Главный наследник НЕ скрывает свою силу. Том 1 (СИ) - Оро Призывающий "Оро Призывающий"

Теонор, грёбаный ты ублюдок.

Я медленно выдохнул, вспоминая, его планы на Землю.

Если честно, я так и не понял, что такое эти Обелиски – не успел дочитать. Но точно помню, что они были помечены в его записях как «Первый этап». Из… девяти, кажется.

Может, этот диктатор-самоучка в солдатиков в детстве не наигрался, а может, хотел почувствовать власть. Я не знал, для чего нужны Обелиски, но я был в курсе его конечной цели. Превратить Землю в свою игрушку, мини-рай, где он главный и может получить любое наслаждение, какое только захочет.

Ну, я хотя бы надеялся, что он подождёт моей «смерти», Что он не станет лезть на планету, пока жив я – её законный владелец. Но, видимо, у Теонора уж слишком зудело в паху.

Девочка ещё раз попыталась крутануть застрявшее колесо коляски; я поднял на неё глаза. Думал ли он о детях, чьи судьбы поломает?.. Может, да, может, нет. И я даже не знаю, что из этого хуже, на самом деле.

Иди ты к чёрту, Теонор. В этом теле или в другом, с Даром Второго Шанса или без – я всё равно лучше тебя, потому что ты – закомплексованный неудачник, каким тебе и написано быть на роду.

Вот только теперь я – посреди его игрушки. Без сил и власти, в немощном теле. Старт с нуля, так сказать.

Знает ли он об этом, о том, кто у него под боком? Если нет, то мне нужно сделать всё, чтобы он и не узнал – пока я не накоплю силы. А если да… то качаться нужно втрое быстрее. Чтобы не только выжить, но и вышвырнуть с моей планеты зарвавшегося извращенца.

Вот только разобраться вначале… хотя бы с собственным телом. Если оно у меня теперь – насовсем, то лучше его не калечить. А вот нормальный Дар мне не помешает.

– И сколько времени ты уже… – я указал девочке на её инвалидную коляску.

– Два месяца, – она всхлипнула. – Сначала было очень больно… а потом больно не было вообще. Я просто не чувствовала ног.

Что ж. Выбор у меня сейчас простой. Старый Дар – точнее, его остатки – мешают новому.

Выбрать старый Дар – путь лёгкий и гарантированный, но далеко я с ним не пойду. При мне останется неплохая регенерация – не настолько быстрая, чтобы исцелять себя посреди боя, но достаточная, чтобы я выжил там, где меня не убьют на месте. Ещё пара полезных плюшек. И… всё. Никаких новых чудес. Ничего больше.

Или выбрать новый Дар, полностью избавившись от старого. Это путь неопределённый, долгий и сложный – ведь создавать свои способности придётся с нуля, шаг за шагом, и на первых порах я буду довольно слаб.

Зато в будущем…

Обычно Сила копится лет до десяти-двенадцати, а затем уже оформляется во что-то конкретное. У этого тела всё было иначе. Говоря прежними аналогиями – огромная гора глины, которая копилась всё то время, что тело без души валялось на больничной койке.

У Одарённых всегда лишь один шанс. Что создашь – то и будет твоим Даром всю жизнь. Сильный или слабый, полезный или ничтожный – когда Дар оформился, переиграть уже ничего не получится.

У меня же появился… и правда второй шанс. Со своими знаниями, со всем скопившимся опытом, я могу создать то, чего не удавалось ещё никому. Не допуская ошибок новичка, я могу слепить из своего Дара… нечто невероятное.

От этой мысли, как ни странно, мне стало легче. Нет, тяжесть осознания всего произошедшего не прошла; я всё ещё был в шоке от потери всего, но… пришло что-то ещё.

Понимание, что ли. Того, что и с этим можно жить. Жить и что-то делать.

Так что я уже знал, что выберу. Более того – я даже догадывался, как поступлю с осколками старого Дара. Мне он теперь всё равно не нужен – помеха, не дающая расти. Разве что… Можно найти применение получше, чем просто выкинуть. Почему бы и нет?

– Протяни руки, – попросил я, медленно, опираясь на ствол дерева, вставая. – Дай их мне.

– З-зачем? – в глазах девочки снова мелькнул испуг.

– Увидишь, – фыркнул я.

