Любишь или нет? - Натали Вокс

Одобрительным взглядом она еще раз окинула высокую фигуру тетки и только теперь заметила, что из-под балахона виднеются высокие белые сапоги со шнуровкой на толстой подошве. На худых старческих ногах они особенно впечатляли. А все вместе в сочетании с зелеными тенями вокруг глаз, густым слоем пудры и фиолетовой помадой на губах наводило на мысль о том, что перед вами безумная старуха, сбежавшая из сумасшедшего дома.

— Кажется, Патрику тоже понравилось, как я сегодня выгляжу, — сказала Айви, забыв про свою обиду на Мейбл.

Патрик Вудфорд был моложе Айви на пять лет, что не помешало им стать друзьями. Мейбл радовалась их дружбе. У тетки в молодости сложилась какая-то запутанная личная жизнь, но никогда не было собственной семьи, не было детей. Почему бы ей сейчас не закрутить роман с холостым джентльменом, почти своим ровесником?

— Он сказал, единственное, что мне мешает стать настоящей ведьмой, так это моя доброта, — добавила Айви и закатила глаза от удовольствия. — А вот ты на ведьму совсем не похожа, — сказала она, критически оглядев розовое платье Мейбл с узким лифом и пышными рукавами. — Слишком большой вырез, совершенно неприличный для порядочной ведьмы. И зачем ты накрутила эти кудельки на голове? Ведьмы не носят такую прическу. Твои прекрасные прямые черные волосы смотрелись бы лучше. И вообще, в своем обычном виде ты больше похожа на молоденькую ведьмочку в самом расцвете колдовских чар. Ты у меня просто красавица!

Глаза Мейбл затуманились печалью. Если б она была красивой, не случился бы тот скандальный разрыв с ее бывшим женихом, после которого она утратила веру в себя и «закрылась как улитка в своей раковине», как говаривала Айви. Правда, в последнее время в ней наметились определенные перемены. Наверное, взыграл дух той, прежней Мейбл, которую привлекало все экстремальное, необычное. Иначе, почему она до безумия влюбилась в этот странный мрачный дом?

— А еще лучше, если б ты оделась в бальное платье, какое было на Вивьен Ли в фильме «Унесенные ветром». Помнишь, такого зеленого цвета, которое исключительно подходило к ее глазам. У тебя ведь тоже зеленые глаза.

— Айви, у меня серые, бесцветные глаза, — возразила Мейбл.

— Снова ты пытаешься со мной спорить. Ты не можешь посмотреть на себя со стороны. А со стороны всегда виднее! Вот и Борода так считает.

Ну, раз уж Бородатый Рей так считает, то спорить действительно бесполезно. В молодости Айви была подружкой этого знаменитого бандита. Мейбл подозревала, что всю жизнь та хранила ему верность. Не случайно же после смерти вышедшего на покой Рея Бэнкса выяснилось, что он завещал свой дом и небольшой капитал именно ей. Теперь Айви утверждала, что призрак Бородатого Рея живет в этом доме и общается с ней. Пусть общается, думала Мейбл, если ей это помогает жить в таком возрасте. Расхожее выражение «чем бы дитя ни тешилось…» вполне применимо и к старикам.

Мейбл любила свою тетушку, как она ее называла, хотя на самом деле та приходилась ей двоюродной бабушкой, и жалела ее. Семья Айви отказалась от нее, когда она связалась с Реем Бэнксом и его шайкой. Ее родители не стали ей помогать, когда Айви и Рея посадили в тюрьму. И только после выхода из тюрьмы, в которой она провела восемь лет, позволили блудной дочери вернуться домой. Жизнь с родителями была для Айви не сладкой. Ей постоянно напоминали о том позоре, который она навлекла на семью, пока не довели до нервного срыва. И снова несчастная Айви оказалась за решеткой. Правда, уже не тюремной. На этот раз обслуживающий персонал того заведения, в которое она была помещена, носил белые халаты. Но какая разница, если тебя обрекли на одиночество. Ничего удивительного, считала Мейбл, что после стольких лет изоляции Айви научилась общаться с призраками. Удивительно другое — то, что после стольких страданий и родительской жестокости она сохранила жизнерадостность и доброту к людям.

Мейбл обняла хрупкие плечи старой женщины и поцеловала ее в напудренную щеку. Не будет она с ней больше спорить, ведь кроме Айви у нее никого из родных не осталось. Надо позаботиться, чтобы последние годы старушки протекали спокойно и счастливо, чтобы она забыла о предательстве своей семьи.

— Полагаешь, призрак Рея хорошо разглядел цвет моих глаз? — доверительно спросила Мейбл.

— Конечно! — уверенно воскликнула Айви и подозрительно замолчала.

— Пойду выключу везде свет, — сказала Мейбл, чтобы скрыть невольное замешательство, возникавшее каждый раз, когда она наталкивалась на твердую убежденность Айви в существовании призраков.

— Ты не представляешь, каким бабником был этот Рей. Он не пропускал ни одной хорошенькой девушки при жизни. Но и после смерти ничуть не изменился, — поспешно добавила тетушка.

В данный момент Мейбл не была настроена выслушивать очередной рассказ о бывшем возлюбленном Айви. Ей часто приходилось слушать ее рассказы о прошлой жизни, когда она была членом бандитской шайки. Главным героем в них всегда оказывался Бородатый Рей. Мейбл узнала о нем буквально все: какой марки был у него автомобиль, какого калибра пистолет и какой длины его пенис. Последнее, правда, когда-то заинтересовало ее больше всего. Но теперь, когда ей приходилось вести гостиничное хозяйство, у нее не хватало времени, чтобы сидеть рядом с теткой и слушать ее бесконечные воспоминания о «золотых денечках».

Они вместе дошли до столовой.

— У нас кончился весь запас сладостей? — тоном обиженного ребенка спросила Айви.

Она обожала сладости. Убирая постель в спальне тетки, Мейбл всегда находила под подушкой фантики от конфет и обертки от шоколадок. Видимо, она таскала их из буфетной, когда ей не спалось по ночам.

— Не волнуйся, я припасла тебе немного. — Мейбл открыла большой старинный буфет и показала коробку, в которую предусмотрительно насыпала утром карамель, леденцы и шоколадные конфеты. — Хорошо, что я тебя послушалась и накупила всего так много, что хватило на всех ряженых попрошаек. Даже не представляла, что в таком городке, как Фоксфилд, проживает столько детей.

— Причем все они пожаловали именно к нам, — ворчливо заметила Айви, доставая из коробки конфеты и набивая ими карманы своего балахона.

Мейбл засмеялась весело и звонко.

— Видела бы ты их испуганные глазенки на перепачканных личиках. От страха и возбуждения им не стоялось на месте. Того и гляди, сорвутся с места и разлетятся, как шкодливые воробышки. В следующий раз надо будет предложить им экскурсию по дому. Пусть сами убедятся, что ничего страшного в нем нет.

Открытию гостиницы предшествовали несколько месяцев, в течение которых дом чинили и драили изнутри и снаружи. Теперь по нему можно было водить экскурсии без риска для жизни.