Ваш ребенок и музыка - Григорий Ганзбург

Беда, однако, заключается в том, что это нужно делать не в концерте, где есть квалифицированные музыканты-профессионалы, а дома, в семье. Но, из-за катастрофического провала в деле музыкального образования, допущенного и усугубляющегося на протяжении нескольких десятилетий, из-за почти всеобщей музыкальной неграмотности, в семьях обычно не умеют читать ноты. Неграмотность сводит на нет уникальную, отличающую человека от животных способность научаться не от одного предшествующего поколения, а от многих.

Что в этом случае можно посоветовать хотя бы в качестве полумеры? Когда вы даете объявление «Требуется няня со знанием английского языка», подумайте еще раз, взвесьте приоритеты и начните так: «ТРЕБУЕТСЯ НЯНЯ С МУЗЫКАЛЬНЫМ ОБРАЗОВАНИЕМ…». Все другие достоинства няни, по сравнению с музыкальной образованностью, не столь фундаментальны и не столь дефицитны в наше время. С появлением в доме хорошо образованной няни, ребенок впервые узнает и прочувствует на себе действие музыкальной педагогики в том значении этого термина, который остроумно и точно сформулировал Симон Соловейчик: «Педагогика – наука об искусстве воспитания детей, но не всех, а только чужих».

Глава 5. Не приневолить, а приохотить

На всём протяжении детства и юности, начиная от четырех-шести лет, когда ребенок хочет попробовать учиться музыке (но, попробовав, может тотчас охладеть к ней) и до пятнадцати-восемнадцати лет, когда интерес к учебе, если он сформировался, становится стойким, – необходимо грамотное педагогическое руководство интересом. Бытует предрассудок, согласно которому слабый интерес к занятиям музыкой будто бы соответствует слабому дарованию. В действительности нет прямой связи между интересом к музыке и способностями к ней, поэтому отсутствие интереса – не повод отказаться от обучения.

Учитывая, что интерес к занятиям музыкой у большинства начинающих нестойкий, его приходится всё время искусственно подогревать, но на каждом этапе – другими средствами. Некоторые приемы поддержания интереса могут освоить родители и воспитатели, другие требуют квалификации профессионального педагога – учителя музыки.

Тактика родителей достаточно проста; для того чтобы интерес не пропадал, требуется выдержать всего три условия:

никогда не принуждать,

всегда ограничивать,

иногда запрещать.

Заметьте, что в первом пункте слово «никогда» желательно понимать буквально, ибо достаточно даже однократного принуждения, чтобы испортить всё дело. Сразу образуется «заколдованный круг»: я заставляю ребенка заниматься, потому что он не хочет, а он не хочет, потому что я заставляю… (Еще в древности сказал Ксенофонт: «Кого заставляют силой, тот ненавидит, как будто у него что-то отняли».)

Самое смешное, что все родители превосходно умеют управлять интересом, но забывают это свое умение, как только дело доходит до музыкальных занятий. Например, почему ваш ребенок всегда не прочь съесть мороженое? Как вы этого добились? Очень просто: во-первых, вы никогда его не заставляли это делать, а во-вторых, всегда устанавливали ограничения – чтобы не простудился или денег нет на мороженое, или еще по какой-то причине. Результат отменный: желание сформировано, готов съесть, сколько дадут, заставлять не приходится. А вот с манной кашей всё наоборот: ребенка никто не ограничивал в количестве этого продукта, но бывали случаи, когда кормили под нажимом. Результат? – Не мне вам рассказывать…

Теперь спросим себя: действительно ли мороженое слаще манной каши, – и поймем, что причина не в дозировке сахара, а в том, что «запретный плод сладок». И еще поймем, что педагогика – это искусство управлять желаниями.

Как применить свой же замечательно успешный опыт воспитания любви к мороженому – в музыкальном обучении ребенка?

Обусловьте возможность игры на музыкальном инструменте выполнением каких-либо обязательных поручений, например, говорите так: «Не играй, пока не уберешь в своей комнате» («пока не вынесешь ведро с мусором», «пока не застелешь постель», «пока не помоешь посуду» и т. п.).

Дайте понять, что вы не одобряете музыкальные занятия и ограничьте время игры на инструменте: «Можешь играть, но не больше двух часов в день» («не больше получаса подряд», «не во время обеда», «только не сейчас, когда мама прилегла отдохнуть», «не мешай папе смотреть футбол по телевизору», «тише, разбудишь соседей», «лучше побегай на свежем воздухе», «займись чем-нибудь другим, сколько можно бренчать!» и т. д.).

