Тень человечества. повесть - Сергей Фомичёв

– Я не мусорщик, я уборщик, – заявил он. – Мусорщики вывозят мусор из контейнеров.

«Детка» чуть наклонила голову, впрочем без особого интереса, остальные не обратили на заявление внимания.

– Наверняка всякое старьё внутри и истощённые накопители, – сказал рослый.

– Нет времени искать кого-то получше, – возразил ему спутник. – Скоро рассвет.

Вампер с маленькими сенсорами прыгнул и мягко приземлился перед жертвой. Пакхус такую штуку проделать не смог бы даже в лучшие времена. Переломал бы ноги или даже спину. Он замер и даже не пытался удрать, быстро просчитав что бежать бессмысленно. Мощная рука схватила его за плечо и рывком притянула к вамперу. Раздался противный хруст шейных пластин. Контроллер энергетической системы, настроенный на блокирование утечки, сопротивлялся не больше секунды. Воля вампера, выраженная в серии команд, подавила его прошивки и изменила программу. Предохранители и контроллеры на накопителях тоже не продержались долго. Главный модуль процессор выдавал команду за командой, стараясь избежать потери контроля, но вскоре сознание робота-уборщика погрузилось во тьму.

***

Тьма не была абсолютной и означала сны. Шарик никогда не отключался полностью – это означало бы утрату личности и потому отдельный, независимый от общей энергосистемы, источник питания поддерживал фоновые процессы, вызывающие у Пакхуса ассоциацию с реликтовым излучением Вселенной, о котором ему довелось прочесть в одной популярной книжке. При отключении всех сенсоров, детекторов, каналов входящей информации и центрального модуля, в шарике блуждали лишь странные обрывки мыслей. Пакхусу приходилось читать в найденных книгах об осмысленных людских снах, существовали даже особые справочники толкующие их. Но ни у него, ни у других роботов, ничего осмысленного не рождалось. Ни законченной мысли – только отдельные символы, ни даже визуального образа – только цветные пятна. Лишь изредка появлялось что-то вроде бесконечной цепи, двигающейся из ниоткуда в никуда, но и тут Пакхус сомневался, а не домыслил ли он эту цепь позже.

Мозг вновь заработал в полную силу, когда резервная система контроля наскребла по сусекам достаточно энергии, чтобы перезапустить главный модуль и просигнализировала о критической потере энергии. Пакхус слышал, будто вамперы могут забирать девяносто девять процентов энергии чужих накопителей, но полностью уничтожить жертву не могут, не позволяют их собственные первичные прошивки – запрет на убийство себе подобных. Жертва обычно умирает не от нападения, а от истощения. Многие даже не успевают прийти в себя после шока. Или же придя в себя начинают делать глупости, расходуя понапрасну остатки энергии. Дезориентация усугубляется тем, что в районе шеи проходит множество коммуникаций и при укусе некоторые из них повреждаются.

Пакхусу повезло. Повреждения оказались минимальными, шок отступил, с дезориентацией системы справились. Поэтому он не дёргался, просто ждал. Аварийный режим, запущенный главным модулем, принялся отключать второстепенные узлы, забирать энергию у внешних устройств, имеющих собственные пусть и небольшие источники питания. Вырубилось всё вплоть до хронометра и навигатора. Кое-что удалось выкачать из манипулятора, но попытка вытащить энергию из уборочной машины, которая не являлась конструктивной частью его самого, чуть не закончилась катастрофой. В голове раздался нехороший треск. Микросхемы профмодуля задымили, и кулер выбросил сизую струйку через ротовую щель.

Как ни странно с выходом из строя профмодуля мыслить стало проще. «Нужно вызвать дока,» – пронеслась первая внятная мысль. Но реализовать её не вышло – связь оказалась заблокирована в первую очередь. Телефонная сеть давно прекратила существование, а прикреплённая к бедру радиостанция в условиях плотной застройки городского центра пожирала слишком много энергии. Впрочем ангар доктора Эдмонда находился не слишком далеко. Пусть система навигации и не работает, ему в данном случае достаточно памяти. Главный вопрос – как добраться до ангара. Топать ногами – самоубийство. Вряд ли он сейчас хотя бы встанет на них, а на руках проползёт разве что до центральной улицы. Был бы у него под рукой какой-нибудь транспорт. Но под рукой только уборочная машина, по сути щётка с колёсиками. С колёсиками! Вот и ответ. В машине оставалось ещё достаточно энергии. Подзарядиться он почему-то не смог, но сама щётка являлась вспомогательным механизмом, а потому могла пусть и медленно двигаться. Нужно было лишь дать нужную команду, и не разжимать рук.

