Эпитома сочинения Помпея Трога «История Филиппа» - Марк Юстин

Источники «Historiae Philippicae» многочисленны и представляют целый комплекс известий самого различного масштаба, характера и ценности.

В главах о Древнем Востоке широко использованы Геродот, Ктесий и др.(5) В книгах, в которых рассказывается о событиях в Греции и в эллинистических государствах, можно обнаружить заимствования из произведений различных писателей. Перед читателем – наследие всей греческой историографии классической и эллинистической эпохи: использованы сочинения логографов, Геродота, Фукидида, историков IV в. (Эфор, Феопомп и др.), историков Александра (Клитарх), Тимея, Динона, Гиеронима из Кардии, Филарха, Полибия, Посидония, историков Митридатовых войн и пр. Определение состава источников для отдельных глав книги Юстина – задача специального, кропотливого исследования, которое приводит иной раз к неожиданным и важным выводам.

Однако необходимым условием ее разрешения, нам кажется, должно быть то, чтобы исследователь не ограничивался изолированным анализом отдельных глав или даже книг, лишь сопоставляя соответствующие пассажи Юстина и других авторов и устанавливая таким образом литературное сходство или различие «Historiae Philippicae» с иными историческими произведениями(6), но чтобы он не упускал из виду господствующие идеи всего произведения, своеобразную фразеологию и терминологию автора. При изучении источников Трога важно определить не только, что он взял у своих предшественников, но и как он связывал, и в каком направления обрабатывал заимствованный материал.

Общее суждение о степени достоверности и о способе изображения исторических событий в «Historiae Philippicae», как известно, очень неблагоприятно, хотя специалисты, высказывающие его, нередко ставят в вину Юстину произвол и неполноту изложения, грубое искажение исторической действительности, не касаясь при этом вопроса о том, что в этом отношении представляет собой труд Помпея Трога.

Соколов, разбирая в своей статье «Афинское постановление в честь Аристомаха Аргосского»(7) пролог к XXVI. книге и содержание извлечения из этой книги, сделанного Юстином, пришел к выводу о крайнем произволе, «изумительной небрежности» и грубых ошибках эпитоматора, в результате работы которого «почти ничего не осталось дельного», произошло «крушение исторических фактов». Соколов считает, что Юстин – «мутный источник» и что установить, было ли так рассказано о событиях у Помпея Трога, как о них передает Юстин, невозможно. Однако этот суровый приговор представляется односторонним, пока не выяснено соотношение между содержанием текста Помпея Трога и эпитоматора. «Анекдотическая и моральная сторона», которая, согласно утверждению Соколова, лишь и интересует Юстина, «цветистые фразы» последнего, можно думать, выступали сильно и у Помпея Трога, так же как, например, изображение «непостоянства фортуны». Но, конечно, Соколов прав, указывая, что Юстин выпускает ряд самых существенных моментов в изложении Трога, упрощает и искажает даже и то, что сохраняет в своем рассказе. Все сказанное свидетельствует о необходимости чрезвычайно критического отношения к рассказу Юстина, но нисколько не лишает его значения и большой ценности в тех случаях, когда удается установить, что в основе его лежит содержательный и достоверный материал. Во всяком случае, важно отметить, что в результате анализа некоторых отдельных книг Юстина исследователи приходили к выводу, что известия Юстина содержат важные и в общем достоверные сведения, хотя и в очень краткой форме и в силу этой краткости, а также вследствие небрежности малосведущего эпитоматора неполные, малосвязанные и соединенные с ошибочными домыслами. Известия Юстина иногда подтверждаются данными источников другого рода (позднейшими авторами, папирологическими данными, археологическими раскопками и пр.).

Тарн в своем труде «Греки в Бактрии и Индии»(8) выделил особый источник, использованный Юстином: сочинение неизвестного автора по истории Бактрии и Парфии. Альтхейм(9), утверждает, что этим автором был Аполлодор из Артемиты, историк II в. до н.э., труд которого был использован и Страбоном. Но оба исследователя, расходясь по вопросу об авторе, согласны в определении тех частей текста Юстина, в которых, по их мнению, использовано сочинение этого автора, и в признании исторической ценности сведений, содержащихся в этих частях (т.е. книгах XLI-XLII). Толстов(10) признает, что в тексте Юстина мы находим данные для раскрытия характера такого важного исторического события, как отпадение Парфии.

