Основы Христианской Культуры - Илья Ильин

Чтобы творить христианскую культуру, надо по-христиански обновиться и затем принять мир: и осуществлять это приятие надо в свободе совершенного закона. Другого исхода мы не видим, и вернее всего, что его и нет.

Обновиться по-евангельски, - цельно и до дна, - дано не каждому. Но вступить на этот путь или, по крайней мере, попытаться вступить на него может и должен каждый; во всяком случае - каждый, серьезно помышляющий о христианской культуре.

Это обновление совершается так, что при чтении Писания читающий не регистрирует своим пониманием сказанное, но пытается отыскать и укрепить в себе самом, а если нужно, то впервые создать в себе самом описываемое в тексте: вызвать в себе чувство милосердия и предаться ему; вызвать в себе раскаяние и творчески пережить его-, помыслить сердцем совершенство Божие и пробыть в нем, пока не наполнятся им сердце и воля (акт совести); найти в себе силу любви и обратить ее (хотя бы на миг) к Богу, и потом - к людям и ко всему живому... Это есть начало: христианин приступает к "совлечению ветхого человека" (Кол. 3,9-10; Еф. 4,22) и к утверждению в себе нового. Этому новому человеку и откроется подлинная божественность Христа. И все это должно совершаться в сердце и чувстве, но не только в них; - умом, но не только умом; волею, но и делами; верою, но и делами; и прежде всего и больше всего - живою любовью.

В Писании Нового Завета это обновление описывается так: "Слово Христово да вселяется в вас обильно со всякою премудростию" (Кол. 3,16). "И не сообразуйтесь с веком сим, но преобразуйтесь обновлением ума вашего, чтобы вам познавать, что есть воля Божия, благая, угодная и совершенная" (Римл. 12,2); чтобы вам "обновиться духом ума вашего и облечься в нового человека, созданого по Богу, в праведности и святости истины" (Еф. 4, 23-24); "чтобы вы исполнялись познанием воли Его, во всякой премудрости и разумении духовном" (Колос. 1, 9). "Более же всего облекитесь в любовь, которая есть совокупность совершенства" (Колос. 3,14).

От этого, по учению Писания, в человеке не только пробуждается "чистый смысл" (2 Петра 3,1); и не только в него изливается "мир Божий, который превыше всякого ума" (Филип. 4,7); - но начинается сущее, реальное единение души с Христом и Богом. Ибо тогда Бог дает вам, по богатству славы Своей, крепко утверждаться Духом Его во внутреннем человеке, и верою вселиться Христу в сердца ваши (Еф. 3,16-17); чтобы вы могли "уразуметь превосходящую разумение любовь Христову, дабы вам исполниться всею полнотою Божиею" (Еф. 3,19). Ибо "Бог есть любовь, и пребывающий в любви, пребывает в Боге, и Бог в нем" (1 Иоан 4,16). "Разве не знаете, что вы храм Божий, и Дух Божий живет в вас?" (1 Кор. 3,16); так, что "соединяющийся с Господом есть один дух с Господом" (1 Кор. 6,17).

Итак, человеку доступно на земле благодатное единение с Богом и Христом. Он может "сделаться" "причастником Божеского естества" (2 Петра. 1,4). И это единение и причастничество даст ему новые творческие силы.

В Своей последней беседе с учениками на Тайной Вечере Христос обещал Своим ученикам благодатные дары Святого Духа: "И Я умолю Отца и даст вам другого Утешителя, да пребудет с вами вовек, Духа истины, которого мир не может принять, потому что не видит Его и не знает Его; а вы знаете Его, ибо Он с вами пребывает и с вами будет" (Иоан. 14,16-17). "Утешитель же, Дух Святый, Которого пошлет Отец во имя Мое, научит вас всему и напомнит вам все, что Я говорил вам" (Иоан. 14, 26). "Когда же приидет Утешитель, которого я пошлю вам от Отца, Дух истины, который от Отца исходит. Он будет свидетельствовать о Мне" (Иоан 15, 26); "Он наставит вас на всякую истину" (Иоан. 16,13).

Это обетование Апостолы понимали не иносказательно, но совершенно реальное жизненно; и относили его не только к себе (Деяния, 2. глава2) и к своим ученикам (Деян. 4, 31), но и ко всем, приемлющим Христа Сына Божия верою и любовию. Ибо это сказано обо всех, без ограничения, что "соединяющийся с Господом есть един дух с Господом" (1 Кор. 6,17). И еще: "все, водимые Духом Божиим, суть сыны Божии" (Римл. 8,14). А также: "всякий любящий рожден от Бога и знает Бога" (1 Иоан. 4,7) и "всякий, делающий правду, рожден от Него" (1 Иоан. 2, 29). Всем христианам, пребывающим во Христе, обещан Святый Дух: Им изливается в сердца наши "Любовь Божия" (Рим. 5,5). Он обновляет в нас ум и разумение, чтобы нам "иметь Бога в разуме" (Римл. 1, 28). Он "живет" в нас (1 Кор. 3,16; 2 Тим. 1,14), "водит" нас (Римл. 8,14), "свидетельствует духу нашему, что мы дети Божий" (Римл. 8,16) и в час нашей искренней, но беспомощной молитвы "ходатайствует за нас воздыханиями неизреченными" (Римл. 8, 26). Пребывая в нем, мы можем "поступать, как чада света" и творить "плод Духа", который "состоит во всякой благости, праведности и истине" (Еф. 5, 8-9). А Он "действующею в нас силою может сделать несравненно больше всего, чего мы просим или о чем помышляем" (Еф. 3,20-21).

