Проклятые Благословением. Часть 1 (СИ) - Дичковский Андрей

Шагающий-сквозь-Тьму уже развернулся в другую сторону. Чуть сильнее сжал рукоять Стража Рассвета, когда понял, что Невидимка ушел в сторону.

«Он ориентируется во Тьме», — понял Шагающий.

Очередное Благословение? Это несколько осложняло дело. Шагающий навострил слух. Почувствовал, как Невидимка достает какое-то оружие. Не ритуальные клинки, нет. Что-то длиннее и увесистее. Тоже меч? Или…

Невидимка атаковал, и с первым ударом Шагающий-сквозь-Тьму узнал оружие противника — боевая цепь Верхнего Даньяза. Неприятное оружие, особенно в темноте. Но у него имелись и свои минусы.

Не взирая на боль в спине, Шагающий стремительно нырнул влево. Невидимка тут же развернулся и ударил цепью наискось — оружие промчалось в дюйме от плеча Шагающего. Они обменялись двумя ударами. Цепь противника крутилась, не отставая по скорости от Стража Рассвета. Время поджимало. Шагающий-сквозь-Тьму резко присел и рубанул, надеясь задеть ноги Невидимки, но тот отпрыгнул, как если бы видел все происходящее. Затем из ниоткуда атаковал. В последний момент Шагающий уклонился, но цепь все равно задела его левую ладонь.

Шагающий-сквозь-Тьму начинал злиться. Он давно не сталкивался со столь умелым бойцом. Воистину достойный противник. Жаль, что не удастся с ним поговорить — такого нужно приканчивать наверняка.

Шагающий визуализировал поляну и их местоположение в сознании — это дало ему идею. Если он только все правильно запомнил…

Прыжок назад. Два шага влево. Он чувствовал, как Невидимка следует за ним, со свистом размахивая цепью. Теперь аккуратно обойти камни… Сделано.

Раскручивая цепь, Невидимка сделал шаг… и угодил ногой прямиком в костер. Из-за Сферы пламя погасло, но жар никуда не делся. К счастью, Невидимка не обладал Благословением нечувствительности к температуре — иначе бы ловушка не сработала. Пока концентрация Отнимающего чуть сбилась, Шагающий изогнулся, как танцор, и выстрелил прямым колющим выпадом. Он не просчитался — не встретив сопротивления, острие Стража Рассвета вошло противнику точно под сердце. Цепь со звоном выпала из руки Невидимки.

В следующий миг Сфера-Поглощающая-Свет исчезла.

В синеватом свечении тело Невидимки изогнулось и шмякнулось оземь. Никаких признаков жизни этот Отнимающий больше не подавал. В отличие от Подхалима — тот продолжал мычать, захлебываясь кровью, и даже куда-то (и зачем-то) ползти.

Шагающий-сквозь-Тьму облегченно выдохнул, понимая, что самое сложное осталось позади. Каким-то чудом он вышел победителем из схватки с тремя Отнимающими. Осталась финальная часть таких встреч, которую он обычно называл «вопросы проигравшим».

Он достал из кармана халата тряпицу, протер от крови Стража Рассвета, затем вернул оружие в ножны — необходимости в нем больше не было. Потом неторопливым шагом подошел к окровавленному Подхалиму. Тот попытался отползти, но Шагающий наступил ногой ему на спину, положив конец отчаянным попыткам.

— Слушай внимательно, умник. — На этот раз ему было не до любезностей. — Сейчас я задам тебе пару вопросов, и в твоих же интересах дать на них ответ. Итак, от кого вы получили приказ убить меня?

Подхалим закашлялся, пытаясь что-то ответить. Шагающий-сквозь-Тьму терпеливо ждал. Наконец, Подхалим сумел развернуться к нему лицом и прошипеть:

— Думаешь, что победил нас? Наивный глупый пес. Привык смотреть перед собой и разучился оглядываться. — Он вновь изошелся кровавым кашлем. — Ты даже не догадываешься, что тебя используют, как последнюю марионетку. Ты жалок, Шагающий. Не мы, так другие тебе это однажды докажут…

Шагающий хмыкнул. А у этого Отнимающего наглости не занимать.

— Я жду ответа на свой вопрос.

— А я жду, когда подохну и больше не буду видеть твое мерзкое лицо. — Подхалим даже попытался рассмеяться, но смех перешел в очередное окровавленное бульканье. — До встречи… в Обители Сумерек…

Подхалим неестественно дернулся. Затем еще раз. Кровь на губах смешалась с пеной. Шагающий-сквозь-Тьму наблюдал за его предсмертной агонией с величайшим равнодушием. Лишь когда Подхалим изогнулся в последний раз, после чего замер в безжизненной позе, Шагающий чуть раздосадованно цокнул. Потом отошел от трупа и огляделся.

