Теория текста: учебное пособие - Наталья Панченко

Итак, 60 —70-е годы – рубежный период в процессе складывания учения о тексте как об объекте лингвистики: текст осознан и как единица, формирующая высший уровень языка как системы, и единица, принадлежащая области речевой коммуникации; эта «двунаправленность» текста влечет необходимость и «сугубо» лингвистических, и междисциплинарных и пограничных исследований его как объекта науки. Однако складывание теории текста – задача конца XX в.

Теория текста в 80-х годах XX в. – начале XXI в. Современный период исследования текста отличается тем, что текст квалифицируется, по словам Г.А. Золотовой, как «высшая реалия языка», а наука о тексте превращается, по оценке Л.А. Новикова, «в одно из магистральных направлений мировой науки о языке XXI в.».

Период начался выходом в свет монографии по лингвистической теории текста. Это книга И.Р. Гальперина «Текст как объект лингвистического исследования» [Гальперин 1981], в которой текст предстал предметом лингвистики текста: «Текст, – пишет И.Р. Гальперин, – это данность, имеющая свои, присущие только ей параметры и категории» [Гальперин 1981, с. 135]. К числу таких категорий отнесены информативность, членимость, когезия, континуум, автосемантия отрезков текста, ретроспекция и проспекция, модальность, интеграция и завершенность текста. Их рассмотрение и составляет основное содержание книги. Автором дано следующее определение текста: «Текст – это произведение речетворческого процесса, обладающее завершенностью, объективированное в виде письменного документа, литературно обработанное в соответствии с типом этого документа, произведение, состоящее из названия (заголовка) и ряда особых единиц (сверхфразовых единств), объединенных разными типами лексическое, грамматической, логической, стилистической связи, имеющее определенную целенаправленность и прагматическую установку (курсив автора. – A4".)» [Гальперин 1981, с. 18].

Это определение, важнейшие положения книги – прежде всего о видах информации в тексте (содержательно-фактуальной, содержательно-концептуальной, содержательно-подтекстовой), о двух типах членения текста (объемно-прагматическом и контекстно-вариативном), о его категориях и признаках – во многом обусловили содержание и проблематику исследования текста вплоть до настоящего времени.

Из других факторов, повлиявших на процессы складывания теории текста и ее развитие в рассматриваемый период, выделяются новые тенденции в развитии науки о языке, которые оцениваются как новая научная парадигма в языкознании. Речь идет о следующих тенденциях:

• системоцентризм как господствующая методология явно потеснен антропоцентризмом, выдвинувшимся на главные позиции в науке (см., например: [Язык и наука 1995]). Одним из проявлений этого процесса явилось осмысление языковедами направления движения нашей науки от лингвистики языка к лингвистике общения [Городецкий 1990], от теории текста к теории дискурса [Кубрякова, Александрова 1999];

• «расширение» границ предмета науки о языке и соответственно границ лингвистики за счет всего фронта «явлений, в которых принимает участие язык» [Звегинцев 1978, с.130], или за счет расширения списка «"разрешенных к постановке" проблем» [Фрумкина 1996, с. 60];

• возникшее в конце 70-х годов взаимодействие лингвистики с возродившейся риторикой (в облике неориторики), важнейшее место в которой заняла коммуникативная модель с текстом как ее активным участником и признанием текста как программы поведения, деятельности и общения;

• усилившаяся «филологизация» лингвистики и укрепление ее связей с гуманитарными науками на основе расширения и качественного изменения объектов филологических наук: не только текст, но и язык и homo loquens [Чувакин 1999].

Текст активно вовлекается в сферу исследования целым спектром гуманитарных наук – семиотикой, прагматикой, герменевтикой, антропологией, теорией деятельности и др. Следствием этого является феномен, квалифицированный П. Рикером как конфликт интерпретаций; воскрешение или появление и развитие ряда новых отраслей науки о языке, в том числе теории общения, лингвопрагматики, филологической герменевтики, дискурсивной лингвистики и др. Центральной смыслообразующей категорией гуманитарного знания становится единство «человек и его язык» в философском осмыслении этого феномена. Философская рефлексия по поводу человека движется от признания отражательной сущности его сознания к признанию его коммуникативной природы, а философское осмысление языка – от тезиса «язык есть непосредственная действительность мысли» (К. Маркс) к тезису «язык есть дом бытия» (М. Хайдеггер). Все эти факторы так или иначе «вторгаются» в область исследования текста и во многом определяют ее постоянно меняющийся облик.

Текст остается предметом рассмотрения на все еще многочисленных научных конференциях, география которых расширяется (например: Коммуникативные единицы языка: Тез. докл. М., 1984; Теория текста: лингвистический и стилистический аспекты: Тез. докл. Екатеринбург, 1992; Человек – Коммуникация – Текст. Барнаул, 1995; Человек – Коммуникация – Текст: Тез. докл. Барнаул, 1998; Актуальные проблемы текста: лингвистическая теория и практика обучения: Матер, конф. Улан-Удэ, 2004), в сборниках статей, научных обзорах (например: [Трошина, 1987]). Широко издаются монографии о тексте, учебные пособия, учебники.

