Путешествие в бездну - Екатерина Неволина

Конечно, Глеб решил, что ее, как и его, накачали веществами, и даже, мигом забыв об осторожности, ринулся на врача с кулаками. Но этот порыв, разумеется, был обречен на провал. Глеба быстро скрутили, а врач, присев на край кровати, едва выдерживающей его вес и натужно, даже как-то жалобно скрипящей под ним, покачал головой.

— Мы ничего ей не сделали, — сказал врач, разводя руками с грацией слона, попавшего в посудную лавку, — она находилась в прострации с самого начала. Разговаривать с ней в таком состоянии бесполезно, не вытянет. Я пытался ее укрепить, вводил витамины, но бесполезно. Кажется, сам ее организм не хочет функционировать.

Глеб, переставший вырываться из лап санитара, молчал.

— Так что вот, сынок, — неожиданно проговорил врач, посмотрев прямо на него, — может, ты до нее докричишься. В общем… — Он махнул рукой и встал.

Санитар медленно отпустил Глеба, оставаясь настороже на случай сопротивления. Но Глеб и не думал продолжать драку. Сейчас его интересовало только одно — Александра.

Их оставили наедине, что было едва ли не проявлением гуманизма.

Глеб пощупал ледяной лоб девушки, сожалея, что так мало времени уделял медицине. Впрочем, медики тут не помогут, это ясно, уже пытались. Александру нужно возвращать другим способом. Но как? Как? Новый приступ паники едва не захлестнул его, пришлось сжать зубы и медленно досчитать в уме до десяти. Проверенный не раз способ помог, теперь Глеб снова мог соображать.

Не было тайной, что привело Сашу в такое состояние, а значит, помочь ей могло только одно средство… Вот только бы, как говорил врач, до нее докричаться…

Глеб потер ее щеки, пощупал пульс — слабый, едва-едва различимый… Может, Саша сейчас опять на разбитой яхте посреди безбрежного океана. Вот только теперь некому лететь за ней черным вороном, некому выводить ее душу на свет… Горло сдавил спазм. Да прям, что это с ним? Герои не плачут. Они всегда знают, как поступать, и идут к намеченной цели, не замечая препятствий.

Он должен ее вытащить, иначе смысл потеряет и его собственная жизнь.

— Саша! — позвал Глеб, наклонившись к девушке. — Саша, ты слышишь меня? Ты нужна мне! Послушай, вернись!

Она оставалась неподвижна, а в застывших глазах не мелькнуло даже искорки понимания. Александра была холодна, как алебастровая статуя.

— Саша! Послушай меня, Ян жив! Он спасся! Я видел, клянусь тебе! — Глеб говорил и сам начинал верить в собственную ложь. Он не мог сказать по-другому, не мог позволить ей умереть, и черт с этим магом, если потребуется, если это будет нужно Саше, он найдет да хоть некроманта, чтобы поднять этого чертового Яна, вздумавшего умирать так не вовремя! — Ян жив! Он спасся и поможет нам выбраться. Слышишь! Да очнись же ты наконец!..

Глеб изо всех сил встряхнул девушку и вдруг, не веря своим ушам, услышал тихий стон. Длинные ресницы дрогнули. Он все-таки докричался. Он смог…

«Ян жив» — эти слова вернули ее к жизни, разбив скорлупу, которая словно огораживала ее от остального мира. Без него все было бессмысленно — что-то делать, двигаться, дышать… это казалось лишним потому, что Александра больше не хотела оставаться одна. Ян жив, значит, и ей можно жить.

И она вернулась. Глеб заботился о ней, но не сказал о Яне больше ни слова. Саша и сама понимала, что нужно молчать, что их с Глебом не случайно держат вместе, надеясь выудить побольше информации из разговоров пленников, но все же это молчание оказалось мучительным.

«Неужели это правда, ему удалось спастись и вырваться? — думала она, с усилием впихивая в себя принесенный куриный бульон, — желудок еще с трудом воспринимал пищу. — А почему бы и нет? Он маг, он многое может, а еще он очень умный. Наверняка Ян догадывался о ловушке и подготовился… Но почему же его нет до сих пор? Почему он не пришел за нами?»

Девушка смотрела на Глеба, надеясь найти ответ в его честных глазах, но он отчего-то отводил взгляд и отворачивался, словно хотел скрыть что-то важное.

Их пока что не трогали, и большую часть времени Александра проводила погруженная в дремоту. Глеб, все еще явно опасавшийся за нее, тормошил девушку, заводил беседы на отстраненные темы, связанные с историей или культурой. И было видно, что он сам не увлекается разговором, но считает необходимым отвлекать ее, не дать снова погрузиться в безвременье. Но этого Саша и сама не хотела. Там, на той стороне, было холодно, пустынно и страшно. Там было одиноко.

