Хлопушка - Константин Бояндин

Они шли, едва живые от страха.

— Вы лучшие из лучших, — заметил придворный поэт. — вы прекрасно учились и показали многие достоинства. Посмотрим, насколько быстр ваш ум.

Он отошёл на пару шагов, посмотрел в глаза всем трём и произнёс, мелодично, нараспев:

Саван грозыНастигает меня,Что я успел?Кто я?

Он смотрел на Фарри и та не сразу поняла, что начался тот самый поединок — стихотворная дуэль, которую вели придворные поэты раз в двадцать лет, чтобы определить, кто из них самый достойный. Но почему она? Времени думать не было. Фарри открыла рот и выпалила, неожиданно для самой себя:

Я пушинкаУнесённая прочь,Лучик солнца,Искра!

Ей рукоплескали! На Ронно ответ Фарри звучал чётко и чеканно. Сагари улыбнулся, кивнул и обратился к Лиане.

Из темнотыПробивается день,Снится ли мне?Явь ли?

Лиана ответила, почти мгновенно:

Каждый закатУмираем, и пусть —Утром живёмВновь мы!

И её приветствовали аплодисментами.

Сагари подошёл к неё, к Лилии. Она до того испугалась, что не помнила потом, ни что он говорил, ни что она ответила. Помнила только, что отвечала моментально, без запинки. Сагари не давал им передышки — подходил к каждой по очереди. Наконец, Фарри опустила голову — не смогла придумать ответа. Вскоре «сдалась» и Лиана. Обе стояли, склонив головы, словно ожидая казни.

Лилия ответила на очередной вопрос–строфу, ощущая, что в глазах темнеет, что ей нехорошо.

Сагари молча поклонился, повернулся, дал знак. Слуги принесли, на подносе, три небольших свёртка. Сагари молча поманил к себе Лилию. Та шла, осознавая, что это её последний день. Сагари встал перед ней на колено, то же сделала и она. Поэт молча надел на голову её тончайший чёрный обруч, прикоснулся пальцами правой руки к её левоё щеке. Лилия сделала то же самое, и…

Она увидела. Множество видений, сжатых в одну яркую вспышку. Она успел запомнить корабль, шторм, бледное и неживое лицо Сагари — лицо покойника. Ей стало страшно, но Сагари поддержал её, не позволил упасть. Когда Лилия вновь смогла обрести самообладание, то поняла: он тоже что–то видел. Точно! Интересно, про кого? Про неё?

Сагари набросил на неё вуаль и отошёл в сторону.

— Приветствуйте будущую Королеву! — объявил он. — Перед вами Её Величество Императрица Сердца Мира, Королева Роан, Правая Рука Соари и Страж Мира, так распорядилась Великая Матерь!

Что было потом, Лилия не помнила. Успела заметить только, что все до единого высокие гости встали, молча опустились на колено. Сагари последовал их примеру. И одно только слово запомнила она. «Рейон», сказал он. «Тебя зовут Рейон, но нескоро ты получишь право на имя».

Потом была пустота.

Её куда–то вели, силком, ничего не объясняя. Ты будешь отвечать за всё, говорил тот, кто слева — безобразный, с пёсьей головой. Ты теперь старшая! Ты за всё ответишь! И смеялся, скрипуче и ужасно, и второй, с головой змеи, довольно шипел в ответ.

«Я ничего не могу», кричала она во сне.

«Сможешь, девочка», ответили ей. «Ты справишься, не бойся. Королева не может показывать слабость».

Лилия — теперь уже Рейон — проснулась. Уселась. Фарри молча сидела по левую руку от кровати. Лиана — по правую На каждой был белый обруч, роскошные одежды. Помощницы Королевы, поняла Лилия, она видела такое на картинках. Саму Королеву почти никто никогда не видит. Помощницы, её сёстры, которые всегда и во всём её представляют.

— Я кричала? — спросила она. Фарри кивнула. Глаза её были полны слёз, но она улыбалась. Оглянувшись — вдруг Айни рядом — она наклонилась и обняла подругу. Крепко–крепко.

— Не бойся, — шепнула она на ухо. Ты справишься. Ты так здорово победила его, правда!

— Победила? — Рейон недоуменно оглянулась. Лиана кивнула. Её глаза тоже были заплаканными. И она прижала к себе новую Королеву… пока никто не видит. Только они теперь могут видеть её без вуали.

— Откуда это? — удивилась Фарри, указывая на одеяло. Там лежала хлопушка. Старая–престарая, рукоять из тёмного и очень тяжёлого дерева, инкрустация — символика Великой Матери. И девять хвостиков, с золотыми бляшками.

— Айни оставила, — предположила Рейон и сразу поняла — не она. От рукоятки чем–то пахло. Чем–то домашним, родным — она не могла понять, чем именно.

Никто не знал, откуда взялась хлопушка.

Рейон помогли дойти до умывальника и умыться. Отвели её назад. Фарри и Лиана (у обеих теперь были настоящие имена, просто Рейон их не знала) уселись по обе стороны — как часовые.

Рейон уснула почти сразу.

Рейон очнулась, как в тот раз — резко. Старый страшный детский сон, где кто–то с головой собаки волок её по тёмным зловонным лабиринтам.

Как давно это было! Как всё изменилось!

Прежняя Королева была при смерти. Рейон привели к ней, когда та уже почти совсем отправилась в царство Тени. Рейон навсегда запомнила лицо своей предшественницы — вовсе не старое, хотя той было далеко за семьдесят. Запомнила улыбку, запах её кожи — никакого запаха болезни, свежесть и чистота.

И началась новая жизнь.

Всё впереди, думала Рейон–старушка. Мы так и звали друг дужку детскими именами. Фарри, ты так и осталась медвежонком. Вскоре стала моим послом там, на севере, где земли варваров и нет учений истинных. Тебя похитили террористы, во время смуты в Тегароне… как я переживала, ведь

…Империя Роан не ведёт переговоров с террористами. Никогда.

Но ты выдержала, выстояла, не сдалась. Мы встречали тебя, когда тебя освободили, ведь…

…Империя Роан не знает пощады к террористам. Спецотряд Её Величества при поддержке сил Северного Союза освободил всех. Фарри, израненную и несломленную, привезли домой. Она умерла на руках у Королевы три дня спустя.

Лиана, ставшая художницей — когда позволяли обязанности. Объездила весь свет. Как я ей завидовала! Королева никогда не покидает Сердце Мира. Мать многочисленного семейства. Она тоже ушла к Тени, много лет назад. А я живу. Я давно уже не Королева, но всё так же прикована к Сердцу Мира. Почему так?

Кто–то легонько дотронулся до её плеча.

Рейон вздрогнула, едва не выронила хлопушку. Обернулась.

Фарри и Лиана. Те, ещё девочки. Стояли рядом и улыбались.

И Рейон–Лилия всё поняла.

— Сейчас? — спросила она, ощущая, как пересохли губы. Желание! Это вспомнилось, сразу. Одно желание. Ты можешь просить о чём–то, пока не поздно. Прямо сейчас!