Цифровой журнал «Компьютерра» № 169 - Коллектив Авторов

Я позволил себе полный спойлер, поскольку не уверен, что у многих читателей хватит мужества выдержать два с половиной часа того кошмара, что творится на экране. Смотреть фильмы Мунджиу вообще сложно. Я помню после «4 месяцев, 3 недель и 2 дней» — истории о том, как в советской Румынии девочка самостоятельно проводила аборт из-за того, что доктор в последний момент умыл руки (в последние годы коммунистического маразма «Золотой эпохи» Чаушеску в стране аборт был запрещен законодательно и за нарушение запрета полагались серьезные тюремные сроки) — я приходил в себя несколько дней.

Фабула фильма «За холмами» также не вымышленная, а документальная: в 2005 году в румынском монастыре Танаку после сеанса экзорцизма, проведенного старцем Даниэлом Короджану, скончалась юная монахиня Ирина Корнич, и эта история буквально взорвала румынское общество. Далее произошло то самое «50 на 50″, когда одна половина общества принялась обвинять другую в чудовищном ретроградстве и первобытной дикости, а другая — в сатанизме, западных извращениях и отпадении от нравственности и духовной чистоты. Поляризация общества, однако, не помешала отправить на нары настоятеля и четырех матушек (Короджану получил семь лет тюремного заключения, из которых отсидел четыре, после чего был освобожден за примерное поведение, матушкам впаяли по пять лет).

Фильм Кристиана Мунджиу создан по мотивам романов Татьяны Никулеску-Бран («Исповедь в Танаку» и «Книга Судей»), основанных на анализе монастырской трагедии 2005 года. Кристиан, однако, использовал журналистское расследование Татьяны Никулеску-Бран лишь как отправную точку, а выводы режиссера далеки от доминирующих в обществе примитивных черно-белых представлений. Старец Даниэл Короджану, обвиненный в убийстве Ирины Корнич

Начнем с того, что Кристиан Мунджиу вообще никого не обвиняет и не порицает. Ни в одном из кадров фильма вы не найдете плоского и прямолинейного пафоса с гневными разоблачениями государства, бездушных чиновников, церкви и мракобесов в рясах. Скажу больше: все агенты фильма (в литературоведческом смысле этого слова — второстепенные персонажи, оказывающие прямое воздействие на судьбу героев) — лечащий врач в поликлинике, матушка и отец-настоятель, товарки-монашки и проч. — вызывают у создателей фильма искреннюю симпатию, которая передается и зрителям. Ни один из агентов не желает Алине и Войкице зла! Все наивно и аккуратно стремятся к добру, поступая так, как велит им сердце: вкалывают галоперидол, потому что других подходящих лекарств в больнице больше нет, привязывают собачьими цепями к нарам и изгоняют дьявола, потому что видят собственными глазами, как «дьявол» разрывает бедную девушку изнутри и т.д.

Мученица Ирина Корнич, из которой божьи люди изгоняли дьявола, привязав цепями к кровати и продержав без еды и воды три дня

Мотив «никто никогда ни в чем не бывает сознательно виновен» — один из ключевых для всего творчества Кристиана Мунджиу. Он звучит постоянно во всех его фильмах и сводится к представлению о мире как о театре. В театре есть действующие актеры и пассивные декорации. Роль последних — задавать настроение и обрисовывать пространство, да и то, в большинстве случаев, весьма условно. Действие развивается только за счет слов и поступков актеров, живых людей.

Кристиан Мунджиу переносит эту эстетику на свое кино и мы видим, что «государство» как таковое, «монастырь» как таковой, «православие» как таковое — это совершенно нейтральные сами по себе конструкции. Может даже и положительные с учетом истории и прочих обстоятельств. Дальше, однако, у Мунджиу появляется парадокс: не только декорации нейтральны, но и агенты-актеры тоже не мотивированы злом! Скажем, в фильме «4 месяца, 3 недели и 2 дня» врач предоставляет девочке самостоятельно делать себе аборт не потому что он изверг или сильно испугался уголовной ответственности, а потому что он надеется, что пакостница испугается и не решится на самоистязание. Так уж получилось, что девочка не испугалась и довела черное дело до логического конца.