Наконец Евгений Михайлович вызвал Сашу для беседы. Бывший директор ожидал ее в комнате, так похожей на его школьный кабинет, что у Александры сжалось сердце. На миг — всего лишь на один короткий миг — ей показалось, будто все, что с ними произошло, было только страшным сном, что она, Александра Путилина, примерная ученица и отличница, пришла после занятий к директору, принимающему ее по-отечески тепло, заботящемся о ней, озабоченному ее единственными проблемами: как бы получше сдать экзамен и в какой вуз подать документы по окончании школы.

— Саша! — Евгений Михайлович поспешно встал с директорского кресла и помог девушке сесть на приготовленный для нее стул. — Ты заставила меня поволноваться! Ты знаешь, я несу за тебя ответственность, в том числе перед твоей тетей, но главное, перед самим собой. Как ты себя чувствуешь?

Он казался добрым дядюшкой, так что пришлось сжать пальцы в кулак, чтобы напомнить себе: он — их враг, тот, кто не колебался, отдавая приказ уничтожить всю группу, человек, играющий с людскими жизнями, как с ненужными старыми куклами.

— Спасибо, — она посмотрела ему прямо в глаза, — мне уже лучше… вашими молитвами.

Он немного смутился и сделал вид, будто ищет что-то на столе среди бумаг. Нужно быть совершенно лишенным сердца, чтобы выдержать взгляд своей жертвы.

— Между нами в последнее время произошли недоразумения. — Евгений Михайлович, уже вполне взявший себя в руки, оставил бумаги и поднял взгляд на бывшую ученицу. — Группу настроили против меня с помощью банальной клеветы, и мне очень обидно, что даже ты, Саша, поверила лжи. Мне очень горько, тем более что вы все для меня будто мои дети…

Его голос звучал мягко и убедительно, и ему хотелось поверить. Поверь — и все сложное снова станет простым и понятным, а проблемы лопнут и сдуются, как шарик. Вжик — и готово!

Саша скрестила руки на груди и отвернулась. Глеб рассказывал, что манипуляторы копируют позы своего собеседника — это помогает им втереться в доверие, но такую закрытую позу Евгений Михайлович уж точно не скопирует.

— Саша. — Он встал, подошел к ней и положил свою ладонь на ее руку.

Александра вздрогнула и отшатнулась, словно кожи коснулась гадкая склизкая змея.

— Ну что же, — директор вздохнул и убрал руку, но не вернулся в кресло, а так и остался стоять подле девушки, — вижу, что с тобой хорошо поработали. Даже знаю, кто. Мои бывшие ученики связались с вампирами.

Последнюю фразу он произнес и с отвращением, и с жалостью, умело разыграв целую гамму чувств. Опять же очень убедительно, но Саша больше ему не верила.

Она снова посмотрела прямо на этого человека — уже далеко не молодого, но производившего приятное впечатление, с благородной сединой на висках и стальными, честными глазами, и он снова слегка смутился. Александра вдруг с удивлением поняла, что он почему-то боится ее, чувствует себя перед ней виноватым.

— А вы знаете, что скоро умрете? — вдруг спросила девушка резко.

Евгений Михайлович не вздрогнул, но в глазах его метнулась тень.

— Ты мне угрожаешь? Думаешь, твои новые друзья…

— Я вам не угрожаю, — прервала его Саша. — Это ваша роль — лгать и запугивать. Я просто сказала то, что вижу. Вы не слышали о моей способности видеть за спиной человека тень его смерти?..

— Мы все смертны. — Евгений Михайлович улыбнулся и развел руками, но Александра чувствовала, что ему весьма не по себе. — Глупости, Сашенька. Давай лучше поговорим о другом. Я слышал, что между вами и ребятами из второй группы возникло что-то вроде соперничества. Пожалуйста, расскажи мне, как все было на самом деле, мне очень важно это знать.

Можно было бы подумать, что слышишь директора-правдолюбца, пытающегося докопаться до истины, но Александра была другого мнения. Она понимала, что Евгений Михайлович хочет, чтобы она разговорилась, пытается выковырять из нее хоть какую-то информацию, ниточки, дернув за которые можно будет узнать все, что ему нужно.

Давать такую информацию Саша не собиралась.

— Я не буду ничего вам рассказывать, — твердо ответила она.

И действительно, что разговаривать с покойниками. Тень смерти уже обняла директора за плечи, ярче очертила «добрые» морщинки у его глаз, подчеркнула скулы… Никто не уйдет от смерти.

«А Ян ушел, — напомнила себе Саша. — Я верю, что ушел, он же маг…»