Аккад ДЭМ и я. Адептка Хаоса - Лина Алфеева

— Ни в какие отношения я не вступала! Не представляю, зачем он мне деньги сунул…

— Ну как же, ты девушка видная… — смущенно произнес Кошмарик.

— Он почему-то потребовал съесть суп, — задумчиво пробормотала я. — И за это заплатил. Ничего не понимаю. Надо спросить аккад ДЭМ. Ой, Кошмар Игнатьевич, а сколько времени мы тут порядок наводим?

Транспортировка пряностей и корешков прошла с небольшой накладкой. То ли мешочки изначально были плохо завязаны, то ли повредились в момент прохождения через потолок, но часть содержимого высыпалась на пол. Кошмарик тут же начал причитать и подсчитывать убытки. Я заверила его, что мы всё сейчас аккуратно соберем и рассортируем. Ещё и кастрюля с несъеденным супом давила на нервы. В результате я совершенно забыла о пленниках мухоловки!

Вскочив на ноги, рванула в купальню. В помещении было тихо, подозрительно тихо.

— Щелкунчик, ты их… усыпил?

В ответ мухоловка утвердительно кивнул листиками.

— Так я и думала, что плохо себя вести станут, — горестно вздохнула я. — Всего-то надо было полежать тихонечко.

— Нет, Цветочек, я вел себя хорошо. Даже слишком хорошо… — гневное шипение из челюсти, расположенной выше других, заставило меня испуганно вздрогнуть.

— А почему Далиан не уснул? — робко спросила я.

Щелкунчик развел усики в стороны, дескать, не знаю, не подействовало почему-то.

Первой из плена освободили Вилену. Демоница быстро пришла в себя, но возмущаться из-за принудительного погружения в спячку не стала. Выбравшись из челюсти, осмотрела штаны и куртку и с философским «могло быть и хуже» принялась будить Эрха. Сон у Рогатого был крепкий, храп звучный, вес и вовсе не приподъемный. Щелкунчику надоели наши причитания и уговоры, и он самым бесстыжим образом зашвырнул демона в бассейн. Прохладная вода взбодрила всех — брызги докатились и до нас с Виленой. Ворча и отплевываясь, Эрх выбрался на бортик и стащил через голову мокрую рубашку. Тут-то и выяснилось, что не один Марог испытывал слабость к рисункам на теле. Грудь и спину Рогатого покрывали изображения косматых, зубастых страшилищ, похожих на волков. В отличие от знакомых мне хищников эти существа были прямоходящие. И зачем демон так себя разукрасил?

— Цветочек, не могла бы ты отвернуться? — буркнул Эрх, прикрываясь крошечным полотенцем. Я-то его дважды могла вокруг себя обмотать, а вот Рогатому требовалось что-то повнушительнее.

Рванув в соседнюю комнату, стащила с постели покрывало. Из купальни донесся ещё один всплеск, после чего раздались вопль и обещания пустить гадкую зелень на удобрения. Я стянула ещё и простыню и поспешила обратно. Марог сидел на бортике в весьма расстроенных чувствах.

— Я для него лучших мух отбирал… Бабочек отлавливал… Рыхлил, подвязывал, а он меня, словно неродного, мордой в бассейн.

Щелкунчик жалобно поклацал листиками и протянул к демону усики.

— Отстань, предатель, — проворчал тот и отодвинулся подальше.

Я сунула покрывало в руки ухмыляющегося Эрха и подошла к Марогу.

— Не обижайся, он просто…

— Дал понять, кто ему ближе… — вынес вердикт Татуированный и, отняв у меня простыню, пошел в угол сушиться.

Мне стало совсем горько. Я так старалась, как лучше хотела.

— Оглдок ушел… — попыталась переключить присутствующих на позитивное.

— Я слышал, — донеслось злое из последнего листика с начинкой.

Почему-то Щелкунчик не торопился отпускать Далиана.

— А давайте вы не будете на меня злиться?

— Я не злюсь на тебя, Цветочек, я всего лишь хочу тебя удавить. Тогда ты уже точно больше ни во что не вляпаешься, да и нам спокойнее станет… — мрачно произнес Далиан.

Я закусила нижнюю губу, подняла взгляд к потолку и поняла, что после такого заявления Далиану придется сидеть в темнице ещё очень долго. Отрицательное покачивание усиков живоглотика в ответ на просьбу отпустить демона только подтвердило мои опасения.

— Щелкунчик, пойми, они хорошие демоны, просто чересчур расстроенные. — Я обхватила руками один из листиков и прижалась к нему щекой. — Уверяю, никто не хочет меня обидеть.

— Не хочу, — подтвердили из челюсти. — Но этого зеленого рыцаря точно спалю, если не отпустит.

Мухоловка негодующе встрепенулся, поклацал свободными листиками, а потом приподнял тот, в котором томился Далиан, повыше и… раскрыл. Демон в полете успел ухватиться за извивающийся усик и повис на нем, как на канате. Ругаться не стал, только смотрел на меня так, точно я собственноручно его в «пасть» Щелкунчика запихнула. Позади сдавленно смеялись Марог и Эрх, Вилена заливалась в открытую.

Далиан спрыгнул на пол мягко, почти бесшумно. Я чувствовала — момент расплаты близок. Сердце колотилось в груди, заглушая настороженное клацанье мухоловки. Раздавшийся звон был подобен раскату грома, но не являлся таковым. Это всего лишь монеты из мешочка Оглдока посыпались на пол.

Глава 2

В ОРАНЖЕРЕЕ

— Серина, повтори ещё раз, что он сказал? — внешне Далиан излучал спокойствие, но я чувствовала, что исчерпала терпение демона и он готов всерьез заняться моим воспитанием. Всё же столько времени под началом Убивца, есть с кого пример брать. Поэтому я сидела на стуле, мило улыбалась и всем видом показывала, что не намерена более заниматься самодеятельностью и создавать проблемы.

— Сначала Оглдок спросил сколько, потом потребовал, чтобы я поставила на то, что он меня не нашел. Велел съесть суп и пообещал зайти через час, — в который раз отчиталась я.

— И сколько там? — спросила Вилена у Марога, занимавшегося пересчетом монет.

— Пятнадцать золотом и сорок серебром. Не понимаю, с чего он взял, что ужин умыкнули на спор?

— Вполне разумное объяснение… — вклинился Эрх.

— Ышо чего! Вще он прекрашно жнал. Прошто решил компенщировать доштавленное неудобштво… — уверенно проговорил Кошмар Игнатьевич, сидящий на потолке. Несмотря на все уговоры, спускаться вниз кошмарень отказывался наотрез.

— И что делать? Подыграем?

— Да мне как-то все равно, что вы будете делать, — нахально улыбнулась демоница. — Я тут ни при чем. И лишней наличности у меня не водится. Так что приятного всем аппетита, а мне пора.

— Да… Што-то и я жагоштилщя, — присоединился Кошмарик.

Три боевых заклинания активировались одновременно.

— Только дернись, — угрожающе произнес Марог.

— Уговорили, оштающь, — покорно закивал белкообразный ужас. — Я же Шопровождающий, мне теперь рядом ш Цветочком жить положено. Только где же я буду шпать? Пойду-ка я матращик швой любимый принешу…