Русский вид. Медведь - Регина Грез

«Господи, да сколько ж это будет продолжаться! Мне сейчас нельзя нервничать. Малыш должен чувствовать спокойную, счастливую маму, а не психованную истеричку. Наверно, все дело в гормонах. Если бы Вадим был рядом, мне было бы гораздо легче. Нет, не хочу, чтобы он видел меня такой – в обнимку с унитазом».

Маша с трудом поднялась с кровати, чувствуя, как накатывает уже привычная тошнота. Шла седьмая неделя беременности.

«В ванную. Быстренько умыться и что-то поесть. Потом станет лучше».

Признаки раннего токсикоза начали мучить ее с того дня, когда она проводила Вадима в аэропорт. Сейчас, сидя на маленькой кухне с кружкой зеленого чая, Маша с тоской вспоминала последний вечер, проведенный с женихом. Вадим был привычно сосредоточен на предстоящем отъезде и рассеянно успокаивал возлюбленную:

– Солнышко, не грусти. Через пару месяцев я вернусь, и мы подадим заявление в ЗАГС.

– Скажи, куда тебя сейчас отправляют? Это очень опасно? – вздыхала Маша.

Блестяще окончив высшую школу МВД, Вадим, к великому неудовольствию своей строгой матери, не стал строить карьеру в родном городе, а выбрал армейскую службу по контракту. Он был зачислен в подразделение военной полиции. Выбор свой он так объяснял невесте:

– Терпеть не могу бумажную волокиту и все эти чистенькие унылые кабинеты! Я по натуре охотник, Маш, мне нравится как скачет адреналин в крови, когда мы участвуем в операции. Это похоже на оргазм… когда ты чувствуешь, как твоя жизнь, может быть, пляшет сейчас в чьем-то прицеле, и ты должен выстрелить первым. Я никогда не смогу отказаться от подобного кайфа.

– Ты ненормальный, Вадим? – искренне пугалась Маша. – Это же страшно – убивать! Еще ужаснее, что ты сам можешь быть ранен или…

– Я – мужчина! – с улыбкой превосходства отвечал он. – Кто еще должен защищать таких маленьких трусливых девочек, как ты, моя зайка. Надо же кому-то избавлять землю от всякой мрази. Притом, за это сейчас хорошо платят.

– Есть другие способы…

– Мне нравится моя работа, – отрезал Вадим. – И я в своем деле хорош. Меня ценят.

За два года, что они были вместе, Вадим участвовал в нескольких серьезных мероприятиях по обнаружению и ликвидации бандформирований на Северном Кавказе, был легко ранен и награжден. Однако точный маршрут каждой поездки его родные узнавали только после удачного возвращения.

– Я привезу деньги, и мы сыграем свадьбу, малыш. Пока подыскивай белое платье пошире, у тебя, наверно, скоро появится животик. Вот же прикольно! Никогда не думал, что стану папой так скоро.

– Тебе за тридцать, а мне двадцать семь, пора бы уже определяться…

– Я всегда думал, что женюсь годам к сорока, когда вдоволь набегаюсь. И потомством обзаведусь тоже попозже. А ты быстренько взяла меня в оборот, солнце. Ради тебя я даже «окольцеваться» готов…

Маша вспомнила, как от его слов и самого небрежного тона у нее похолодело где-то в области сердца.

– Ты собираешься жениться на мне только ради ребенка?

– Ну, раз уж ты залетела, я просто обязан взять тебя в жены. Я же честный гусар. Эх, да кому ты теперь нужна, моя деревенская простушка? Пропадешь ведь без меня теперь. Ну, не хмурься, солнышко, я все обдумал – ты подходишь мне по всем параметрам. Красавица, хорошая хозяйка, никогда не орешь и не просишь денег. Дома сидишь, читаешь книжки, а не бегаешь по барам как городские шалавы. Ты будешь идеальная женушка для такого старого солдата, как я. Крепкий тыл мне пожизненно обеспечен с тобой, птичка!

Иногда его насмешливо-грубоватая манера речи тревожила и обижала деликатную Машу. Она вспомнила, как долго не принимала настойчивых ухаживаний Вадима, порой даже пугалась его собственнических порывов, слишком бурных проявлений чувств, доходящих порой до откровенного хамства.

И все же этот бравый солдат покорил ее, сумел пробудить желания, о которых она и не догадывалась до встречи с ним. Правда, со временем Маша стала все отчетливее понимать, что это были лишь естественные порывы молодого тела, а не души.

Порой ей казалось, если бы Вадим не уезжал в длительные командировки, она бы не смогла встречаться с ним почти два года. Однажды после короткой размолвки даже предложила расстаться, но Вадим не собирался выпускать из рук покладистую симпатичную девушку, у которой оказался первым мужчиной.

Возвращаясь в личную квартиру, куда он перевез Машу из съемного жилья, Вадим наслаждался покоем семейного «гнездышка», осыпал подарками и цветами, был щедр на комплименты и ласки. Но вскоре тихие прелести домашнего уюта надоедали ему, и он снова рвался «в бой».

– Теперь-то я могу спокойно оставить тебя, детка. Точно будешь сидеть дома и вязать голубые пинеточки.

– Я не нравлюсь твоей маме, вдруг она не примет нашего малыша?

– Ну-у-у, не исключаю такой поворот. Муттер считает тебя бесприданницей, захомутавшей такого видного жениха, как я. К тому же мечтает меня женить на дочке своего декана. Видал я эту очкастую толстуху. Куда ей до тебя, солнце!

Мама Вадима заведовала кафедрой в Институте финансов и права. Знакомиться с подругой сына она явно не собиралась, считая, что увлечение «девочкой из деревни» скоро пройдет и можно будет подыскать ему достойную состоятельную невесту, которая, наконец, удержит Вадимчика возле своей юбки, заставит отказаться от рискованных поездок в «горячие точки».

Невеселые раздумья Маши прервала настойчивая трель сотового телефона. От Вадима уже третью неделю не было вестей, хотя он и раньше редко звонил, покинув город.

– Машунь, ты как? – раздался в трубке напряженный голос подруги Татьяны – она училась в аспирантуре как раз у Анны Аркадьевны, мамы Вадима.

По странному совпадению, именно через подругу Маша и познакомилась со своим будущим женихом. Сейчас Таня подозрительно шмыгала носом и сопела в трубку:

– Маш, ты ничего не знаешь, тебе никто не звонил? Ты вообще сейчас где находишься?

– Да дома я, Тань, еще рано в школу, я во вторую смену сегодня. А что случилось?

Странное молчание обычно разговорчивой подруги несколько насторожило, и Маша задумчиво потерла лоб, приготовившись слушать печальные новости о разбитом сердце или злобном доценте.

Но разговор принимал странный оборот.

– Маш… ф-фух… это, наверно, лучше не по телефону. Ты только не нервничай, тебе же сейчас нельзя.

– Да что ты мямлишь? Говори прямо, что стряслось? Нужна помощь?

– Какая тут помощь! – всхлипнула Таня. – Нам час назад сообщили, что у Рязановой горе. Ей телеграмма пришла из ведомства, а потом звонок – известие о смерти сына. Ты знала, что Вадим уехал в Сирию?

У Маши вдруг резко ослабли руки, она положила телефон на стол и уставилось на стакан недопитого чая. "Ошибка,