Бесишь меня, Лисинцева (СИ) - Соккол Злата

Потоптавшись на пороге столовой, я нахмурилась. Моя мама, нынешняя жена Стрижова, сидела по праву руку от него. Невысокая и тонкая, как тростинка, с тёмными волосами, убранными в узел на затылке и большими серыми глазами. Лицо её казалось бледным, а взгляд потухшим.

В этом браке со Стрижовым она была пленницей, и я была счастлива хотя бы только потому что он её не гнобил и не мучил. Относился холодно, со снисхождением, но не хуже того. Этот брак был фиктивным. И за столько времени это стало понятно, кажется, любому дураку, кроме Дениса. Он до сих пор был уверен в том, что моя мать разрушила брак и его родителей, хотя это было совсем не так. Кстати, о птичках. Стрижа за столом я не увидела.

- Опаздываешь, - буркнул Михаил, кинув на меня быстрый взгляд. - Садись за стол.

Я прошла за стол и молча села рядом с мамой. Мы коротко переглянулись с ней и также коротко улыбнулись друг другу. Мне дико хотелось обнять маму, поболтать с ней, но при Стрижове лучше ходить по струнке. В напрягающей тишине прошло минут пять. Я рассматривала ровный фарфоровый круг тарелки перед собой и ждала. Молчание казалось густым.

Наконец принесли ужин. Стол, как и обычно, через несколько минут уже был накрыт и весьма впечатлял. Ощущая дикий голод, я не преминула приступить к трапезе. Впрочем, все поступили так же как и я. Это к лучшему. По крайней мере, можно было не кукситься, не зная, куда себя деть.

В ближайшие двадцать минут в столовой были слышны лишь звон столовых приборов и тихие шаги Камиллы, что приносила блюда, меняла тарелки и что-то поправляла на столе.

- Где же этот щенок? - тихо спросил Михаил, когда ужин закончился. Он бросил на стол скомканную салфетку, зло прищурился и постучал пальцем по вилке.

Никто ему не ответил. И снова тишина, казалось, стала густой, почти осязаемой. Именно поэтому, когда смартфон отчима зазвонил, я вздрогнула от неожиданности.

Бросив хмурый взгляд на экран мобильного телефона, он подхватил его и вышел из комнаты. Шаг за шагом, щелчок двери, тишина.

- Мама, как ты?...

Я повернулась к матери, как только дверь за отчимом закрылась.

- Всё хорошо, солнышко. Не переживай. - Мягко улыбнувшись, мама коснулась моей щеки, затем обняла меня. - Как принцесса в башне…

Её тяжелый вздох не утаился от меня.

Уткнулась в мамино плечо и сразу ощутила тонкий запах сирени. Прикрыла глаза. На душе было горько. Да, из этой башни так просто маму не вытащить. Михаил защитил нас от кое-кого после внезапной смерти отца, взял нас под своё крыло, взамен требуя от моей матери три года играть идеальную жену, не претендующую ни на какие его деньги и имущество. Мама сделала свой выбор – выбирая между нашей смертью и её рабством в золотой клетке, она выбрала второе. Вот только, когда договор был выполнен, мой отчим нас не отпустил.

Мама была уже пять лет замужем за Михаилом, и никакие доводы, деньги и условия не могли убедить его с миром отпустить её. Сбежать пока что было бы сложно, но это пока.

Мама ухватила выбившуюся прядку из моего хвоста и убрала мне её за ухо, затем снова тепло улыбнулась. Когда она видела меня, в её глазах загорался свет.

- Расскажи, как у тебя дела?

В голове всплыл образ красивого гада Логинова и наш сегодняшний с ним тет-а-тет, это воспоминание тут же сменилось встречей со Стрижом и его бандой, от которых мне помогло убежать снова же вмешательство Логинова...

- Да как обычно. - Я уныло повела плечом и вздохнула: - Всё стабильно… За меня не волнуйся.

Стабильно плохо и волноваться там, конечно, есть о чём, но говорить об этом не стоит.

