поручению молодого Государя он должен был ежедневно встречать приезжавших на коронацию иностранных высоких гостей, всякий раз переодеваясь в соответствующий иностранный мундир. Так протекло около недели, и наступили сами коронационные дни.

Не стану здесь описывать подробностей Коронационных торжеств. О них рассказывалось до меня уже много раз. Отмечу только, что мне удалось наблюдать церемонию традиционного переезда Государя из Петровского дворца в Кремль накануне самой коронации. Царь ехал верхом, обе же Царицы – в экипаже, восторженно приветствуемые народом.

На другой день я смотрел торжественное шествие от Красного Крыльца к Успенскому собору и обратно, в Кремлевский дворец. Попытался я было проникнуть в Успенский собор, но там была такая неимоверная давка, что я предпочел возвратиться в Кремлевский дворец. Через несколько минут после меня туда пришел великий князь Павел Александрович и сообщил, что сейчас прибудет Государь Император, которому нужно помочь переодеться.

Действительно, вскоре вошел в свои покои Император Николай II. Я принес ему свои поздравления, за что он поблагодарил меня с обычною своею ласкою. Был он очень бледен и утомлен, но расположение духа у него было хорошее.

– Посмотри, Волков, что со мною сделали, – обратился он ко мне и показал сначала мундир, а затем сапоги с особо мягкими подошвами.

Мундир и подошвы сапог Государя имели заранее сделанные отверстия, через которые было совершено таинство миропомазания. Переодевшись, Государь велел убрать мундир и сапоги, которые должны были храниться, как святыня и в качестве исторической реликвии. Последовавшие затем балы, приемы и празднества были омрачены катастрофой, происшедшей на Ходынском поле.

В самый день несчастья я пошел прогуляться по направлению к Ходынке и встретил немало народа, шедшего с места происшествия и несшего оттуда царские подарки. Но странное дело, никто не говорил о катастрофе, и узнали мы о ней только на другой день утром в генерал-губернаторском доме, куда прибыл со специальным докладом московский обер-полицеймейстер Власовский. Великий князь Сергей Александрович был сильно подавлен случившимся: он приказал Власовскому приезжать каждый час и подробно доносить о ходе расследования причин катастрофы.

Затем началась обычная в таких случаях волокита: обер-полицеймейстер Власовский сваливал свою вину на великого князя Сергея Александровича, последний считал причиною бедствия бездействие министра двора графа Воронцова-Дашкова[21].

Император Николай II принимал деятельное участие в разбирательстве дела о виновниках Ходынской катастрофы, и в результате оказалось, что либо великий князь Сергей Александрович, либо граф Воронцов-Дашков должны подать в отставку. Тогда решительное давление на Государя оказал великий князь Владимир Александрович, заявивший, что все великие князья покинут свои посты, если великий князь Сергей Александрович вынужден будет выйти в отставку.

Император Николай II уступил, и от должности был отстранен Власовский. Некоторое время спустя оставил свое место и граф Воронцов-Дашков. В дни, следовавшие за Ходынской катастрофой, мне самому приходилось наблюдать кошмарное зрелище подвод, развозивших по покойницким трупы с Ходынского поля, наваленные, как бревна, и полуприкрытые брезентами и рогожами.

Коронационные торжества закончились блестящим балом у французского посла, а вслед за тем начался разъезд из Москвы высочайших особ и их свит.

Много раз мне приходилось и читать и слышать, что народ будто бы усматривал в Ходынской катастрофе предзнаменование несчастливых дней будущего царствования Императора Николая II. По совести могу сказать, что тогда этих толков я не слыхал. По-видимому, как часто бывает, особенно в подобных случаях, такое толкование Ходынскому происшествию дано было значительно позже, так сказать, задним числом. У нас ведь вообще любят в катастрофических событиях усматривать скрытый, таинственный смысл.

Глава 5

Знакомство великого князя Павла Александровича с О.В. Пистолькорс. – Заграничная поездка с нею. Болезнь великого князя. Поиски возможностей брака. – Запутанность отношений. – Великий князь Павел Александрович покидает Россию. – Италия. – Благословение великого князя на брак. – Бракосочетание в Вероне.

Через некоторое время после нашего возвращения из Москвы произошло знакомство великого князя Павла Александровича с госпожей О.В. Пистолькорс[22], урожденной Карнович. Знакомство это, как известно, сыграло значительную роль в жизни великого князя. Муж госпожи Пистолькорс был однополчанин великого князя. Знакомство с его супругой, если не ошибаюсь, произошло на обеде, данном Пистолькорсом великому князю.

Почти в то же время завязался у великого князя роман с его будущей супругой. Мне ничего об этом тогда известно не было. Открылось это в период обычного нашего осеннего путешествия за границу. Великий князь ехал в своем вагоне, тогда как госпожа Пистолькорс занимала место в отдельном купе 1 класса. На это обстоятельство обратили мое внимание, и я стал приглядываться к тому, что же будет дальше. Вскоре наша спутница стала запросто приходить в великокняжеский вагон.