Сшивающая (СИ) - Лазарева Элеонора

— Я там бываю иногда, когда нас собирает придворный маг на собрание. Могу ли вас там навестить? — спросил Арин, вглядываясь в лицо девушки.

— Конечно. Я была бы рада. И вас, граф, мне тоже было бы приятно видеть. А сейчас, если вы не против, я бы хотела отдохнуть.

Она встала, мужчины тоже. Кивком головы попрощались и вновь опустились в свои кресла.

Тина прошла в отведенную ей комнату, которую показала служанка. Она была небольшой с мягкой постелью и умывальней. Переодевшись и умывшись, прошла к своей кровати и присела на нее. Перед ней светлело окно. Тина встала и подошла к нему. Выглянула наружу. Там расстилался лес, куда глядят глаза. Приоткрыв створку, вдохнула свежий холодный воздух, который пах прелой осенней листвой. Она даже зажмурилась от удовольствия. И тут услышала, как под окном захрустели листья под чьими-то тяжелыми шагами. Шли двое и разговаривали вполголоса. Тина услышала только отрывок их диалога. Это был хозяин маг и кто-то еще, но не граф.

— ….он этого не может знать! — шипел зло противный голос.

— …но, мы-то знаем. И что теперь будет? Мне не нравится, что его дружок копает, — ответил маг, — Думаю, что возникнут проблемы…

Голоса уходили, и было невозможно услышать дальнейший разговор.

— Где я слышала тот противный голос? — вдруг подумала Тина.

Пожав плечами, зевнула.

— Может быть, как-то вспомню, если еще раз услышу. Пора спать.

Глава 3. Дворец (она)

Следующим утром она прощалась с гостеприимным магом, графом и его семьей. Ее ждала работа во дворце.

Доехали без особых преград. Их карету проводили к незаметным воротам служебного входа для чиновников и служащих. Для слуг тоже был отдельный вход.

Тина едва успела рассмотреть дворец короля, который стоял в центре столицы, раскинувшись на возвышенности, как бы приподнимаясь над всеми. Его архитектура напоминала корону с лучами света, отходящими от центрального здания высотой в семь этажей с башенками и воздушными переходами, лестницами каменными и деревянными, которые легкой сетью опутывали светлые стены здания. Вдоль по радиальным лучам, шли дорожки, выполненные плотно подогнанным булыжником. Тут же выстроены парковые зоны, скверы, фонтаны и беседки, ротонды и скамьи для отдыха, газонные полянки для игр и пикников. Опоясывали все это широкие дорожки для парного и одиночного катания на лошадях. От центрального входа сходила широкая белая каменная парадная лестница с многочисленными вазонами с яркими осенними цветами. По аллеям гуляли мужчины и женщины в дорогих туалетах и там были слышны взрывы смеха и музыка, сидящих на небольшом подиуме, музыкантов. Все дышало удовольствием и богатством.

Тепло попрощавшись с кучером, Тина пошла вслед за слугами, что понесли ее багаж. Впереди шагал молодой лакей в ливрее с гербом королевского дома на груди. Он был любезен, встретив ее у кареты, и повел всю группу коридорами в комнату, приготовленную для нее, как служащей дворцовой библиотеки. Они шли достаточно долго, то поднимаясь по лестницам, то сходя по таким же вниз. И тогда Тина усмехнулась, что если ей понадобится выйти, то обратно она вряд ли найдет дорогу в свою комнату. Услыхав ее вздох, лакей обернулся с улыбкой.

— Вы привыкните, уверяю вас. Вначале, кажется, что это невозможно, но наши служащие практически все пользуются лишь им удобными маршрутами. Вы тоже сможете составить себе такой же.

Они продолжили путь.

Вскоре лакей остановился возле светлой двери и открыл ее, махом руки приглашая войти.

— Ваши апартаменты, леди. Осваивайтесь. Через десять минут к вам придет горничная, которая и будет служить вам постоянно. Она же и ответит на все ваши вопросы. Королева-мать ждет вас к себе на полдник через два часа. Дорогу к ней покажет ваша же горничная. А мне позвольте откланяться. Еще раз с приездом, леди. И хорошо вам устроиться. Он коротко поклонился и вышел, прикрыв за собой дверь.