Развитие теории текста приводит к фактическому «уравниванию в правах» языка и текста как двух важнейших лингвистических объектов (Ср.: [Колшанский 1984, с. 90]). Важнейшие направления исследования языка распространяются и на область текста. Активно идет процесс концептуализации предмета исследования, во многих случаях на стыке направлений, разделов лингвистики, в комплексных и междисциплинарных исследованиях. Текст исследуется как

• знак (сложный знак или знаковая последовательность) – в аспектах его устроеиности: структурной, содержательной, функциональной (коммуникативной, прагматической); парадигматики и синтагматики (А.Г. Баранов, В.Г. Гак, Л.М. Лосева, О.И. Москальская, А.И. Новиков, Е.А. Реферовская, З.Я. Тураева, Е.В. Сидоров, Р. Барт, У. Эко и др.);

• система, тип и феномен (Е.А. Баженова, В.А. Бухбиндер, М.Н. Кожина, М.П. Котюрова, H.A. Купина, В.В. Одинцов, М.Ю. Сидорова, О.Б. Сиротинина и др.);

• единица динамическая – в плане текстопорожения, текстообразования и текстопонимания (Г.И. Богин, М.Я. Дымарский, Е.С. Кубрякова, H.A. Мельчук, Л.Н. Мурзин, Н.П. Перфильева, A.A. Чувакин и др.); как текстовая деятельность (А.И. Варшавская, Т.М. Дридзе, Н.Л. Мышкина и др.); как предмет теории интерпретации (С.А. Васильев, В.В. Васильева, К.А. Долинин, А.И. Домашнев, В.А. Кухаренко и др.);

• компонент культуры, средство межкультурной коммуникации; как предмет типологических построений (Н.Л. Галеева, И.В. Гюббенет, Ю.А. Сорокин и др.);

• психо– и социолингвистический феномен, явление культуры (В.П. Белянин, Т.А. ван Дейк, A.A. Залевская, В.В. Красных, Е.С. Кубрякова, A.A. Леоньев, Л.Н. Мурзин, А.И. Новиков, В.А. Пищальникова, Ю.А. Сорокин, В.Я. Шабес и др.);

• как комплексный, междисциплинарный объект (У. Эко и др.). Из междисциплинарных, пограничных концепций текста укажем, например, концепции, выросшие на основе семиотики (Ю.М. Лотмана, В.А. Руднева) и герменевтики (И.В. Арнольд, A.A. Брудного).

Так, Ю.М. Лотман [Лотман 1996], опираясь преимущественно на художественные тексты и отталкиваясь от трех основных функций текста (средство упаковки сообщения, генератор новых смыслов, конденсатор культурной памяти), рассматривает текст как смыслопорождающее устройство. Здесь отводится большая роль риторике как механизму смыслопорождения. Механизм этот функционирует в бесконечном процессе движения текста. Для концепции Лотмана существенно, что устройство, состоящее из адресанта, адресата и связывающего их канала, «погружено в семиотическое пространство», представляющее собой «условие… существования и работы» языков. Вне этого пространства нет ни коммуникации, ни языка [Лотман 1996, с. 163–164]. Методология Ю.М. Лотмана свидетельствует о том, что его исследовательский подход может быть распространен и на анализ нехудожественных текстов.

Приведем определение текста, разработанное В.П. Рудневым на основе комплексного подхода к исследованию (на материале текстов художественных): «Текст – это системное единство, проявляющее себя посредством повторяющихся мотивов, выявляемых посредством метода свободных ассоциаций, обнаруживающих скрытые глубинные мифологические значения, определяемые контекстом, с которым текст вступает в сложные взаимоотношения, носящие характер межмировых отношений между языком текста и языком реальности, строящихся как диалог текста с читателем и исследователем» [Руднев 2000, с. 16].

Еще одна иллюстрация. И.В. Арнольд, отталкиваясь от идеи диалогизма М.М. Бахтина, выстраивает концепцию интерпретации художественного текста на «перекрестье» трех теоретических сфер: учения о диалогизме, теории интертекстуальности и герменевтики. Существенно, что, по мнению упомянутого автора, читательское восприятие избавляется от предвзятости, но сочетает объективные и субъективные пути [Арнольд 1999, с. 350]. В позиции A.A. Брудного исследователя текста привлекает исходное представление о тексте, который рассматривается как «смыкающий компонент акта коммуникации. В тексте реальность представлена и сконцентрирована в доступной пониманию форме». Такова фундаментальная психологическая особенность текста [Брудный 1998, с. 12].