В очень редких случаях ограничений оказывается недостаточно, тогда, чтобы пробудился интерес к занятиям музыкой, требуется запрет. Разумеется, это только уловка, поэтому запрет должен быть таким, чтобы его удавалось обойти.

Особенно важно придерживаться такой тактики при воспитании сыновей. Если, имея дело с девочками, иногда удается диктовать им свою волю, пользуясь послушанием и исполнительностью (и то далеко не всегда), то с мальчиками этот номер не проходит. В них силён дух противоречия, и неумелые попытки навязать им свою волю и приобщить к музыке силой – часто приводят к обратному результату.

В воспоминаниях о детстве А. Н. Скрябина зафиксирован первый, главный совет, который дал его воспитателям А. Г. Рубинштейн. Мемуаристка сообщает: «Антон Рубинштейн был одно время учителем матери А [лександра] Н [иколаевича], когда она была в Петербургской консерватории. Он очень ее любил и называл своей дочкой. Узнав, что она умерла и что Шуринька ее сын, он с большим интересом отнесся к нему. Рубинштейн был поражен музыкальным талантом Саши и просил меня не заставлять его ни играть, ни сочинять, когда у него не было желания»2.

Совершенно безнадежно положение в тех семьях, где родители, силясь добиться успехов в учебе, применяют не только принуждение, но еще и бессмысленные наказания.

Здесь уместно ненадолго отвлечься от нашей основной темы и задуматься над воспитательной ролью наказаний. Можно ли в педагогике вообще обойтись без наказаний? Можно, но не нужно. Задача в том, чтобы систему наказаний и поощрений не превращать из воспитательного средства в антивоспитательное.

Прежде всего, следует полностью исключить из практики приемы воздействия, извращающие психику ребенка. К таким приемам относятся все виды рукоприкладства. С рациональной педагогикой несовместимы телесные наказания: ни один, даже самый щадящий способ нанесения побоев не может иметь (и никогда не имеет) воспитательной ценности. Телесные наказания – симптом педагогической импотенции. (Крик, истерика, унизительные замечания, оскорбительная ругань, грубый тон – более ранние признаки того же.)

Когда умелый воспитатель наказывает, он не карает, а учит. Педагогически правильное наказание должно заключаться в лишении желаемого. При этом в сознании и подсознании ребенка автоматически возрастает и фиксируется значимость того, чего вы его лишаете. «Ты плохо поступил и в наказание я не разрешу тебе сегодня играть на пианино» («запру музыкальный инструмент на ключ и до понедельника не открою», «спрячу под замок ноты», «отменю урок музыки», «не пущу в школу» и т. д.). Почаще произносите подобные «угрозы» и вы сформируете у ребенка непреодолимое желание как можно больше заниматься музыкой, использовать для занятий каждую свободную минуту и не злить вас из опасения лишиться этого удовольствия.

Попутно вы решите труднейшую задачу борьбы с ленью. Во многих семьях бывает так, что ребенок будто бы и хочет учиться музыке, однако ленится делать это регулярно и не настроен преодолевать трудности. Лень – дефект мотивации. А мотивацией управляет педагог, поэтому проявление лени может служить сигналом о педагогической ошибке или недоработке. Отрегулировать мотивацию помогают, как это ни странно, запреты делать то, что и так не делается («не занимайся слишком часто», «не повторяй много раз одну и ту же пьесу», «не читай новые произведения, пока учительница их не задала» и т. д.).

Психологический парадокс в том, что «охота пуще неволи». В этой короткой пословице заключена целая педагогическая концепция (мудрая и эффективная не только для музыкального обучения), из нее вытекает, что задача воспитателя – не приневолить, а приохотить.

Глава 6. Перед началом нужна прелюдия

Неудачи обучения часто возникают из-за «фальстарта» (когда учить начали раньше, чем сформировалось желание и готовность учиться). Чтобы захотеть что-либо сделать своими руками, ребенок должен вначале увидеть это в готовом виде, восхититься и подумать: «Я тоже так хочу!». Пока у него не исчезло инстинктивное стремление подражать старшим (а такое стремление есть у каждого человека, но не всю жизнь, а лишь в период от младенчества до наступления зрелости), нужно это умело использовать в качестве стимула для обучения.