Император без трона (СИ) - Астахов Виктор

— Ох! Нашёлся здесь! — рыжебородый усмехнулся в демонстративной манере. — Ветеран войны! Забыл, как сам от тролля улепётывал! Вроде старый, сморщенный помидор и сапоги тяжёлые, а как струхнул, побежал так, что пятки засверкали. Хе-хе!

— Не побежал. Предпринял манёвр тактического отступления.

— Ух! Старый пройдоха! — Лайм тряхнул головой и навострил взгляд в направлении вод Кирка, бушующих по его правое плечо. — И как ты только войну с таким настроем прошёл?

— На войне другое нужно, — фыркнул усач. На мгновение, его лицо сковала хмурь, а разум окунулся в воспоминания. — Не дурость, а голова на плечах и рука твёрдая. Думаешь, просто так нас командор муштрует? Это всё… Сопля, ты вообще меня слушаешь?

Лайм молчал. Зелёные глаза, как и всё восприятие юнца, оказались прикованы к едва различимому лоскуту ткани, плещущемуся близ берега реки.

— Ну, чего встал? — покачал головой усач. — Идём, проверим, что там такое.

Подобравшись ближе к каменистой отмели, солдаты спустились к воде. Кожаные сапоги утонули по самое голенище, а копья заняли место в крепких руках. В спешном движении Лайм натянул на голову подшлемник и шлем. Увиденное, изначально походило на некий сине-белый гобелен или флаг, принесённый речным течением, однако по ходу приближения к находке в её силуэте стали проглядываться телесные черты…

— Утопленник, — констатировал Лайм, толкнув находку древком. — Да никак… эльф! Это же… женщина, кажется? Смотри ка, да у неё меч. Девчонка-мечник?

— Это ж эльфы. У них всё не как у людей. Говорят, бабы воюют, а мужики дома с детьми сидят, кашу из капусты варят, — Петро вскинул копьё и поравнялся с Лаймом, сосредоточив на находке оценивающий взгляд. — Эх, жаль девочку. Кирк никого не щадит. Да примет Эльрат её душу.

— Так она… вроде дышит?

— Не. Это её водой качает. Кожу видишь? Фиолетовая вся. Ночью, поди потонула. Зуб даю.

— Зуб не зуб, но нужно её подобрать. Не на берегу же бросать.

— И то верно. Только осторожно. Меч, кажись, не дешёвый, да и покойнику он ни к чему, а девочку прикопать надо. Капитану потом доложим.

— Петро! Она не мёртвая!

— Да, чтоб тебя, Сопля! Говорю же…

— Г… где я? — раздался чуть слышный голос из уст «утопленницы», что едва не заставил пожилого стража проглотить язык.

— И впрямь! Живая! — выпучил глаза Петро и тут же припал к воде. — Эй, мазель! Слышишь меня? Ты посмотри на неё! Живая! Как себя чувствуешь? Как зовут то тебя?

— Зовут? — переспросила она и на мгновение затерялась в бездне собственного беспамятства. — Меня зовут… Лиара.

— Однако повезло вам, мазель, — буркнул Перто. — Угодила в течение Кирка и в живых осталась. Неспроста это.

Едва ли девушка могла вспомнить события минувшей ночи, но исходя из состояния, в котором находилась её верхняя одежда, Лиара удивилась и тому, что по-прежнему сохранила жизнь. Сине-белая мантия листмурского волшебника была разодрана в клочья и полностью пришла в состояние негодности. На руках и ногах виднелись множественные ссадины самой разной тяжести и величины. Спину драло, а одежда давила на плечи всей тяжестью пропитанной водой ткани.

— Спасибо, — тихо простонала Лиара.

— Да, не за что! Что ж мы, нелюди какие? Не суетись, приди в себя. Оружие мы заберём, но помощь окажем. Где перевязать? Все кости целы? Стой, а что это у тебя в руке?

Лиара машинально раскрыла ладонь, увидев внутри идеальной формы зелёный светящийся овал — центральный предмет последних месяцев её жизни. Лёгкая лазурная рябь пестрила в его недрах, плавно перетекая в зелёные лучи.

— Это же изумруд, — выпученные зелёные глаза рыжебородого сверкнули сиянием «Талмона». — Большой какой!

— Не изумруд это! Не светятся так изумруды!

— И много ты, Петро, изумрудов видел?!

— Много!

— Ну… и где видел?!

