Предлесье (СИ) - Гром Макс

— Почему мне каждый раз всё меньше хочется ходить сюда? — Попытался пошутить Айзек.

— Лень? — Сказал Олег Иванович.

— Очень смешно сэр. Нет, правда. Вы, наверное, потерянный брат Джорджа Карлина.

Пройдя ещё сотню метров, люди добрались до особо густо заросшей рощицы, без помех прошагали через неё, обошли кучку плотоядных растений, и добрались-таки до нужного дерева.

Вымахало оно не слабо, уже достигнув размеров дуба. Древо не просто их достигло, но и всеми силами пыталось их превзойти. Оно буквально росло на глазах. Приглядевшись, можно было заметить, как оно медленно удлинялось и расширялось, как всё больше его корней входило в землю, и разрывали её, расталкивали.

— Удивительно. — Сказал Олег Иванович.

— Это ещё мягко сказано. — Осматривая древо, сказал Айзек.

— Необходимо взять пробы коры, древесины и сока. — Высказал своё мнение старик.

— Сейчас сделаю. — Айзек медленно пошёл к древу, без резких движений, да ещё и под прикрытием солдат. Минимум риска.

Учёный подошёл к дереву, положил кейс с инструментами на землю и достал из него бурав Пресслера. Но Айзек, даже не успел ничего сделать с помощью инструмента, как вдруг дерево напало.

Извивающиеся корни, вырвались из земли и чуть не схватили человека. Тот лишь чудом успел отпрыгнуть и быстро поползти к солдатам.

Бойцы открыли ураганный огонь по корням и древу. Пули открывали лишь мелкие куски древесины, не значительно повреждая противнику.

Корни всё тянулись к людям, да с такой скоростью, что тем пришлось отступать, и в спешке.

Айзек пытался подгонять Олега Ивановича, но тот упал, и корни незамедлительно схватили его за ноги. Они потащили старого учёного к древу, со всей силой и скоростью что у них были.

Корни опутали Олега Ивановича, изорвали скафандр, проникли под кожу. Старик кричал и не кричал одновременно, он шёл по тёмному лесу, с такими же, как он, длинными гуманоидными существами. Их почти не осталось, они последние, последняя надежда на спасение. По тьме разноситься грохот. От выстрелов? От разрываемой земли? Уже ничего было не понятно.

***

Олег Иванович проснулся с болью по всему телу, на мягкой постели, окружённый стенами. Его тело покоилось в небольшом помещении, из удобств, в котором была лишь больничная койка и унитаз. Ещё в комнате имелась дверь на электронном замке и окошко, но не одаривающее человека солнечным светом, ведь вело оно не на улицу. Через окошко, за стариком наблюдали из соседнего помещения.

Там была Александра, был оберст и Берёзов. Все трое глядели в окошко, на Олега Ивановича, с таким трудом поднимающегося с кровати.

— Где я? — Спросил старик. — Что случилось?

— Вы были в отключке последние пять дней. — Сообщил оберст. — Мы держали вас в этой комнате ради вашей и общей безопасности. Вы были опасны в первый день, так что нам приходилось держать вас на снотворном, пока ваша мозговая активность не нормализовалась.

Кажется, Олег Иванович начал вспоминать. Две линии воспоминаний, две жизни. Борьбу с солдатами и коллегами, борьбу с надвигающимся концом, где-то очень далеко отсюда. Вспоминал лица людей, и что-то напоминающее лица, с огромными зелёными глазами во тьме. Всё это в коктейле кружило старику голову. Он помнил, что-то ещё. Это что-то частично затерялось в круговерти воспоминаний.

— Сколько я ещё здесь буду сидеть? — Спросил Олег Иванович.

— Сколько понадобиться. — Ответил оберст.

— Нам ещё надо провести множество тестов, чтобы убедиться, что вы не опасны, так что вам лучше пока оставаться в камере. — Сказала Александра, спокойно и дружелюбно.

Берёзов молчал и смотрел, буравил старика взглядом. И во взгляде том, был страх. Мерзкий, липкий страх. Он передался Олегу Ивановичу. Что же такого делал, или говорил он, если бывалый сотрудник ГРУ, глядит на него так?