Героиня Кристины Флутур Алина в начале фильма выглядит вполне нормальной и здоровой девушкой. Может быть, склонной к истерии, но тому есть множество оправданий по сюжету. Медленно, но верно Алину доводят до полного умопомешательства, после чего пытаются «спасти». Кто доводит? Что доводит? Декорации (монастырь)? Идеи (православие)? Люди (батюшка-матушка, психиатр, монахини)? А все вместе доводит! «Жизнь — это магическая амальгама человеческих влияний, мотивов, поступков и внешних обстоятельств«, — вот совершенно гениальная формула художественного языка Кристиана Мунджиу, одного из очень немногих режиссеров современности, сумевших подняться над социально-нравственным пафосом и избежать обвинений обществу.

Все стараются, как лучше, а выходят трагедии — так развиваются сюжеты в картинах румынского режиссера. Соответственно, и послание Мунджиу своим зрителем достойно того, чтобы его высечь золотыми буквами на камне самообразования: никогда не судите тех и то, что не поддается примитивному социально-психологическому анализу. Реальная жизнь не просто сложнее любой художественной фикции, но еще и пребывает по ту сторону нашей терминологии. Судьба человека не злая, не удачная, не подлая, не трагичная, а просто такая какая есть — без всяких эпитетов.

Наша жизнь — это чистая данность, абсолютно такая же, как и жизнь в мире природы: лев сожрал оленя — это плохо или хорошо?! Ни то, ни другое. Это вообще никак! Это просто есть и всё. Православный священник «изгнал беса» из юной девушки — это плохо или хорошо?! Ни то, ни другое. Это вообще никак! Это просто есть и всё. Такова жизнь. C’est la vie! Глубокая французская мудрость нашла в румынском режиссере своего ревностного адепта.

К оглавлению

Самый доходный бизнес, или Кое-что о фейке

Сергей Голубицкий

Опубликовано 18 апреля 2013

Недавно мне в ящик залетел спам. Самый заурядный, с которым все мы давно породнились: наднациональная контора рекламировала онлайн-магазин швейцарских часов по привлекательным ценам: от 10 тысяч рублей.

В обычной ситуация я бы, разумеется, прошел мимо, но здесь зацепило на слабости: читатели знают, что часы — это один из тех мороков современного консьюмеризма, который не оставляет меня равнодушным. С другой стороны минимальная цена в 10 тысяч рублей мне показалась высоковатой для ширпотребного фейка, каким только и может быть продукция из почтового спама. В общем, отправился я по линку и сразу скажу — не пожалел ни чуточки!

Первое, что бросилось в глаза: непривычное распределение цен на реплики брендов, сильно отличающихся по престижу. Скажем, топовые модели хронометров Breitling — из линейки Chronomat B01 — стоили 29 тысяч рублей (в оригинале около 9 тысяч долларов), а какой-нибудь Gondolo от Patek Philippe — всего 13 тысяч (в оригинале 48 тысяч долларов). Впрочем, довольно быстро сообразил: подделать любой хронометр на высоком уровне сложнее, чем часы с несложным калибром. Разумеется платина и белое золото корпусов в линейке Gondolo менялись на что-нибудь менее благородное, хотя и не отличимое визуально от оригинала.

Больше всего меня потрясли характеристики Chronomat’a: реплика изготавливается в Бельгии («ATCG & Co Ltd» — как, впрочем, и все остальные хронометры в онлайн-магазине), корпус, гравировка, сапфировое стекло, браслет, штампы — абсолютно всё соответствовало оригиналу до мельчайших деталей. Единственное отличие: вместо фирменного калибра Breitling 01 в реплике использовался стандартный швейцарский калибр Valjoux 7750 (кстати, в некоторых стартовых моделях Chronomat используются так же калибры ETA).

Breitling Chronomat B01 настоящий (а может, и поддельный)

Онлайн-магазин давал гарантию о полной идентичности своих реплик оригиналам. И всё это за цену в пять — сто раз ниже того, что хотят за свою продукцию швейцарские бренды. И поверьте мне: гарантия эта — не пустые слова. Покупая свои часы четыре года назад, я внимательно изучил тему (разумно опасаясь подделок), и даже посмотрел длинный — на полчаса — ролик на Youtube, сделанный специально по заказу Breitling о том, как сложно отличить высококачесвенную реплику от оригинала. В кадре сидел мастер-часовщик с 30-летним стажем и демонстрировал под крупным увеличением образец хорошей реплики, которую вообще никак нельзя было отличить внешне! Только вскрыв корпус этот специалист высшего класса сумел по совершенно ничтожным нюансам в калибре определить подделку.