Девочка пару раз моргнула, но всё же послушалась; её маленькие ладони легли в мои, и я направил ток энергии вперёд.

Дар переходил в новое тело – быстрым потоком, как вода. Всё то, что я вынашивал долгие годы, уходило, напоследок наполняя тело щекочущим теплом.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Скорее всего, это не даст девочке развить собственный Дар. Но это точно подарит ей регенерацию. Уж лучше так, чем без ног.

Сила вытекала из меня; девочка сидела, боясь пошевелиться. Кажется, она уже начала чувствовать, к чему всё идёт…

– Эй!

Окрик сзади – сердитый и испуганный одновременно – едва не сбил меня. Хорошо, что я уже практически закончил. Минутой раньше, и девочка так и осталась бы инвалидом. Я обернулся на ту, что кричала.

– О-отойди от неё! Больной ублюдок!

К нам быстрым шагом приближалась молодая девушка.

– Твоя мама? – уточнил я у девочки, вливая в неё последние капли Дара.

– Сестра, – отозвалась та.

– Ты что, оглох? Отойди от неё! Я позову охрану!

Вот и совершай добрые поступки. Не отблагодарят, так ещё и обругают.

– Отхожу, отхожу, – хмыкнул я, отпуская руки девочки и отползая назад по стенке.

Стоять было тяжеловато, хотя никаких серьёзных травм у меня не осталось. Просто… тело отвыкло двигаться. Увы… теперь это было и моей проблемой.

– Извращенец! – старшая сестра девочки подлетела к нам и встала между нами, как живой щит. – Пошёл вон отсюда! Анечка, солнышко, что он делал? Он сделал тебе больно?

«Анечка, солнышко» не отвечала. Она замерла, раскрыв рот и прислушиваясь к себе. К тому, что она снова чувствовала.

Ну, да. Несложно принять за извращенца типа, одетого в тонкую рубашку на голое тело, который держит за руки девочку, притаившись в кустах.

– Ты ещё здесь? – с лицом разъярённой тигрицы старшая сестра развернулась ко мне. – Всё, я зову охрану…

– А она уже здесь, – заметил я, приваливаясь поудобнее к стволу дерева. – Вон, бегут.

Ну, разумеется. Михаил с Наиной ведь не забыли про воскресшего коматозника, сиганувшего из окна – а далеко уйти я не мог. Целая делегация. Медсестра в халате, несколько врачей – и, конечно же, упомянутые девушкой охранники. Местные, или из личной свиты Михаила?..

– Господин Распутин! – выкрикнул ближайший из них на бегу. – Господин Распутин, вы в порядке? Вы где?

Я улыбнулся и помахал рукой, чтобы меня заметили.

– Я здесь! Всё чудесно, но спасибо за заботу!

– Распу… тин?

Девушка нервно сглотнула; она отступила на шаг, вытаращив глаза и осознавая, что только что обозвала извращенцем и больным ублюдком представителя одной из самых могущественных семей этого мира. Ну… если я правильно понял это из недавнего разговора.

Она то и дело переводила взгляд то на меня то, на спешащую сюда делегацию, и как будто не могла поверить, что тот, кто выглядел как атрофированный бомж-извращенец, перемазанный в грязи, может быть кем-то важным.

Что ж; я тоже до сих пор не мог поверить, что я – наместник нескольких планет, включая эту, аристократ с кучей связей – сейчас нахожусь в теле этого самого атрофированного бомжа, девять лет провалявшегося в коме.

Но реальность не считалась с нашими ожиданиями и оставалась такой как была.

Интересно, как много ещё народу эта реальность шокирует?

***

– Встал? Что значит – встал?

– В смысле… что говорят врачи? Сколько займёт восстановление?

– Спустя ДЕВЯТЬ лет?!

Узкий и длинный зал собраний загудел, как разворошённый улей, услышав новость. Михаил Распутин всегда был из тех людей, что, подобно планетам, притягивают вокруг себя спутники помельче, а потому зал собраний дома Распутиных был сейчас битком набит людьми. Все ветви семьи, доверенные лица, вся верхушка – все они сейчас были здесь, и все они были ошарашены услышанным.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

– Врачи ничего не говорят, – поморщилась Наина, сидящая сбоку от мужа. – Врачи сейчас молчат и пребывают в шоке – как и мы.

– Но откуда тогда уверенность…

– Оттуда, что я видела это своими глазами.