Поляна несколько утратила свою недавнюю девственную притягательность. Три растерзанных трупа, потухший костер, разбросанные по земле лиловые клинки. И кровь. Черная в лунном свете, она заливала практически всю поляну. Пропитала даже его собственный халат и штаны.

Все как всегда. Ничего не меняется.

Его спину все еще жгло. Что это было за странное Благословение, позволявшее Подхалиму управлять дымом? С таким Шагающий еще не сталкивался. Впрочем, случались за его жизнь и куда более странные вещи.

Выровняв дыхание, Шагающий попытался расслабиться и привести мысли в порядок. Слишком много оставалось вопросов, на которые ему, увы, не удалось получить ответов. Откуда снова взялись Отнимающие? Почему их оказалось трое? Кто их нанял? И как со всем этим связан нанявший его Орден Хранителей Триамны?

Шагающий-сквозь-Тьму попытался поразмышлять над всеми этими вопросами, но вскоре понял, что ничего у него не выходит. Ему просто-напросто катастрофически не хватало информации. Этот чудаковатый Словоблуд оказался прав: последние десятилетия он и впрямь провел глухим отшельником, выбираясь за пределы своей одинокой берлоги лишь раз в несколько лет, на очередное задание, в то время как жизнь в большом мире кипела ключом. Подумать только, Шагающий ведь даже не знал, кто сейчас во главе Ордена. Да что там Орден — он понятия не имел, кто восседает в Кресле Верховного Иерофанта.

По всей видимости выходило, что время его длительного отшельничества закончено. Пора запастись провизией, размять ноги и навестить многострадальный Исхирон и, в особенности, Орден Хранителей Триамны. Пора найти ответы — хотя, видят Боги, он так устал от этих бесконечных поисков.

Однако… В конце концов, кто, если не он?

Измученно вздохнув, Шагающий-сквозь-Тьму прошелся по поляне, собирая ритуальные клинки Отнимающих (такие предметы не должны попадать в абы чьи руки), затем сложил их в найденную на краю поляны дорожную сумку. Перебросил ее через плечо. Распустил хвост. Обернувшись, посмотрел на восток — туда, где ночная синева плавно отступала под натиском красок зарождающегося нового дня. Немного постоял, заслуженно наслаждаясь спокойствием. И лишь затем, сопровождаемый угасающим лунным сиянием и пением предрассветных лесных птиц, спустился с холма.

Далеко на юго-западе его ждала новая цель: Священный Исхирон.

Столица страны, которую он когда-то поклялся защищать.

Столица Триамны.

Глава 1

Юная Шелиара, единственная наследница рода Нирааль, сидела в гостиной родового танаанского поместья напротив потрескивающего поленьями камина и медленно, но верно сходила с ума.

Увы, это была отнюдь не сиюминутная прихоть. Девушка прекрасно помнила, как, где и когда все началось. Помнила, как два с половиной года назад, в день ее четырнадцатилетия, она, как и положено благочестивым жителям Триамны, прошла во славу Богов Рассвета Ритуал Преображения. Именно с того самого дня в ее жизни, и без того не особо радостной, все пошло наперекосяк. И виной всему стали Голоса: ее Благословение и, в первую очередь, Проклятье. Проклятье, день за днем и ночь за ночью высасывающее из нее остатки сил. Проклятье, разрывающее разум на части. Проклятье, которое не пожелаешь даже самому ненавистному врагу.

Поначалу особо не доставлявшее ей неудобств, последнее время оно повисло в ее сознании невыносимой ношей. Жить обычной жизнью, когда в твоей голове без спросу и разрешения копошатся невидимые, но до жути реальные личности, оказывалось все сложнее и сложнее. Час за часом, день за днем, месяц за месяцем ей приходилось слушать непрестанные разговоры в голове; понимать, что сознание не подвластно ей, как у всех нормальных людей, и что с этим ничего не поделать — только смириться. Шелиара пожертвовала бы чем угодно, только бы обменяться своим Проклятьем на любое другое. Можно даже на два. Она была бы согласна на все: лишиться богатства, красоты, или даже — чем демоны не шутят — способности любить… Но, увы или к счастью, так это не работало. Каждый триамниец, переставая ходить пешком под стол, узнавал, что Проклятье, как и Благословение, пребывает с прошедшим Ритуал до конца жизни.