— А не твоего ума дела!

— Не изумруд, — тихо промолвила девушка, на ходу вспоминая уроки старого волшебника по части общения с людьми и тонкого искусства блефа. — Камень-катализатор. Магический страж. Он… защищает мага от недоброжелателей, покушений и оберегает его безопасность.

— Магический страж? — с явным удивлением промолвил усач, явно не имевший и зачаточного представления в подобных явлениях и терминах. — Так вы, стало быть…?

— Всё верно. Чародейка, — девушка сделала короткую паузу в попытке максимально точно обозначить свой статус, дабы не вызвать неприятия людей. — Ученица волшебника. Из Листмура.

— Листмур? — нахмурившись, промолвил Лайм. — Да это ж, чёрт знает где, за границами Империи. Как это ученица тамошнего волшебника угодила в реку? Неужто, учителя своего прогневила?

Лиара растерялась. Пусть и далёкие от полноты, но обрывки воспоминаний уже вернулись в её сознание. Крог, Шеймус, наёмники, кладбище, переправа через Кирк, засада, битва с тёмными эльфами, страх. Девушка не могла знать судьбы своих друзей и последствия той кровопролитной схватки. Однако её новым знакомым и подобные крупицы информации были ни к чему.

— Мы путешествовали… в Вестрок, но… подверглись нападению неподалёку от переправы. Кажется, это были элемента́ли. Земляники.

— Каменю́ки то? — усмехнулся Петро. — Да уж, в тех местах их полно. Недобрые вести, мазель. Проход через Протар закрыт. Не сможет ваш наставник сейчас пересечь течение Кирка. Да и отпустить вас мы не имеем права. Регламент, будь он не ладен. Отведём вас в наш форт к командору. Так надо.

Эльфийка выдохнула, осознавая свою беспомощность. Едва ли она могла отговориться словами, а вступать в бой с парой подготовленных бойцов, учитывая нынешнее состояние, было прямым самоубийством. Попытаться сбежать? Но куда? Едва ли эльфийка понимала своё приблизительное местоположение.

— Похоже, выбор у меня не велик, — Лиара подняла взгляд и спрятала «Талмон» в недрах мифрилового амулета, что к превеликому счастью всё ещё находился на её шее. — В рюкзаке должна быть накидка. Я должна переодеться.

— Дело верное, — ухмыльнулся Лайм, вручив девушке увесистую сумку с мокрой рясой друида и проверенными, но пришедшими в негодность грамотами.

— Что лыбишься? — фыркнул Петро на своё юное протеже. — Где твои манеры? Не при тебе же мазель переодеваться будет. Ох! Всему учить надо, — усач застыл, навострив взгляд на «ученицу волшебника». — Мазель, накидка, это, конечно, хорошо. Но тут дело другое. Ежели не хотите беды, нельзя в таком виде в форт соваться. По пути заглянем в хатку мою, найдём, что поверх накинуть. В форте у нас инквизиция.

— Дело к вечеру, а от наших друзей нет ни единого сигнала, — возмущался высокий статный мужчина в тёмном плаще, стоя на каменном балконе. Голос его был мягок, но отдавал ноткой тревоги, а лицо скрывалось за глубоким капюшоном и ритуальной маской — привычным атрибутом чародеев. — Неужели, провалились?

— Нет, — проскрежетал голос в глубине зала. Голос громкий, медленный, шепелявый и прерывистый. У человека наблюдались серьёзные проблемы с речью. — Это… невозможно.

Чародей, стоящий на балконе, обернулся. Его тёмный плащ представлял собой типичную рясу волшебника из качественной ткани, с вьющимися орнаментом пламенных языков и символом красного креста на груди, а рука удерживала древко магического посоха, увенчанного алым камнем-катализатором, что освещал окружающую тень.

— Нет ли у вас предположения, что нас попросту оставили с носом? — обратился волшебник ко тьме. Алый камень-катализатор в навершие откликнулся тусклой вспышкой сияния.

— Эльфы… знают своё… дело.

— Этого я и опасаюсь, — покинув балкон, маг демонстративно развёл руки в стороны. Катализатор набрал яркость. — Они слишком хорошо знают, с чем имеют дело и как ценна эта вещь. Есть ли у нас гарантии их верности? Что-то, что подкрепляет нашу связь с их лидером? Или ещё лучше — что-то, дающее возможность воздействовать на него в случае непредвиденных сложностей?