Твой совет online - Наталья Косухина

Решило окончательную судьбу нашего тандема задание, на которое мы отправились спустя примерно месяц. Тогда — непонятно, каким чудом — мне удалось спасти жизнь своему нападающему. Несмотря на то что данный случай был откровенной удачей, с того момента отношение Раша ко мне изменилось в корне. Так началась наша дружба. Нежеланная напарница стала одной из немногих, кому Раш мог простить практически все и полностью доверял. А еще в наших отношениях был и дополнительный плюс — мы точно не отобьем любовников друг у друга.

Из задумчивости меня вырвал вызов, исходящий из магического амулета на шее. Застонав, я не успела ничего предпринять, как буквально в ту же минуту меня засосал межпространственный портал, перенес мое бренное тело из райского уголка и выкинул у начальника в кабинете.

Поднявшись, я огляделась.

Глава 2

Никеа Лавейская

Даже летом в горах всегда холоднее, чем на равнинах.

Прядки волос выбивались из тугой черной косы, растрепанной ветром. Его порывы заставляли ежиться и кутаться в теплую кашемировую шаль. А солнце слепило глаза, вынуждая жмуриться, но тем не менее тянуться к его живительному теплу и свету.

Открыв глаза, я уже в который раз обвела взглядом окружающий меня пейзаж. Белоснежную стайку птиц, носящуюся высоко в голубом небе и громкими криками оглашающую всю округу. Высокие горы с белыми пушистыми шапками на вершинах, словно серой защитной стеной окружающие со всех сторон небольшую зеленую долину. Привычную, изученную до последнего камешка дорогу, которая начинается от ворот нашего поместья и, немного расширяясь и петляя, сбегает вниз, в поселок. Вечный сероватый смог, сквозь который с таким трудом пробиваются к земле лучи солнца: это дым от костров или печных труб медленно поднимается вверх и неохотно покидает теплое местечко.

Я стояла на крыше смотровой башни, которая примыкала к нашему огромному каменному дому, как его еще называли — цитадель клана. Находясь здесь и испытывая обычное умиротворение, рассматривала знакомые с рождения ухоженные добротные дома вокруг поместья и суету вампиров из нашего клана.

Прислушивалась к привычным для меня звукам, которые в горах разносятся очень далеко, ощущала родные запахи и раздумывала. Мои мысли постоянно крутились вокруг отца и его разговоров по поводу моего будущего.

Папа исподволь пытался настроить меня на то, что в моем возрасте уже пора задуматься о браке. Через неделю мне исполняется двадцать три года и по законам любой расы, населяющей мир Айфир, я стану совершеннолетней.

Против брака как такового я не имела ничего против, но вот тот факт, что отец сам планирует выбрать мне подходящего мужа, очень пугал, вызывая неприятие и внутреннее сопротивление. В конце концов, два моих брата гораздо старше меня, но пока не собираются возлагать на связующий алтарь свою кровь и произносить брачные обеты. Так чем я хуже?

— Младшая госпожа, вас призывает отец!

Я так погрузилась в свои мрачные размышления, что не услышала, как ко мне подошел молоденький вампиреныш, внук управляющего нашим поместьем. Этот худенький бледный паренек — Тикс — выполнял в клане множество мелких поручений. Он намного младше меня, тем не менее я не раз уже ловила на себе его заинтересованный взгляд.

Резко обернувшись, я с раздражением посмотрела на него, а потом просто кивнула: ведь он же не виноват в моем плохом настроении.

Приподняв подол синего длинного повседневного платья, я пошла к лестнице, ведущей вниз, в основной дом. Тикс тенью скользнул за мной.

Не сдержав любопытства, вызвавшего у меня внутри противную дрожь дурного предчувствия, бросила на вампиреныша короткий взгляд и намеренно равнодушно спросила:

— Не знаешь зачем?

Тикс молча пожал плечами. Когда мы покинули крышу и оказались на каменной лестнице, ведущей вниз, в жилые покои, он, наверное не выдержав, осторожно ответил:

— Ваш батюшка ничего не сказал по этому поводу…

Я напряглась в ожидании продолжения, и Тикс меня не подвел.

— Но приезжал нарочный, который привез письмо от главы клана Аббазов, он передал его лично вашему батюшке, — произнес Тикс с тщательно скрываемым сочувствием ко мне и подсознательной злостью.

Правда, мне было не ясно, на кого он злится.

Я тут же поинтересовалась:

— И как давно приезжал нарочный?

Странно, похоже, в своих размышлениях я пропустила появление на дороге всадника.

— Час назад, младшая госпожа. Ваша матушка уже некоторое время беседует с вашим батюшкой, — предупредил мой следующий вопрос Тикс, а затем еще более осторожно добавил. — И сначала они разговаривали на повышенных тонах. Глава гневался и кричал, но ваша матушка, как всегда, была спокойна и выдержанна…

Да уж, Тикс сообщил не очень обнадеживающие новости. Если папа злится, то это означает одно — мама пыталась чего-то добиться от него и, вполне возможно, добилась. Сейчас он в плохом настроении, а это однозначно отразится на мне.

Наконец мы добрались до апартаментов отца, Тикс коротко мне кивнул и удалился. Проводив взглядом спину парня, я тяжело вздохнула и, постучав в дверь, вошла.

Папин кабинет представлял собой большую квадратную комнату, богато украшенную яркими красными драпировками. Между двумя высокими стрельчатыми окнами стоял массивный деревянный стол, за которым отец сейчас и восседал, видимо, строча ответ нашему соседу — главе клана Аббазов. На середине кабинета лежал толстый бордовый шерстяной ковер, который заглушал шаги и вообще придавал этой комнате немного уюта.

Чуть в стороне, ближе к стене, стояли три глубоких кресла и диван из красной кожи. Вообще мой отец очень уважает старые традиции вампиров, и потому большая часть помещений и комнат нашего дома оформлена в красных тонах. Лично я этот цвет терпеть не могу.

В одном из кресел сидела мама, одетая в пурпурное классическое платье с немного завышенной талией и узкими рукавами, практически достигавшими пола. На мне было похожее платье, отличавшееся от маминого лишь цветом. И если папа уважал традиции вампиров, то мама неукоснительно следовала их моде, особенно для аристократов.

В нашем мире уже редко где можно встретить чистые монархии, но большинство старых вампирских кланов, к коим относится и наш, строго соблюдают светские условности, хранят свои родовые регалии и аристократические статусы.

Бросив на меня лишь один быстрый взгляд, мама снова уткнулась в свое любимое вышивание. Рукоделие часто вводило в заблуждение людей, не знающих маму, создавая ложное впечатление, что перед ними послушная воле мужа домохозяйка. Увы, мама была слишком похожа на отца и тоже любила власть. В этом доме без ее участия не происходило ничего. Правда, матушка проводила свою политику тонко и без грубостей. А вот папа был прямым, превыше всего ставил свое мнение и желания и не терпел ни возражений, ни споров.