Принимая это апостольское учение, не надо истолковывать его в смысле, благоприятствующем какому-либо самомнению, посягательству, гордыне или прямому лжепророчеству. Напротив, этот путь требует от человека неподдельного, искреннего смирения, трезвения, искуса и жизненных усилий, того, что во всей полноте раскрыто в православном Добротолюбии и что осуществляется православым старчеством. Это, конечно, свидетельствует о том, что полнота такого опыта доступна лишь очень немногим. Но искание этого пути и приближение к нему - заповедано нам всем, особливо же тем, кто желает творчески строить христианскую культуру.

Христианская культура есть или красивое, но неопределенное слово, которым можно прикрыть и "оправдать" слишком многое; и не о таком слове мы здесь говорим. Или же это есть великое и претрудное, обязывающее и ответственное дело: и сущность его в том, чтобы в меру своих сил усвоить Дух Христа и творить из него земную культуру человечества. Творить, с дерзновением6, принимая на себя ответственность за свое разумение, за свое решение и за дела, и всегда взывая к Тому, Который "может сделать несравненно больше всего, чего мы просим или о чем помышляем". (Еф. 3, 20-21). Кто хочет делать христианскую культуру, тот должен попытаться взрастить в своей душе "чадо света"7 и предоставить ему говорить и поступать так, как подобает человеку, "имеющему быть судимым по закону свободы".

Иного пути мы не видим.

4. ОСНОВЫ ХРИСТИАНСКОЙ КУЛЬТУРЫ

Культура есть явление внутреннее и органическое: она захватывает самую глубину человеческой души и слагается на путях живой, таинственной целесообразности. Этим она отличается от цивилизации, которая может усваиваться внешне и поверхностно, и не требует всей полноты душевного участия. Поэтому народ может иметь древнюю и утонченную духовную культуру, но в вопросах внешней цивилизации (одежда, жилище, пути сообщения, промышленная техника и т. д.) являть картину отсталости и первобытности. И обратно: народ может стоять, на последней высоте техники и цивилизаций, а в вопросах духовной культуры (нравственность, наука, искусство, политика и хозяйство) переживать эпоху упадка.

Из этого одного различения ясно, какое исключительное значение имело в истории культуры христианство. Оно внесло в культуру человечества некий новый, благодатный дух, тот дух, который должен был оживить и оживил самую субстанцию культуры, ее подлинное естество, ее живую душу. Этот дух был чудесным образом внесен во враждебную среду, иудейско-римскую, в атмосферу рассудочной мысли, отвлеченных законов, формальных обрядов, мертвеющей религии, жадно-земной воли и жестоковыйного инстинкта. Этим актом культура не могла твориться; она могла только вырождаться. Этот путь вел к омертвению. И понятно, что люди этого акта (фарисеи) и цивилизация этого уклада (римская) не могли принять этого благодатного учения: они должны были остаться людьми и установлениями "этого мира", которым противопоставляют себя апостольские послания.

Но именно этот дух должны были принять люди, чтобы стать христианами; именно этот дух необходим и ныне христианам, для того, чтобы творить христианскую культуру. В чем же сущность этого духа?

Казалось бы, каждый христианин должен был бы не только носить этот дух в себе, но и разуметь его с такою силою ясности, чтобы ответить без особого труда на этот вопрос. Тем не менее я попытаюсь очертить его вкратце.

1. Дух христианства есть дух "овнутренения". "Царствие Божие внутрь вас есть" (Лк. 17,21). Согласно этому, все внешнее, материальное, чувственное само по себе не имеет безусловной ценности и не оправдывается перед лицом Божиим. Это не значит, что оно всецело и окончательно отметается; нет, но оно является лишь возможностью духа и совершенства: как бы незасеянным полем (и какой же сеятель захочет отвергнуть свое поле?); или сосудом для драгоценного вина (и что есть пустой сосуд? но и вино нуждается в сосуде!); или жилищем, не могущим оставаться впусте. Внутреннее, сокровенное, духовное решает вопрос о достоинстве внешнего, явного, вещественного.

Ныне это должно считаться аксиомой всякой культуры и особенно христианской культуры. Так, нравственное состояние человека ценится не по его материальным последствиям и не по внешней пользе, из него проистекающей, но по внутреннему состоянию души и сердца человека, его переживающего. Так, произведение искусства художественно не тогда, когда эффектна и оригинальна его эстетическая материя8, но тогда, когда оно верно своему сокровенному, духовному предмету. Так, внешняя точность научного описания есть только начало истинного знания. Так, право и государство жизненны и верны именно там и только там, где на высоте пребывает живое правосознание людей. Так, все хозяйственные вопросы и затруднения разрешаются именно изнутри, - через воспитание людей к братству и справедливости; ибо так воспитанные люди найдут и внешние формы братской жизни. Культура творится изнутри; она есть создание души и духа: христианскую культуру может творить только христиански укрепленная душа.