Пятизвёздочный жених - Марина Белкина

– Нет, ты же меня спасала.

– Я… что-то могу для тебя сделать? – преданно спросила я и моментально прикусила язык! Сейчас он скажет: «Можешь кое-что. С тебя десять тысяч баксов!»

– Можешь кое-что, – ответил Алекс и, притянув меня к себе, поцеловал.

Его губы оказались мягкими и нежными.

Не знаю почему. Наверное, из-за пережитого стресса, я отреагировала на поцелуй странно. Чуть не задушила Алекса, обхватив руками и, кажется, даже ногами, а через пару секунд отпрыгнула от него метра на два, как горная коза.

Алекс тяжело дышал и выглядел абсолютно ошарашенным. Не знаю, какое лицо было в этот момент у меня, но Алекс, пристально глядя мне в глаза, почему-то вскинул руки ладонями вперед. Так делает полицейский в американском боевике, показывая, что он безоружен, психу, захватившему заложника.

– Ну, все, мне пора, – скороговоркой протараторила я, озираясь, в какую сторону лучше дать деру.

– Я тебя подвезу!

Он сгреб меня в охапку и фамильярно запихнул к себе в машину.

«Это Лизкин парень! Это Лизкин парень», – мысленно твердила я, как мантру, пока мы ехали к метро. Я старалась не смотреть на него, с пристрастием изучая свой маникюр, и подняла глаза, только когда машина затормозила. В каком-то дворе.

– Это не метро! – возмутилась я.

– Знаю, у меня здесь дело, решил заехать по дороге. Пойдем, хочу тебе кое-что показать.

– Не сомневаюсь. Но, пожалуй, подожду тебя здесь.

Решила, что сбегу, как только он уйдет. Алекс, видимо, это понял и никак не желал оставить меня в машине одну. Хотя, учитывая обстоятельства нашего знакомства, может, он боялся оставить наедине со мной свою тачку?

После долгих и нудных разбирательств я все-таки уступила.

– Пойду, но прежде объясни, чего хотел тот лысый тип. Мы от него еле удрали!

Алекс смутился.

– Связываться не хотелось, он бывший клиент моего детективного агентства.

– И чего он взъелся? Или все бывшие клиенты хотят тебя убить?

– Это не интересно. Не забивай себе голову…

– Я остаюсь в машине!

Алекс окинул меня пристальным мрачным взглядом.

– Он нанял нас, чтобы проследить за женой. Подозревал ее в супружеской измене.

– И что же случилось потом?

– Там оказалось все чисто. Она не гуляла, влюблена в мужа, как кошка. Даже сделала татуировку с его именем в паху, представляешь? Я предложил снять слежку, но этот Отелло вбил в свою лысую башку, что жена изменяет ему со мной. Бред! А сегодня, я так понимаю, решил сам за мной проследить. Думал, что, если он увидит меня с девушкой, это его как-то… успокоит, но парня опять сорвало с катушек. Просто псих. Так бывает.

Я знала, бывает.

– А как тебе стало известно о татуировке в паху его жены?

– Я профессионал, – ответил Алекс, пряча улыбку. – Пойдем. И сумку свою не забудь, Маша-растеряша! Прости, как-то язык не поворачивается называть тебя Аполлинарией.

Он взял меня под руку и подвел к нарядному подъезду, похожему на вход в бутик. Мы спустились вниз по крутой лестнице и, миновав еще одну дверь, оказались в кромешной тьме. Щелкнул выключатель. Комнату осветил свет зеленого абажура, и я шумно вздохнула. Мы очутились в доме бабушки-интеллигентки в смешной шляпке, которая кутается в японскую шаль, повсюду носит томик Мандельштама.

Отсвет абажура падал на круглый стол со старинной пишущей машинкой и пожелтевшей газетой. На рассохшемся деревянном комоде сидели фарфоровые куклы в поблекших кружевных платьях. Со швейной машинки с элегантными коваными ножками скалился чугунный утюг, зажав в хищных зубах букетик полевых цветов. Красавец граммофон навострил золоченое ухо, а на ширме у стены, уронив пухлые рукава-фонарики, висело расшитое бисером бархатное платье. Наверняка винтажное! Несмотря на жаркий вечер, в полуподвальной комнате было прохладно. Пахло сыростью и безвозвратно утекшим временем.

