Вся Робин Хобб в одном томе - Робин Хобб

ткацкий станок с недоделанной шпалерой. А в самой середине пылающего гнезда, точно демон, восставший из ада, стоял самец-гарпия. Передними лапами он прижимал к груди одно из яиц. Ревущий огонь окутывал его крылья — кожистые перепонки скручивались и чернели, распространяя ужасающую вонь. Он страшно закричал от боли и ненависти, но этот крик не заглушил двойного хлопка — это у его ног почти одновременно лопнули от жара два оставшихся яйца. Жидкость вылилась наружу, с шипением гася пламя, но пожар был слишком силен: она закипела, повалил смрадный пар пополам с дымом. Ки попятилась прочь, вскидывая руку к лицу, — зрелище, представшее ее глазам, и запах, ударивший в ноздри, были равно невыносимы. Она споткнулась на неровном полу… и тут же кто-то накинулся на нее сзади. Ки отчаянно забилась, ощущая объятия пернатого существа… которое оказалось всего лишь входной занавесью. Сорвав ее с петель, Ки кое-как выпуталась и, моргая, выбралась наружу. Скальный карниз был залит ярким солнечным светом. Ки обвела его непонимающим взглядом. До сих пор она всего менее задавалась вопросом — как же спуститься отсюда, свершив месть? Она помышляла только о возмездии. Но судьба, словно в насмешку, помешала ей исполнить задуманное да еще и оставила ее в живых…

Свистящий крик заставил Ки вскинуть глаза. Она сразу заметила над собой черную точку, которая падала на нее с неба, стремительно увеличиваясь в размерах. Ки инстинктивно отпрянула в сторону, пригибаясь, готовясь к неминуемой схватке. Пятнышко росло на глазах: вот оно стало величиной с ястреба… потом с орла… и, наконец, превратилось в пикирующую гарпию. Не узнать ее было невозможно. Зеленовато-голубое оперение и такая же шкура ярко выделялись в бледной голубизне неба. Длинные тонкие перья развевались, точно грива бирюзовых волос. Самка стрелой падала на Ки со стороны солнца…

На голом карнизе негде было спрятаться, некуда скрыться. Не было даже ниши, которая помогла бы оборониться. Женщина стиснула обеими руками нож и подняла его высоко над головой острием вверх. Она знала, что страшные когти прикончат ее с первого же удара, и мечтала лишь об одном: ощутить перед смертью, как лезвие ее ножа впивается в плоть…

Но гарпия отвернула в сторону. Ее яростный свист сменился душераздирающим криком, до того похожим на человеческий, что Ки невольно вскрикнула тоже. Гарпия широко распахнула крылья и отчаянно забила ими, пытаясь погасить скорость. Ки была позабыта. Маленькие костлявые передние лапы-ручки самки протянулись навстречу жуткой фигуре, которая, шатаясь, шагнула ей навстречу из дымящегося устья пещеры. Это был самец. Он попытался расправить крылья, и обугленные перья посыпались, догорая, на камни карниза. Самец широко разевал тупой черепаший клюв, жадно вдыхая чистый воздух. Глаза прикрывала белая защитная пленка. Ки неподвижно смотрела на него: ужас приковал ее к месту. Вот он упал на колени, потом осел набок, по-прежнему прижимая кожистое яйцо к выпуклой птичьей груди… его руки судорожно дернулись, яйцо выскользнуло и разбилось, ударившись о камень. Хлынула жидкость, и нерожденный младенец наполовину вывалился, наполовину выплыл наружу. Ки видела, как маленькое тельце забилось в конвульсиях, расплескивая образовавшуюся лужу… и застыло.

Самка опустилась, наконец, на карниз, и ветер, поднятый ее крыльями, едва не смахнул Ки вниз. Золотые глаза гарпии перебегали с уничтоженного яйца к неподвижному дымящемуся телу самца и обратно. Из входа в сгоревшее логово вырывались черные клубы омерзительно пахнущей гари…

Она стремительно повернулась к Ки; ее кожистые крылья все еще были наполовину развернуты.

— Погибли!.. Все погибли!.. — прокричала она. Гибель целого мира звенела в этих словах.

— Как мои! Как мои!.. — выкрикнула Ки в ответ. Горькая мука невосполнимой утраты взорвалась внутри, словно обманчиво подсохший нарыв. Гарпия бросилась в атаку. Ки метнулась навстречу…

Широкие крылья не успели оглушить Ки ударом: мгновение — и она подскочила вплотную. Она едва доставала гарпии макушкой до грудинной кости. Какое счастье, подумалось Ки, что ей досталось биться с этой тварью на карнизе, где гарпия не могла обрушиться на нее сверху и разодрать ударом когтей…

Цепкие пальцы самки вцепились Ки в волосы, широкий клюв навис над ее затылком, обдавая женщину смрадным дыханием. Ки видела, как начала подниматься задняя лапа, увенчанная громадными когтями. Сейчас эти когти вопьются в ее живот и вырвут внутренности. Ки приняла единственно правильное решение и не стала сопротивляться гарпии, подтаскивавшей ее все ближе к своей пернатой груди. Наоборот, она сама подалась вперед и с размаху ударила в эту грудь головой. Ее левая рука с отчаянной силой перехватила правое запястье гарпии. Прыжком рванувшись вверх, она обвила самку поперек тела ногами, уходя от удара грозных когтей. Одновременно ее правая рука, сжимавшая нож, взвилась над головой и нанесла удар. Сперва лезвие скользнуло по ребрам, но затем коснулось мускулистого живота. Гарпия пошатнулась. Ки что было сил сжимала рукоять ножа и втягивала голову в плечи, уберегая ее от неистово щелкавшего клюва. Крепкую шкуру гарпии распороть было непросто, но ненависть добавила Ки сил: рана постепенно углублялась. Громадные крылья яростно хлопали, но Ки цепко висела на брюхе противницы, прижимаясь теснее самого страстного возлюбленного.

Гарпия развернула крылья во всю ширину. Последовал сильный рывок вверх. Ки еще сильней напрягла ноги, не позволяя гарпии стряхнуть себя на острые камни внизу. Она видела, как уплыл в сторону каменный карниз. Сперва гарпия круто взвилась вверх, потом закружилась и стала спускаться. Ее передние лапы рвали волосы Ки, пытаясь сломать женщине шею. Голова Ки моталась, она перестала понимать, где верх, где низ. Клочья неба проносились мимо нее, то возникая, то прячась за бешено работающими крыльями. Ки вжималась лицом в тело гарпии, уходя от крючковатых пальцев, тянувшихся к ее глазам. Куда они летели — к земле или от земли? Ки не знала. Ее ногти впивались в костлявое запястье гарпии. Та высвободила руку, шарившую по лицу Ки…

Извернувшись, женщина умудрилась пнуть гарпию коленом в живот, сбив тем самым размеренный ритм ее крыльев. Ее ноги сейчас же снова оплели тело самки, а рука выдернула нож. Ки дотянулась как можно выше и до рукояти всадила нож Свена гарпии в грудь…

Раздался крик. Совершенно человеческий крик. Полет превратился в беспорядочное падение. Крылья гарпии еще продолжали бить, но удержать ее в воздухе уже не могли. Два тела падали с высоты, тесно сплетенные в смертельном объятии. Ки закричала, но не от страха: страха для нее больше не существовало. Гарпия умолкла. Может быть, она была уже мертва и движения ее крыльев были всего лишь конвульсиями бездыханного тела. Небо и скалы безостановочно менялись местами.