Ничтожный владыка демонов (СИ) - Меглин Алекс

— Ты даже двадцать минут не смог просидеть наедине с собой, — вздохнул демон.

— Можно хоть музыку включить? — поинтересовался я. — Для медитации там или расслабления.

— Нет! — от рева задрожал пол, но дальше рогатый смягчился. — Но можешь сам поиграть на чем-нибудь.

— Но я не умею…

— Тогда закрой рот и сиди дальше, — отрезал он.

Зашла бабка и посмотрела на меня, как на полоумного.

— Ты чего расселся?

— Медитирую, — недовольно сказал я.

— Лучше бы помолился, антихрист! — сказала старуха и убралась смотреть телевизор с мамкой.

Чем дольше я сидел, тем больше меня донимала одна мысль — время идет, а где-то там бродит странная слепая девушка, желающая покрошить нас мечом.

Прошло еще полчаса. Я перебирал в голове сотни вариантов тренировок, думал, где достать оружие, оценивал свои силы. Демон хотел, чтобы я это сделал?

— Мне кажется, я понял, зачем нужно сидеть.

— Ну и зачем?

— Чтобы не действовать поспешно, оценить силы, продумать план действий.

— Вообще нет, но если ты это сделал, то хорошо, — ответил Дан. — Но думать буду я, а ты будешь делать. Не важно понимаешь ты смысл сказанного или нет. Дойдешь своим умом — отлично, не разберешься — невелика печаль. Обычно я тренировал существ, что не любят задавать вопросы.

— А что они тогда любят? — буркнул я.

— Резать глотки врагам и сжирать их потроха, трахать красивых женщин, и тратить золото, — сказал демон.

— А как же духовное развитие?

— Развитие духа — это совокупность развития тела и разума, — Дан взбесился не на шутку, сбиваясь на рычание. — Встать, овечье отродье! Одевайся и на улицу!

— Митя, ты куда? — стоило прошуршать круткой, как появилась мать. — К дружкам-наркоманам?

— На прогулку, — сказал я.

— Шарфик, шапку одень. Куда ты дырявые ботинки берешь? Вон, же новенькие стоят, только в прошлом году купили, — мамка суетилась надо мной. — Ничего сам найти не может. И как ты будешь со своей будущей женой жить? Хотя, кто за такого оболтуса пойдет?

Монструозные желтые говнодавы, которые нам впарила продавщица на рынке, одевать жутко не хотелось. Это только со мной и учениками мать такая самоуверенная, под натиском базарных теток она быстро теряется, и мы каждый раз покупаем ужасное дерьмо.

Примерно также я обзавелся на выпускной костюмом лимонного цвета, на два размера больше необходимого. Мать с бабкой наперебой уверяли меня в неотразимости, но залп хохота из зала на вручении диплома все расставил на местах. Настя до сих пор меня Мистером лимоном называет.

— Даже камни привязывать не придется, — одобряюще сказал демон на ботинки.

На лестничной площадке стояла вонь дешевых сигарет, тлеющих в консервной банке. Снова Гарик не затушил. Наш сосед-грузин был отчаянным, пропащим пьяницей, но добрее человека я не встречал. Когда-то он был преуспевающим бизнесменом, держал половину овощного рынка, но вляпался в неудачный брак. Жена развела его, как лоха, с помощью ребенка отжала все деньги, и турнула из своей жизни. Гарик мыкался по друзьям, а потом умерла его мать и он переехал сюда. Спиться Гарику не давало отсутствие средств, которые он тратил на бездомных животных в питомнике, где подрабатывал уборщиком.

Выскочив на улицу, я закашлялся, хватив морозного воздуха. Под ногой хрустнула лужа, крошась на сверкающие на солнце осколки.

— И что дальше? — спросил я.

— Ничего сложного, — сказал демон. — Просто иди и будь готов.

— А мы не наткнемся на тех, кто хочет убить нас?

— Просто иди, хватит болтать! — раздраженно выдохнул голос.

Я и пошел. Снег убрали только на центральных улицах, и большей частью приходилось буквально вырвать ноги из белого одеяла. Мне что нужно просто ходить?

В какой-то момент я повернул голову и оказался в кромешной темноте. В следующую секунду в голову врезалось что-то тяжелое, опрокидывая меня.

Щеку взорвала острая боль. Я замахал руками, пытаясь сбросить напавшего. Пальцы ткнулись в гладкое упругое тело. Заорав, я поднялся и попытался отодрать вцепившуюся тварь.