– Это ретро-салон моей двоюродной сестры.

– А где она достает все эти вещи?

– Скупает у коллекционеров, ездит по блошиным рынкам. Она у нас хранитель тайн. Утверждает, что каждая винтажная вещь – это тайна.

Динь-динь-динь! Послышался серебристый перезвон, и из глубины ретро-салона вальяжно выплыл черный котище. Его массивную шею украшала цепочка с маленьким колокольчиком.

– Цепной кот? – рассмеялась я.

– Это Матвей, он здесь главный хозяин.

Матвей посмотрел на Алекса круглыми янтарными глазищами и требовательно мяукнул. Тот присел и принялся чесать кота за ухом. Матвей снисходительно замурлыкал и плюхнулся на бок. Ни белого «галстучка», ни «носочков», абсолютно черный котище! Хотела поплевать через плечо, но как-то постеснялась.

Я подошла к искусственной елке, украшенной старинными игрушками: картонными ангелами, медведями с баянами на железных прищепках, зайцами в костюмах Пьеро и выцветшими сосульками. Еще там была дивная собака с фарфоровой головкой и стеклянный дирижабль. Все это казалось таким странным и волшебным, как во сне – новогодняя елка посреди жаркого июля. В комнате, доверху набитой тайнами.

Поддавшись очарованию момента, я сняла с ветки прозрачный шар с бабочкой внутри. Бабочка закрутилась, как веретено. Я завороженно улыбалась и вдруг перехватила взгляд Алекса. Он наблюдал за мной, скрестив руки на груди и опираясь о книжный шкаф. Волосы в живописном беспорядке, пристальный взгляд карих глаз, потертые джинсы. Соблазнительный и таинственный, как киногерой. Бабник! Наверняка привозит сюда всех своих девиц: Лизку, татуированную жену лысого и еще вагон и маленькую тележку! Все они кружат вокруг него, словно бабочки вокруг огня… Я вдруг разозлилась.

– Хочешь чего-нибудь? Вермут? Мартини «Асти»?Решила поставить Алекса на место.

– Никакого мартини «Асти»! – строго сказала я. – Только вермут!

Он передал мне стакан в медном подстаканнике и завел граммофон. Комната наполнилась звуками старинного романса. Алекс подошел и церемонно поклонился, приглашая на танец.

– Спасибо, но я что-то сегодня без кринолина и бальную карту дома забыла…

Он посмеялся и даже по-дружески похлопал меня по плечу, но было ясно, что на уме у этого плута. Другой рукой Алекс вцепился в мое запястье, видимо, чтобы я опять не взбрыкнула.

Вдруг комната закружилась под звуки старинного романса, как веретено. В ушах зазвенело. Динь-динь-динь! А может, это был всего лишь колокольчик Матвея?

– Даже не мечтай, – тихо сказала я.

– Почему?

В полумраке его глаза показались совсем черными.

– Я похожа на женщину, которая спит с первым встречным? – надменно спросила я.

Куда девался второй чулок? Спокойно! Испариться из этой комнаты он никак не мог! И зачем я их только надела! Кто вообще носит чулки летом?! Выползая из-под круглого стола, я стукнулась головой. Взвизгнула и тут же зажала рот рукой, покосившись на спящего на полу Алекса. Пыльный луч света, прокравшийся в окошко под потолком, щекотал его щеку. На губах – блаженная улыбка, ресницы отбрасывают тень в пол-лица. В моей жизни был только один более красивый мужчина, рядом с которым я просыпалась. Джордж Клуни. Одно время над кроватью висел его постер. Я вздохнула, закатив глаза. И… нашла чулок! Он зацепился за шнур абажура. И как только сюда попал? Ох, лучше даже и не вспоминать!