Испорченный рыцарь. День Св. Валентина - Трейси Лоррейн

чтобы найти ее точку G. — Ты гребаный дикарь, — гремит она, когда ее стены начинают сжиматься, затягивая меня глубже.

Стон признательности вырывается из моей груди, заставляя ее освобождение наступить еще быстрее. Если бы я не чувствовал себя таким отчаявшимся, я мог бы немного подразнить ее, но сейчас мне чертовски сильно нужно оказаться внутри нее.

Что-то подсказывает мне, что теперь, когда она снова растопила лед этим маленьким сексом, будет много возможностей довести ее до грани безумия.

— Нико, Нико, Нико, — кричит она, прежде чем ее оргазм обрушивается на нее, и я теряю себя, наблюдая, как она проваливается в забвение из-за меня.

Чертовски красиво.

Она едва успела оправиться от своего кайфа, когда я уже держал свой член в руке, головка скользила по ее сокам.

Моя сдержанность лопается в ту же секунду, как я встречаю ее вход, и я толкаюсь вперед, заполняя ее по самую рукоятку одним движением.

— Да, — кричит она, выгибая спину, пытаясь приспособиться к моему размеру.

Одной рукой обхватив ее бедро, другой я дотягиваюсь до ее горла.

— Сирена. Ты. Моя. Грязная. Шлюха. — Я продвигаюсь вперед с каждым словом.

— Да. Да, — кричит она, ее влагалище обтекает меня от моих грубых слов.

— Кому ты принадлежишь, детка? Кому принадлежит эта гребаная киска? — Рычу я.

— Тебе, Нико. Тебе.

— Это чертовски верно.

Я трахаю ее как животное, мой пристальный взгляд чередуется между наблюдением за тем, как подпрыгивают ее сиськи, и ее глазами, остекленевшими от похоти.

Это до тех пор, пока она не начнет подниматься к следующему оргазму, и они не начнут закрываться.

— Не смей, блядь, закрывать глаза. Не спускай с меня глаз, — предупреждаю я, мои пальцы сжимаются, угрожая перекрыть ей доступ воздуха.

Ее глаза немедленно распахиваются.

— Я хочу, чтобы ты смотрела на дьявола, когда он пожирает тебя.

— Черт, — шипит она. — Черт.

— Кончай для меня, Сирена. Покажи мне, как сильно ты любишь мой член.

— Нико, черт, — она тяжело дышит, когда я увеличиваю скорость, наши тела соприкасаются с жестокой силой, когда пот начинает покрывать мою кожу.

— Да, Сирена. Блядь, кончай для меня, — рявкаю я, не оставляя места для споров. И две секунды спустя она следует моим приказам, прижимаясь ко мне так сильно, что у меня нет выбора, кроме как упасть с края вместе с ней.

Мой член яростно дергается глубоко внутри нее, пока она доит меня всем, что у меня есть.

Возможно, я был чертовски близок к отключке после этого релиза, но все же, когда я выхожу из нее, мой стояк едва заметно уменьшился. Не то чтобы мне нужно было видеть это, чтобы знать, что я не закончил.

Это было только начало. Простая закуска к основному блюду.

Подталкивая ее ноги к кровати, я ползу вверх по ее телу, мои колени вдавливаются в матрас по обе стороны от ее головы, мой член нависает прямо над ее губами.

— Вылижи меня дочиста, — требую я, потирая головкой ее нижнюю губу, покрывая ее остатками моей спермы, которую она быстро слизывает и смакует, как будто это что-то вкусное. Что, конечно же, так и есть, черт возьми.

Ее глаза вспыхивают желанием, когда она немедленно выполняет приказы, ее язык облизывает мой член по всей длине.

Я скриплю зубами, когда она дразнит меня, облизывая и посасывая каждый дюйм, до которого может добраться, очищая меня, как хорошая маленькая девочка.

— Шлюха, — рычу я на нее, когда ее красные губы обхватывают мою длину. — Но тебе это нравится, не так ли, Сирена. Тебе нравится быть в моей власти, поклоняться моему члену.

Она кивает, ее глаза загораются, и низкий гул ее гудения ударяет меня прямо по яйцам.

Падая на нее и упираясь руками в подушки, теперь, когда я снова полностью возбужден, я возвращаю себе контроль, вращая бедрами и трахая ее рот почти так же жестоко, как я делал это с ее киской всего несколько минут назад.

Она стонет от восторга, когда принимает меня в заднюю часть своего горла.

Я не сбавляю темп, пока не оказываюсь на грани того, чтобы излиться ей в глотку. Затем я отстраняюсь, оставляя ее задыхаться рядом со мной, пока она пытается отдышаться, из уголков ее рта течет слюна, черная тушь смешивается со слезами и стекает по ее лицу.

Чертовски захватывает дух.

— Нико, — стонет она, снова открывая для меня рот.

— Не в этот раз, Сирена. — Проводя большими пальцами по ее щекам, я привожу ее в порядок.

Она - это все. Моя идеальная гребаная женщина. Сильная, независимая, чертовски сексуальная и владеет своей сексуальностью.

Все, чего я мог бы пожелать, если бы хотел, чтобы рядом была женщина дольше, чем пара хороших трахов, конечно.

Чего я не делаю.

Возможно, все вокруг меня встречаются, но моя жизнь сложится иначе.

Переворачивая ее, прежде чем я смогу слишком глубоко погрузиться в свои мысли о том, каким могло бы быть будущее с ней, я сажаю ее на колени, поглаживая ее круглую задницу.

— Ах, — она вскрикивает, когда моя ладонь соприкасается с ее мягкой кожей, отпечаток моей ладони почти сразу расцветает.

— Моя, — рычу я. — Это тело, блядь, мое.

— Да, — соглашается она, отстраняясь, чтобы предложить мне себя.

— Грязная девчонка, — бормочу я, направляя свой член к ее входу, в то время как мой большой палец прижимается к ее заднице, собрав немного ее соков.

— О, черт, — скулит она. Это не первый раз, когда я иду с ней по этому пути, хотя мне еще предстоит по-настоящему взять ее в задницу. Я полагаю, мы можем приберечь это для действительно особенного дня. — Нико.

— Это то, чего ты хотела сегодня вечером, Сирена? Ты хотела, чтобы я погубил тебя. Как долго ты это представляла?

— Слишком долго, — кричит она, когда я снова беру ее, как чудовище.

Если она надеялась на нежное занятие любовью сегодня вечером, то она действительно, блядь, написала не тому человеку.

— Черт. Черт, — кричит она, ее тело обвисает в моих объятиях, когда она достигает кульминации.

Животный рык вырывается из моего горла, когда я следую за ней в оргазме, все мое тело расслабляется, когда меня захлестывает такое сильное наслаждение, что, я уверен, могло бы вырубить меня на неделю.

— Черт возьми, да, — шипит она, падая на кровать, когда я отпускаю ее и слезаю.

Отходя подальше, я тянусь за своей толстовкой, когда она переворачивается на спину, чтобы