Цифровой журнал «Компьютерра» № 216 - Коллектив Авторов

Владельцы внезапно возникших миллионных (в бумагах) состояний съезжаются на новеньких электромобилях Tesla с лучащимися тщеславием номерными знаками к дорогому клубу The Battery, стабилен и ажиотажен спрос на номера-пентхаусы по десять килобаксов за ночь и всевозможные экзотические блюда. В то же время поиск в Сан-Франциско доступной по цене квартиры сравнивают с голливудским фильмом «Голодные игры», замешанных на гнуснейшем социал-дарвинизме гладиаторских боях.

Почему же это всё произошло? Вот ответ-то на этот вопрос лежит уже не в сфере светской журналистики, а в области интересов технологической прессы. Его мы и попробуем отыскать, пользуясь самыми что ни на есть открытыми и общедоступными сведениями. Прежде всего попытаемся ответить на вопрос: а что же потянуло на Запад былых биржевиков с Восточного побережья?

Tesla не только продукт хайтека, но и символ престижа…

Ответ на этот вопрос поразительно прост и совсем незатейлив. Повлёк их к закату интерес к деньгам, тот самый Дух Наживы, который извечно — от хождения за Золотым Руном — направлял действия первопроходцев. Но в какой же форме проявился в данной ситуации Дух Наживы? Ну, конечно не в форме интереса к земельным участкам, за которыми во времена освоения Канзаса и Оклахомы устремлялись поселенцы в повозках: земли давно отняты у индейцев, поделены и освоены, но сельское хозяйство США актив «защитный», на нём можно сохранить деньги, но маловероятно их заработать.

И не калифорнийская «золотая лихорадка», не залежи жёлтого металла повлекли в Сан-Франциско зубастых бизнесменов. Горное дело, конечно, по-прежнему поставляет индустрии абсолютно необходимое сырье, но настоящие деньги делаются не там. Настоящие деньги сегодня в той единственной сфере, в которой в последние десятилетия — после завершения первой холодной войны — развивались технологии. В сфере ИТ. И было бы странно, если бы лишённые былых биржевых барышей бизнесмены не устремились именно туда.

В информационные технологии — в отраслевом смысле. И в места их сосредоточения — в смысле территориальном. А где на планете сосредоточены ИТ? Ну да, прежде всего Калифорния… Вот туда-то они и ломанулись. На запах денег… А почему же денег в ИТ столько, что их количество становится привлекательным даже для такой — избалованной изобилием «зелёного дьявола» — категории трудящихся, как «уолл-стритские волчата»?

Почему Уолл-стрит так баловала своих обитателей? Потому что Нью-Йорк является глобальной финансовой столицей. Мировые деньги перетекли туда из Парижа. О, как безукоризненно описал роль и пользу международного банкинга Анатоль Франс в «Восстании ангелов»:  

«— Благодаря Бережливости и Кредиту Франция стала новым Иерусалимом, который светит всем народам Европы, и цари земные приходят лобызать её позлащённые стопы. И это вы хотите разрушить, вы богохульники, святотатцы!  Так говорил ангел-финансист. Незримая арфа вторила его голосу, и глаза его метали молнии».

Но потом был Четырнадцатый год, и была Великая война. Грохот пушек фон Клюка Париж услышал лишь на страницах альтернативной истории Андрея Уланова «Крест на башне». Но у денег более чуткий слух, чем у обывателей: они, возлюбив тишину, перетекли за океан, резко улучшив благосостояние финансистов Нью-Йорка, — ведь к их услугам оказался глобальный рынок. Однако в 2008 году глобальные финансы начали давать сбои. Зато глобальные размеры приобрёл бурно развивающийся рынок информационных технологий (вон, у одних китайцев смартфонов 400 миллионов — «Китайский рынок смартфонов — замедляется или созревает?»).

То есть те программисты, которые пишут программы для смартфонов, имеют в своём распоряжении рынок более чем в миллиард покупателей на планете. И устроен он так, что, как правило, при работе на нём неизбежно участие тех, кого принято называть инновационными предпринимателями. Когда — для сбора средств, необходимых для осуществления разработки, когда — для преодоления бюрократических механизмов государств и не менее неповоротливых бюрократических механизмов крупных корпораций.