Два мягких чемодана, сундук с книгами и нотами, красками и бумагой для рисования с писчими принадлежностями, а также большая сумка, были внесены и поставлены в середине комнаты. Свой небольшой баульчик и футляр со скрипкой, положила на письменную стойку, что находилась рядом с большим окном. Она подошла, открыла створку и заглянула. Напротив высилась глухая стена, обвитая стеблями с уже засохшими багряными листьями. Рядом проходила узкая дорожка, уложенная плоским булыжником. Никакого движения по нему она пока не услышала.

— Интересно, — думала Тина, оглядывая видимое пространство, — Не очень высоко и не низко, но стена напротив выше окна. Видно только кусочек неба. Ладно, зато тихо, — усмехнулась она и оглянулась.

Комната небольшая, но компактная. Ее можно разделить мысленно на три зоны — спальное место с широкой кроватью и тумбой для белья, кабинетом с удобной стойкой для письма с креслом для отдыха и с подставкой для ног, и гостиной с небольшим диваном и двумя такими же креслами. Сверкает начищенный паркет, кровать застелена мягкими матрасами, одеялами и подушками, на окне тяжелые бархатные плотные занавеси вместе с легкими кисейными, закрывают окно с широким подоконником.

Тина провела рукой по нему, представила здесь подушки, саму себя с книжкой в руке и улыбнулась. Послышался стук в дверь.

— Можно, леди? — вошла молодая остроглазая девушка в синем приталенном платье до щиколоток в темном фартуке со множеством карманов, присела в книксене.

— Меня зовут Рози. Я ваша горничная. Если вам не по нраву, вы вправе заменить меня любой другой.

— Пока оставайся. Там разберемся, — сказала Тина, рассматривая присланную служанку.

На вид ей было не больше двадцати, темноволосая и темноглазая, мимика лица подвижна, ухожена, чистоплотна. Тина кивнула.

— Меня зовут леди Тинесия и хотелось бы подружиться. Как ты думаешь, Рози?

— Да, леди, — присела вновь служанка.

— Через час мне надо быть у апартаментов королевы-матери. Ты знаешь, где это?

Та кивнула.

— Знаю. Я подготовлю вам платье, какое сами скажите, когда разберу ваши вещи. А пока можете принять ванну.

Через час Тина уже стояла перед дверью в покои женщины, от которой теперь зависела ее судьба.

В приемной королевы было многолюдно. В основном это были женщины, но Тина заметила еще и мужские фигуры. Богатство тканей и украшений бросалось в глаза. Стоял неумолкающий гул, хотя говорили вполголоса. Женщины осматривали вновь прибывших и обмахивались веерами, мужчины придерживали некоторых за локти и улыбались, кланяясь, целуя руки. Тина устыдилась своего скромного наряда, светлого серого платья с серебряным шитьем, глухим воротом и длинным рукавом. Волосы Рози уложила в замысловатую прическу, которая ей удивительно шла, но совсем не подходила к наряду. Некоторые дамы оглядывали ее с интересом или с презрением.

— Что ж, — сказала себе Тина, сжав кулаки, — Ты к этому была готова. Спокойнее. И выдержка, выдержка…

— Леди Тинесия Вадсбург, — вдруг услышала она свое имя и повернулась к двери.

В открывшемся проеме стоял в позолоченном камзоле мажордом. Это он выкрикнул ее имя.

Тина сорвалась с места, спеша покинуть эту комнату шушукающихся женщин и мужчин и прошла мимо посторонившегося лакея внутрь помещения.

Она остановилась, оглядывая залу.

Стены и рамы четырех больших окон были покрыты позолотой, висели парчовые занавеси и кисейные легкие с вкраплениями блесток. Они переливались на солнце, дополняя радужным светом отражения от золоченых стен. В центре, на широком подиуме за овальным белым с золотом столом, в кресле с высокой спинкой, сидела моложавая женщина средних лет с седыми волосами с вычурной прической и большими серыми глазами. Ее синее парчовое платье с серебряной сеткой по глубокому вырезу и по оголенным рукам, было украшено вкраплениями сапфиров и бриллиантов, и вся она была похожа на королеву льда и холода, если бы не ее живой и внимательный взгляд. Рядом на пуфиках и подушках, на подиуме и даже на полу сидели и стояли фрейлины ее Величества королевы-матери. Цветная радуга платьев и украшений бросалась в глаза и отвлекала от выражений их лиц. У Тины в глазах зарябило, и она зажмурилась. Открыв их, увидела прищуренные веселые глаза королевы.