- Я так мало участвую в твоей жизни…

Мама сокрушенно покачала головой, и мое сердце сжалось.

- Ты что?! - возмутилась я, ласково, но настойчиво беря её за руки. - Мама… Участвуешь! И делаешь всё, что можешь!...

Это правда. Насколько позволял контроль Стрижова, мама максимально старалась быть рядом со мной. И поддерживать. Другое дело, что всякую жесть я старалась скрывать от неё по максимому. С неё и так хватит.

Я снова скосила взгляд на маму. Этот плен её доконает… Хуже всего – сделать ничего нельзя... Пока, по крайней мере.

А кто-то бы ведь о таком бы мечтал. Сказали бы, мол, подумаешь, статуэтка, живущая по правилам, зато в тепле, уюте, при деньгах и спину горбатить не надо. Но… Но. Попробовали бы годик так пожить. Без отмашки и во двор не выйти...

- Потому что в башне – это тоже в тюрьме, - ненароком озвучила я свою мысль.

Мама едва заметно вздрогнула, услышав мой тихий голос. Она качнула головой и отвела взгляд.

- Все же в башне, не в темнице...

И на том спасибо тебе, Стрижов. Клетка, но хоть золотая и без довеска в виде издевательств и побоев.

У моей мамы там, за стенами этой башни, могла бы быть счастливая жизнь. Любимая работа, её любимые дела, любимый мужчина... Поездки, путешествия, встречи с друзьями и родными...

Без надзора. Без разрешений. Без холодных уничижительных взглядов.

Щелкнула дверь. Отчим вернулся в столовую, прошёл к столу и с мрачным видом опустился на свое место.

Следующие минут пять прошли в тишине.

Мне уже не хотелось есть, поэтому я молча рассматривала пузырьки в стакане с минеральной водой. Едва не подскочила на месте, когда дверь с оглушительным шумом распахнулась, и в столовую вразвалочку вошёл Стриж.

Внутри всё вымерзло при одном взгляде на него. Слабость сковала тело, руки задрожали. Вдох-выдох. Взять себя в руки. Не хватало ещё маму нервировать.

- Всем привет, - протянул Дэн с кривой ухмылочкой.

Придурок. Надеюсь, Логинов навалял ему. Я прищурилась. Судя по всклокоченному виду и ссадинам на лице и руках, всё-таки навалял.

Дэн плюхнулся за стол и, скользнув коротким взглядом по нам с матерью, уставился на Михаила.

Тот сидел, гневно поджав губы и испепеляя сына взглядом.

- Где тебя чёрти носят? - холодно прорычал он.

Дэн безразлично пожал плечами.

- Да так... Дела были.

Мы с Дэном сцепились взглядами. Некрасивое лицо с широким ртом и маленькими глазками исказилось ядовитой ненавистью.

Ощутила волну панического страха, всколыхнувшуюся в груди, но, держа себя в руках колоссальным усилием, виду не подала. Лишь прищурилась.

Глава 3

Отчим треснул по столу так, что уже подскочили на месте все, кто находился в комнате. Ну, как я уже говорила, хоть за одно Михаилу я была благодарна – его дико бесило, что его сын не даёт мне покоя. И каждый раз, когда Михаил замечал внимание Дэна, направленное на меня, его раздражение на Дэна резко возрастало.

- Какие ещё дела? И что у тебя за вид?!

- Да какая разница? - Стриж недовольно поджал губы, снова переводя взгляд на отца. - Ты же здесь нас собрал не обсуждать мою личную жизнь, наверное, а? И мой вид тебя не касается.

Желваки заходили на скулах Михаила, он разве что не зубами заскрипел, испепеляя сына гневом, сверкающим в глазах. Явно прилагая все усилия, чтобы не сорваться, он молчал и при этом наблюдал за тем, как Дэн хмурится и всё-таки недовольно начинает рассматривать что-то в другой стороне комнаты – значит, боится его всё-таки.