Последующие дни представляли собой, нескончаемые тесты. Сбор всех возможных анализов, сменялся сеансами у психолога и заполнением анкет. Олегу Ивановичу сканировали мозг, проверяли сердечную аритмию, подмечали улучшение зрения и изменения в цвете радужки глаза. Ранее карие глаза, стали ярко зелёными, с примесью чего-то не человеческого.

Олег Иванович уже вообще не чувствовал себя до конца человеком. Та внеземная часть, что поселилась в нём, не желала уходить, она стала частью него, вместе с новыми наборами ДНК. Она дарила старому учёному давно утраченные с молодостью силы, насыщала мозг новыми знаниями. Да, он снова начал вспоминать, то, что никогда в жизни не видел. Как только действия препаратов чуточку ослабло, образы, прибывшие с самых дальних звёзд, вернулись.

Чувство погибели и отчаяние, понимание всего ужаса случившейся далекой катастрофы, заставляли старика вздрагивать. А вот опознавание плана, так и вовсе вынуждало паниковать.

На третий день, в четыре часа утра, Олег Иванович вызвал к себе Берёзова. Тот прибыл через пятнадцать минут, словно ждал призыва.

Берёзов вошёл в камеру мрачным, но бодрым. Он снова смотрел на старика с некоторым страхом, однако того значительно поубавилось. Теперь в глазах этого человека в основном читался профессионализм и любопытств.

Олег Иванович сидел перед Берёзовым на кровати, скрестив ноги. Старый учёный весь перепотел холодным потам и побледнел словно мертвец.

— Вызывали, Олег Иванович? — Спросил Берёзов.

Старик кивнул в ответ.

— Вы что-то хотели сказать мне? — Снова спросил Берёзов.

— Да, хотел. У меня для вас важное сообщение. Я мог сообщить его оберсту, но этот человек не стал бы меня слушать. Поэтому я вызвал вас. Вы донесёте до него, то, что я вам скажу.

Наша планета в опасности. Со дня на день должно что-то произойти. Я ещё точно не знаю что именно, но это надо предотвратить. Я вижу облако. Разноцветное облако покрывающее собою всё. Надо уничтожить зону заражения, испепелить её к ебеням.

— И я не должен воспринять это как галлюцинации, или бредовые мысли от лекарств, которыми вас здесь пичкали последние дни?

Старик внезапно вскочил с кровати.

— Я сказал вам, что видел. То, что проникло в мой мозг от того дерева. А ещё я видел, каким взглядом вы на меня смотрели. И я думаю, что вы сами осознаёте мою правоту. Может не полностью, но осознаёте. Умоляю вас, Ваня, помогите мне и нам всем. Сообщите оберсту мои слова. Заставьте его и весь ООН избавиться от этого места, выжечь напалмом!

***

Оберст выслушал агента иностранной разведки, но особых мер не принял. Приказа такого не было. Командование отказывало в разрешении уничтожить зону заражения. По словам высшего, руководства, это было бы, страшной потерей для всего человечества.

Зона уже успела одарить людей парой перспективных проектов и открытий, в медицине и биоинженерии. Так что уничтожать такой кладезь знаний было бы просто варварством. Но совет ООН пообещал, увеличения безопасности.

Как жаль, что до той так и не дошло.

Олег Иванович обедал у себя в камере, после трёх часов изнурительных тестов. В этот же момент, его решила навестить Александра.

— Как вы, Олег Иванович. — Спросила девушка, войдя в камеру.

— Хорошо. — Соврал старик. На самом деле, на душе у него было тяжко. Идиоты из ООН, США и России не внемли голосу, запертого здесь старца. Всё как всегда решили делать по-своему.

Они только увеличили слежку за зоной заражения и приняли мелкие меры предосторожности.

Олег Иванович сделал всё что мог, сидя в камере. Теперь он просто ждал последствий.

— Я принесла вам кусок торта. — Александра открыла пластиковый контейнер и положила его на кровать. В нём лежал кусочек шоколадного торта. — Айзеку сегодня день рождения. Тридцать четыре года. Жаль, что вас там не было. Вы бы удивились, как Лёт умеет читать стихи.

— Веселье.… М-да.… А что зона? — Спросил старик, оторвав взгляд от обеда, и посмотрев на девушку.

— Всё в норме. Ни один из датчиков не показывает ничего специфического.