А значит — им достаётся значительная доля астрономических доходов, заработанных ИТ-отраслью. А рядом обитает население, квалификация которого исключает его занятость в высокотехнологическом бизнесе. Зарплаты которого несопоставимо ниже — и в перспективе будут уменьшаться: Билл Гейтс говорит о том, что люди и не подозревают, как много их рабочих мест займут роботы в ближайшие два десятилетия. («Билл Гейтс полагает, что через 20 лет роботы “украдут” у людей большýю часть рабочих мест»).

То есть в Сан-Франциско живут две качественные социальные группы. Первая — хайтек-предприниматели и ИТ-специалисты, очень высокие доходы которых обусловлены тем, что они зарабатывают на рынке глобальных размеров (как ранее это делали биржевики Нью-Йорка). И — местное население традиционной занятости, доходы которого несопоставимо ниже. А цены и стоимость жизни, естественно, начинают подтягиваться к верхнему уровню — недосягаемому для тех, кто застрял в доинформационной эпохе.

И это порождает неизбежный рост социальной напряжённости. Его пытаются лечить высокими налогами — препаратом, который много хуже самого недуга. Известный бизнесмен Том Перкинс (Tom Perkins) сравнивает отношение к богатым в Сан-Франциско с отношением наци к евреям во время Kristallnacht. А описанные Рузом молодые предприниматели говорят, что вполне готовы перевести свой бизнес в места с более привлекательным уровнем налогов (неужели Сколково?) Но проблема-то налицо!

Рост налогов — дорога в никуда; таков ныне работящий в прошлом Детройт...

И решения её не знает никто. Разница в доходах в данном случае вполне объективна. Повышение налогов на состоятельных приведёт лишь к оттоку предпринимателей и специалистов: дорога, которой шли Детройт сороковых и Нью-Йорк восьмидесятых (Нью-Йорк, правда, в девяностые и «нулевые» с этого пути сходил, но на последних выборах туда успешно вернулся). Однако задранный уровень цен не просто делает Сан-Франциско малоуютным для людей со скромными доходами, но и разрушает социальную ткань города. Не зря же в тех же самых университетах из первой сотни, где вырастают специалисты и предприниматели, на гуманитарных кафедрах бродит столько коммунистов…

К оглавлению

Красная буковка и чёрная чёрточка стоимостью в $3,5 млн, или Искусство вышибать деньгу в ИТ

Сергей Голубицкий

Опубликовано 14 марта 2014

Когда я прочитал про достижения Spritz Technology Inc., то сначала глазам не поверил (ну, это дело в последнее время обычное), а потом тихо порадовался: Великие Комбинаторы не просто не перевелись на свете, но и вывели свое искусство разводить лохов с пузатой мошной на совершенно иной уровень — высокотехнологический! Согласитесь: одно дело — навешать лапши деревенским шахматистам в Васюках, и совсем другое — снять 3 с половиной миллиона долларов с серьёзных инвесторов, специализирующихся на ИТ!

Именно столько — $3 540 000 — собрали ребята под свой проект всего за два прихлопа: учреждённая в 2011 году Spritz Technology почти сразу «подняла» миллион долларов на обещаниях, а днями анонсировали и второй «транш» — $2,54 млн от мобильного оператора Digicel (действует в Карибском регионе), который принадлежит ирландскому миллиардеру Денису О’Брайену.

Что же такого грандиозного изобрели в Spritz Technology? Вы не поверите: технологию быстрого последовательного визуального предъявления (Rapid serial visual presentation, RSVP)! Да-да, ту самую, которую профессор Майкл Поттер досконально изучил и описал в далёком 1976 году в своей работе «Краткосрочная концептуальная память на изображения»!

После Поттера были ещё исследования учёных мужей А. Ривза и Г. Сперлинга, Вайксельгартнера и Броудбента, Дииза и Рассела, Фрита и Драйвера (в 80-е и 90-е годы), а Университет Карнеги-Меллона так и просто полагал тему RSVP одним из своих коньков. Начиная с середины 90-х на компьютерном рынке стали появляться и первые софтверные решения.

Я так возбудился на Spritz Technology, потому как об одной из самых ранних инкарнаций RSVP — программе Vortex — рассказывал читателям в «Голубятне» № 28 («Чтение как средство от разврата») аж в мае 2000 года! И потом неоднократно возвращался к этой теме (в частности, когда читатели откликнулись на мой призыв и создали русский аналог «Вортекса», у которого не было проблем с юникодом). 

И вот теперь приходят молодые да ушлые и ничтоже сумняшеся заявляют, что изобрели «новый способ скоростного чтения», не имеющий аналога! Способ, основанный на RSVP, но без аналога: можете себе представить моё недоумение?!