Кукушонок - Александр Щербаков

Так и просится сплесть, что при этих словах Босорканя я постиг всю глубину его макиавеллистического замысла: он делает вид, что я, комиссариатский ананас, приказал ему доставить мою персону на "звезду", и, таким образом, ни в чем не портя личных отношений с браконьерскими кланами, каленым железом прикладывает по беззаконию, чирьем засевшему в секторе. Целиком за мой счет.

Но это озарение посетило меня намного позже, а в ту минуту я оказался настолько желторот, что с благодарностью принял прозвучавшие по внешней связи слова инспектора: "Ну что, шеф? Садимся?" - сказанные, когда мы вновь очутились над черепом, изготовленным к кулачному бою. Я решил, что он эдак помогает мне укрепить авторитет на "звезде", напыжился и надменно протянул: "Разумеется. Благодарю вас, инспектор". И Босоркань аккуратнейшим образом ткнул кормой катера в другой глаз черепа, по соседству с моей бочкой.

Мы запаковались в "люльки" (капсулы-скафандры с полной автономией) и...

Хотя в тексте Документа А2 имеется подробное и связное по общему тексту описание посещения и досмотра карьера и жилого стационара на "звезде Ван-Кукук", принятый мною алгоритм связности упорно не включает этого отрывка объемом 3,2 страницы в общее повествование.

Это тем более странно, что именно в этом отрывке впервые приводится полное имя Мазеппа: "Максимилиан Йозепп Ван-Кукук" и обиняком дается понять, что он и "битюг" - одно и то же лицо.

Варьирование алгоритма позволяет ввести отрывок в текст, но одновременно приводит к нелепым нарушениям связности в других частях повествования.

С целью проверки я произвел случайное расчленение и перемешивание текстов пяти известных классических романов со сложным сюжетом и предложил компьютеру сегрегировать отрывки и восстановить их связность на базе неварьированного алгоритма. Результат получился блестящий, говорю не в похвалу себе, а в предупреждение поспешным критикам.

Конечно, я мог бы по своему произволу ввести отрывок в окончательный текст, но это означало бы измену принятым принципам работы. А я готов принять любую критику своей методологии, но только не упрек в измене принципам.

В:

...глядя, как Босорканев катер проваливается во мрак.

- Фиг ли те тут надо? - спросил Мазепп. В его голосе не было и следа прежнего почтительного подвизгивания.

Не знаю, чем кончилось бы дело...

А2:

...даром не проходит, нервы там у всех на пределе, малейший пустяк рождает безобразную ссору, а тут речь шла не о пустяках: обозначалась перспектива конца лихого владычества над "звездой". Слово за слово, и Мазепповы ноздри извергли пламя, что твой древний ЖРД.

От крупных неприятностей меня спасло то, что я был в "люльке", а он - в "утробе". Его связывали фалы, а я до поры до времени мог порхать, как бабочка. Но он все равно попер на таран.

Я увернулся, и тогда Мазепп обрушил гнев на мою бочку. Он ткнул ее в борт, увидел, что битьем не справиться, и развернулся на карьер за резаком, обещая располосовать ее в клочья. Это был мой шанс. До возвращения Мазеппа я должен был успеть отпихнуть бочку за пределы досягаемости его "утробы", не жалея маршевой воды в бачке "люльки". У него "люльки" не было, я это узнал по ходу Босорканева досмотра и мог чувствовать себя в безопасности всего в метре за предельным радиусом его фалов.

Налег я на бочку, но сорок тонн есть сорок тонн. "Люльку" пластало по ней, а ползли мы улиточкой. Мазепп вполне мог бы догнать нас, но мой движок напустил уйму ледяного тумана, в котором он потерял нас из виду. Чуя на затылке рысканье мерзкой ругани Мазеппа, я высчитывал, как не переусердствовать с разгоном бочки, а то в бачке не хватит воды на торможение и посадку в безопасном месте. Со стороны потасовка выглядела, наверное, препотешно, но мне было ох как невесело! Я взмок, а под конец вообще перетрусил, бросил еле ползущую бочку и дернул прочь...

Они появились из ледяного тумана почти одновременно: первой величественно плывущая бочка, а чуть позже в сотне метров левей Мазеппова "утроба" с плазменным резаком в клешне манипулятора. Мазепп увидел бочку, рванулся к ней. Но было поздно: фалы, натянувшись, остановили его, и бочка уплыла из-под самого носа разъяренного мингера.

Думаю, у Мазеппа была безоткатная пороховая аркебуза для вколачивания дюбелей. И, как пить дать, здешние рукоделы приспособили ее под ближнюю боевую стрельбу. Но одно дело - в порыве ярости раскурочить мою бочку, а совсем другое - оставить в безгласном теле комиссариатского служащего, которого живым-невредимым доставил сюда сам инспектор Босоркань, знакомые всем экспертам дырки от дюбельных хвостовиков...

А1:

...притормаживая, поплыл куда глаза глядят.

А глядеть-то было почти не на что. От солнышка, которое отсюда виднелось с малую горошину, света было, как от неполной Луны на матушке-Земле, черта горизонта трюхала метрах в трехстах-пятистах, на серой глади чуть брезжили кучки камней и разметанный щебень. Никакой приманки глазу для стойбища.

Понуждая бочку следовать кривизне поверхности, удалился я над этой металлической Гоби километров на десять, то есть на осьмушку здешнего меридиана, и там начал устраиваться на привычное житье-бытье.

А3:

В начале был дюбель.

От одного этого слова мой бедный ливер трясет на все девять баллов по Рихтеру.

Знай, непосвященный: жизнь на астероиде наполовину состоит из забивания дюбелей. К дюбелям крепятся стойки для передвижения и стропы фиксаторов рабочей позы. На каждой бирюлечке - скобка, чтобы прикрепить к дюбелю: все незакрепленное уплывает прочь от малейшего толчка и бог весть когда вернется. Перед завтраком - полсотни дюбелей, дюбеля при каждом деле на закуску и на десерт, и еще полсотни - после ужина. Пройденные тобою астероиды будут ершиться во мрак полями дюбелей, а у потомков ты получишь название "хомо дюбелис".

Полтора миллиона вогнанных дюбелей - и вот уж ты пенсионер, намазанный на Багамские острова. Но до конца дней ты будешь думать и говорить так, словно мерно вколачиваешь гвозди на равных расстояниях один от другого.

С1 - 22:

Не жалей, не жалей

Дюбелей

Наштампует Земля

Дюбеля.

Прицепись в уголку

К дюбельку,

Свет небес избельми

Дюбельми.

(Проведя поиск по Основным идентификационным признакам - далее "ОИП", процессор отказался приравнять эти стихи к стихам какого-либо из 83 хорошо известных отечественных и/или иностранных поэтов - далее, соответственно, "ХИ-ОП" и/или "ХИ-ИП", - включенных в стек для опознания.)

А3:

И вот я вгонял вокруг себя дюбеля, а мне все чудилось, как Мазепп мастачит из своей "утробы" жутковатый боевой кокон. Вот-вот зависнет этот кокон надо мной, прыская ругань и пламя...