Последыш Древних - Максим Раевский

— Тео, веди.

Опытный северный бродяга, который был втрое старше меня, сопляка благородных кровей, не спорил. Да это и понятно. Земли в радиусе сорока миль вокруг родового замка баронов Руговиров наши, а он на них живет и промышляет. Значит, зависит от нас. А помимо того мы знакомы не первый год и Тео прекрасно знает, на что я способен и каковы мои жизненные интересы. Отсюда уважение и подчинение.

— Следуйте за мной, господин Оттар, — сказал он. — Рисунки, о которых я вам говорил, дальше. Здесь недалеко.

Мотылек полетел вперед. Тео пошел за ним, а мы с дядькой Эльвиком следом.

Шли недолго. Пересекли пещеру. Свернули в узкий проход под уклоном. Спустились в неширокую камеру. Отсюда еще один коридор и он вывел нас в следующую пещеру. Стены ровные и вдоль них вырубленные в камне уровни-карнизы, каждый в ширину от двух до трех метров. В центре подземного помещения углубление с чистой водой, которая стекала с подволока. А в дальнем конце пещеры пара дополнительных выходов.

В общем, неплохое убежище, где когда-то жили древние люди, которых принято считать дикарями, тупыми и безмозглыми. Но я с этим был не согласен и пару раз пытался объяснить своему почтенному батюшке, барону Алану Руговиру, что нельзя на месте заброшенного тысячи лет назад горного поселения разворачивать добычу камня. Однако он человек упрямый и никого не желал слушать, тем более меня, своего младшего сына, который не похож на старших братьев. И, получив подзатыльник, я замолкал, а горные работы на горе Ястребиная продолжались и жилища древних людей уничтожались без всякой жалости. Печально. Ведь наскальную живопись не восстановить, и археологические находки воспринимались моей родней, словно мусор. Поэтому все, что я мог, собирать собственную коллекцию, да выезжать в пещеры, которые для меня были дороже родного замка, и здесь делать зарисовки с наскальных рисунков.

— Господин Оттар, вот они.

Тео кивнул на правую стену, и я заставил мотылька подлететь к ней. Действительно, рисунки древних здесь имелись, и было их немало, не меньше четырех сотен.

«Надо будет работягам, которые обнаружили эту пещеру, пару медных монет на пиво выделить, да и следопыта забывать нельзя», — отметил я, и подошел стене.

Итак, что мы имеем? Человек с копьем замахивается и хочет поразить оленя. Мужчина на лодке острогой бьет рыбу. Женщина с ребенком на руках стоит на коленях перед треугольным алтарем. Бородатый старик разжигает костер. Конь бежит по полю. Все рисунки сделаны опытной рукой, уровень выше среднего и использовалось три вида красок. Но в целом в этом не было ничего необычного. Самые распространенные бытовые сцены и меня они интересовали постольку поскольку. Главное, ради чего я полдня ехал по заснеженным полям, с одной большой остановкой в рыболовецком поселке, находилось ниже. Иероглифы древних, может быть, одни из первых в нашем мире. Ценная находка. Без сомнений. И я протянул Эльвику ладонь:

— Дядька, давай карандаш и альбом.

— Держи.

Эльвик передал то, что я просил, а затем вместе с Тео отошел в сторону — они люди приземленные и слово «археология» для них просто набор звуков. Ну, а я занялся делом, присел на круглый булыжник, положил обтянутый тонкой кожей альбом на каменную ступеньку и начал делать зарисовки. Один иероглиф. Второй. Третий. Черточка к черточке. Линия к линии. Работа спорилась и я, узнавая иероглифы, которые попадались мне ранее, улыбался. Кажется, повезло. Передо мной древний букварь-азбука. Рисунок, а под ним иероглиф. Возможно, древний человек обучал в этом месте сына или группу подростков, а теперь здесь моя скромная персона, которая пытается разобраться в том, как и чем жили наши предшественники.

Прошел час. За ним другой. Спина затекла, а мотылек стал гаснуть. Энергия, которую я в него вложил, почти иссякла и, подзарядив магическую бабочку, я покинул «рабочее место» и подошел к спутникам.

Дядька Эльвик знал, что мне нужно, и протянул сверток с едой. На обед копченая свинина, кусок рыбного пирога и сыр. Еда незатейливая, но сытная. В нашем походе все по-простому и без изысков.

Отрезав пластинку мяса, я закинул ее в рот и, пока ел, разговаривал со следопытом:

— Тео, дальше из этой пещеры ходили?

— Да, — отозвался он.

— И как?

— Никак, господин Оттар. Завалы, а рядом с ними кости человеческие, мелкие осколки гномских секир и рваные куски ржавых кольчуг. Ничего интересного.

— Понятно. Но если что-то еще найдется, сразу ко мне.

— Само собой. Отнорков в горе много, так что находки будут. Кстати, есть у меня на примете парочка пещерок. С виду, самые обычные, но заметно, что раньше к ним тропки были протоптаны. Могу сводить, вместе посмотрим, что там.

— Времени нет, Тео. Батюшка послал меня охотников проведать, а я здесь. Так что надо поторапливаться.

Следопыт промолчал, а Эльвик, мой воспитатель, осуждающе покачал головой, и непонятно, кого он осуждал, то ли меня, то ли отца. Да и неважно это. Поэтому, быстро перекусив, я снова занялся копированием иероглифов и пока руки делали привычную работу, в голове бился один вопрос, который я задавал себе едва ли не каждый день. «Почему я не похож на своих родственников?»

Мой отец барон Алан Руговир. Воин и чародей, как и большинство морейских дворян. У него есть замок, мощное и величественное укрепление. У него дружина в три десятка всадников. У него жена-красавица, урожденная баронесса Норнасс, которая подарила мужу крепких детей. У него богатые земли: поля, каменоломни, большое рыбное озеро и лес. У него пятнадцать деревень и полторы тысячи трудолюбивых крестьян. У него самые лучшие лошади на севере. А еще у него пять сыновей. Как он сам говорит — четверо умных, а один странный. Как не сложно догадаться, странный это я, Оттар Руговир, восемнадцатилетний баронет, который умеет обращаться с мечом, и магию освоил, и дикого упыря в прошлом году убил, а этой осенью матерого секача лично на рогатину принял. То есть не слабак и не нытик. Но, по мнению родителя, до старших братьев мне далеко и в чем-то он прав.

Старший брат, Рой Руговир, светский лев и знатный дуэлянт, который блистает при дворе нашего доброго царя Эрация и состоит в свите князя Айрика Раена. Второй, Ангус Руговир, приумножает богатства семьи, тоже проживает в столице и занимается торговлей. Третий, Годрик Руговир, мореход и у него собственный корабль, превосходный каракк. Четвертый, Рикко Руговир, несмотря на молодость, уже сильный боевой чародей. И на их фоне я, действительно, белая ворона, которого даже мать сторонится, словно я чужой. Магией заниматься не хочу, что освоил, то и хорошо, а большего не надо, потому что приходится напрягаться. Путешествовать ради добычи не интересно. Служить в армии, опять-таки, желанием не горю, хотя числюсь корнетом запаса в одном из резервных пехотных полков провинции Дрангия. А приумножать богатства семьи на родовых землях и погонять крестьян скучно.