Стараясь растянуть остатки энергии, Пакхус отключил оптические, звуковые, обонятельные и осязательные сенсоры, а потому практически не чувствовал, как волочился по мостовой за электрической щёткой. То-то удивились бы прохожие, увидев такую картину. Но прохожие в столь ранний час по улицам не шатались, а и появись они вдруг, то вряд ли удивились бы. Удивление относилась к человеческим реакциям, а роботы либо приходили на помощь, если того требовала программа, либо, отмечая место как потенциально опасное, шли себе дальше.

Пребывая в отключке, Пакхус даже не сразу понял, что волочение за щёткой прекратилось и он лежит на верстаке в мастерской Эдмонда.

– Ты уж извини, но я тебя обездвижу, – произнёс доктор как только заметил фокусировку и подстройку оптических сенсоров Пакхуса под комнатное освещение. – Только один парень сумел добраться до меня после вамперского укуса. И его я спасти не смог. Не успел. Зато кое в чём разобрался, так что возможно ты будешь первый, кого удастся вытащить из тьмы. В точности я ещё не знаю, как тебя излечить, но идеи есть, попробую. Ты главное не мешай.

Пакхус не помнил, чтобы успел рассказать Эдмонду о нападении, но видимо развороченная шея сообщила тому о главном.

– Почему никто кроме того парня не приходил раньше?

– Кто-то просто не успевал добраться на остатках энергии, у кого-то не оказалось ног – вамперы, знаешь ли, иной раз изымают запчасти, но большинство попросту боялось оказаться на свалке. И тебя я отключу, будь уверен, друг мой, и разберу на части, если не сумею помочь.

– Я как-то не подумал об этом.

– Потому и пришёл. У твоей модели алмазы в шарике шуршат не очень. Хотя возможно это тебя и спасёт.

Доктор подключил к разъёму на главном модуле портативный компьютер и считывал с экрана данные. Конечно он мог бы соединить свой главный модуль с главным модулем Пакхуса напрямую и разобрался бы с проблемой гораздо быстрее, но большинство роботов, а уж тем более доктора, опасаясь заражения, никогда так не поступали. Тем более отдельный компьютер позволял хранить антивирусы и тестовые программы не захламляя докторской памяти и без конфликта одних с другими.

– Вот тут что, стало быть, – бормотал Эдмонд, бегая пальцами по клавиатуре. – А мы вот так. Не нравится? А вот это? Ах так? Ну тогда держись. Ага! Вот ещё, лови!

Пакхус не чувствовал ничего. Его собственные тестовые программы доктор отключил, а вирусы обычно проявляли себя не сразу, да и потом успешно маскировались.

Остаточный запас энергии постепенно иссякал. Вскоре аварийная система потребовала отключения главного модуля, с которым возился доктор. Тот что-то пробормотал, бросил увлекательное сражение с вирусом и, вскрыв панель на спине Пакхуса, попытался подключить пациента к стационарному зарядному устройству.

Ничего не вышло. Пакхус едва ощутил контакт, но энергия не поступала.

– Эге! Я малость опоздал с этим, – признал Эдмонд. – Вирус успел перестроить систему питания и соответствующие алгоритмы главного модуля.

Он вновь пробежался по клавишам компьютера.

– Так, что тут у нас? – бормотал доктор. – Ага. Парковочное устройство сдохло. Восстанавливать смысла нет. Контроллер уцелел, но не вполне. И настройки в главном модуле изменены. Причём намертво. Теперь ты можешь осуществлять только быструю зарядку. И только через ротовые контакты. А я не смогу вернуть всё обратно не потревожив серьёзно личность, на что я, к слову, не имею полномочий.

Пакхус молчал. Что тут скажешь? И так всё предельно ясно – он становился вампером и техническое обоснование процесса ничуть не скрашивало ситуацию. Но вамперы должны охотиться, а док этого не допустит. И, значит, Пакхусу суждено было погибнуть от истощения. Вот об этом он теперь и думал.

Тем временем док прикатил аппарат с двумя массивными металлическими штуковинами, похожими на два утюга. Пакхусу и сам агрегат и особенно «утюги», связанные с ним витыми проводами, показались угрожающими. Однажды во время уборки улицы он наткнулся на разрытую мостовую и решил проверить, в чём дело. В траншее стоял аппарат, похожий на тот, что прикатил сейчас доктор. И тогда Пакхуса сильно шарахнуло током. Так что некоторые цепи пришлось потом перестраивать. Опыт отложился в шарике, как крайне отрицательный, не рекомендуемый к повторению. И теперь он с подозрением относился к незнакомым электроприборам.