Оно сползло вниз, прогрызая себе путь. Зубы напавшего вошли в шею. Темнота вокруг закрутилась, и лоб ударился о твердый камень. Навалилась слабость. Но боль ушла. Мою плоть раздирала чья-то голодная пасть, но чувствовалось просто неприятное давление.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Слабак, — презрительно выдохнул демон.

Я вернулся обратно. Белизна снега ударила по глазам, трясущиеся ноги подломились, и я упал. По щекам текли слезы. Что, блять, это было!?

Быстро ощупал себя. Шея цела, ни намека на рану.

— Я погрузил тебя в свое особое пространство. такая техника называется демоническое измерение, — Дан предвосхитил мой вопрос. — Тебе там не грозит смерть. Пока.

— Мне нужно будет отправиться туда снова? — немного заикаясь, спросил я. — Нет, не так. Отправь меня туда снова! Лучше подохнуть тысячу раз так, чем один раз по-настоящему.

— Ты не так уж и безнадежен, — прорычал демон. — Но насчет тысячи ты ошибся. Понадобится куда больше попыток. Я пригашу твои страх и боль, не хочется снова идти в обосранных портках.

Вторая попытка — смерть от укуса в шею. Третья — смерть от укуса в шею. Четвертая — смерть от двух укусов. В шею, конечно же. Каждый раз темнота. Нападают с разных сторон, никогда не стоит ориентироваться на прошлое погружение.

— Хватит умирать, — буркнул демон, когда я седьмой раз помер. — Ваши тела не понимают разницы между иллюзией и реальностью, тебе нужен отдых. Теперь простая прогулка.

— Давай еще раз, — прохрипел я, поднимаясь из сугроба.

— Как пожелаешь, смертный.

Темнота. Сейчас я даже не пытался смотреть, только слушал. Шорох слева. Успел услышать, но тело слишком медленное. Просто бестолково дергаюсь и получаю сильный укус.

В затылок влетает еще одна тварь. Следующая врезается в лицо, опрокидывая меня. Снова слабость и смерть.

Зато продержался больше обычного. Правда, на этот раз противная слабость никуда не ушла, а руки и ноги мелко подрагивали.

— А что это за место? — спросил я, потирая ноющую шею.

— Лимб. Когда-то я отправился туда в поисках одной женщины, — к моему удивлению, ответил Дан. — Твари, что нападали на тебя это души некрещеных младенцев, отчаянно жаждущих человеческого тепла.

— Ты нашел ту, что искал?

— Узнаешь, если пройдешь по трупам всех тех, кого я встретил в аду, — рассмеялся Дан. — Теперь неси свое жалкое тело, нам нужно укрепить его. А на первом этапе нет ничего лучше ходьбы.

— Еще раз, — попросил я.

Смерть. Сразу. С первой же секунды. Меня будто сбил грузовик, переломав каждую косточку, а затем сплющил об стену.

Я вернулся, но жуткая боль вцепилась в кости, заставив меня тихонько заскулить. Устоять не удалось, и я повалился в снег. Остаточный эффект после смерти в лимбе медленно затухал, через пару минут перейдя в легкое покалывание.

Сука. Как можно было умудриться упасть на собачью какашку? Повезло еще, что от холода она окаменела.

— Опять. Хочу десять секунд продержаться.

— Ты меня удивляешь смертный, — расхохотался демон.

На самом деле здесь не было ничего удивительного. Просто я не хотел еще раз смотреть в глаза настоящей смерти.

После погружение в воспоминания меня никто не атаковал. Я стоял в непроницаемой темноте, слыша лишь биение сердца и шум дыхания. Десять секунд точно прошло, но ничего не происходило.

Он издевается?

Глава 4

Атака началась будто по сигналу. Тварей налетело столько, что я почувствовал, как меня поднимает в воздух. Стальные челюсти облепили меня с ног до головы, вырывая целые куски мяса.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Я орал от адской боли, но пытка никак не заканчивалась. В слепом безумии, желая прекратить мучения, смог приподнять руку, сбрасывая одну тварь. Освободившейся конечностью я бил куда в переплетение гладких тел, пока смерть не вырвала меня обратно.

Кожа и мышцы зудели, словно внутри ползали жалящие муравьи, вдобавок меня терзал сильный жар. От прилившей крови лицо раздулось, как переспелый помидор, грозя окропить снег юшкой. Что и произошло. Из носа все же потекла струйка крови.