В других случаях также можно наблюдать, что, несмотря на ошибки, нелепости и лакуны, Трог сообщает ценные фактические сведения, хотя его объяснения, связанные с его морально-политическими воззрениями, являются наивными или искажающими историческую действительность. Буше-Леклерк подробно разбирает сообщения Юстина относительно переворотов в Египте в конце II – начале I в. до н.э. Он показывает, как произвольно устанавливается у Юстина, например, связь между смертью Клеопатры III и переворотом в Александрии, результатом которого было изгнание Птолемея Александра(11). Но и в этой книге, в особенности если взять ее в целом, а не рассматривать лишь отдельные ее фрагменты, можно найти, хотя и в сжатой, отрывочной и искаженной форме, факты, которые могут помочь в восстановлении действительного хода событий. Задача, на трудность разрешения которой указал Буше-Леклерк, – установить, что следует сохранить в рассказе Юстина, – только и может быть разрешена путем сопоставления его известий с показаниями других источников и путем анализа его взглядов в связи с состоянием историографии эллинистического периода.

Поскольку компилятивная манера изложения автора вовсе не обязательно связана с отсутствием у него оригинального понимания исторического процесса, настоятельной задачей является изучение идейного содержания данного исторического произведения. Труд Помпея Трога в философском отношении не представляет ничего оригинального: основные понятия моральной философии, которыми оперирует автор, те же, что и у Цицерона или Саллюстия. Система этих понятий представляет собой в значительной мере дальнейшее развитие идей Средней Стои. Оригинальность Помпея Трога заключается в применении этих философских положений к конкретному историческому материалу. Представляя настоящую мозаику известий, заимствованных у многочисленных авторов, «Historiae Philippicae» отличаются яркостью общей схемы, единством мысли, определенностью основных положений, помогающих осмыслить исторический процесс.

Главное понятие, которым пользуется Трог и которое можно найти не у него одного, – это понятие imperium. Автор влагает определенное содержание в это понятие: это – особая система господства – система насилия, произвола, захватнических стремлений. В начале истории человеческих обществ мы находим первоначальное «естественное» состояние, когда нет еще нужды в законах, когда господствуют суровые, но добрые нравы, когда над людьми еще не тяготеет жажда наживы и они не придают цены деньгам. На смену этому состоянию приходит другой период период образования империй, торжества низменных стремлений человеческой натуры. Основателем первой империи был ассирийский царь Нин (Just. I, 1), с него начинается жажда господства (novi imperii cupiditas). Целью Нина, как и других завоевателей, было создание державы, огромного комплекса подвластных земель, а не победа над врагом и жажда славы, как в прежние времена.

Возникновение империй ведет к изменению в нравах. Прежние добродетели – умеренность, доблесть, кротость, воздержанность – сменяются жестокостью, высокомерием, алчностью, стремлением к роскоши. При Нинии, Сарданапале, преемниках Нина и Семирамиды, эти пороки – нравственный упадок, стремление к восточной роскоши, изнеженность – проявляются в яркой форме. Существенно то, что эта схема двух стадий в развитии Ассирии сохраняется и для многих других государств и – что особенно характерно – для истории Македонии. Сходные суждения, характеристики, термины встречаются при изложении истории Афин и Спарты, Македонии и Сицилии, птолемеевского Египта и государства Селевкидов, Рима и Парфии. Цари и целые государства, выступающие как завоеватели, находят себе в сочинении Трога отрицательную характеристику. Неумеренное стремление к господству, широкая завоевательная политика возбуждали страстную ненависть. Автор проводит настойчиво мысль о губительности империй и их политики для свободы народов: удел покоренных – рабство. Установление македонского господства привело к порабощению Греции (ibid. XI 14, 6 sqq. XXX 3, 9).

Учение о мировых империях возникло давно: уже в IV в. до н.э. им пользовались при изложении исторического материала (Феопомп). К началу принципата схема получила широкое распространение. У Трога эта схема сочетается с идеей морального упадка, с идеей смены умеренности и доблести алчностью и высокомерием. Эта последняя идея, высказанная представителями Средней Стои (Посидоний), нашла оригинальное применение к историческому материалу у Помпея Трога (вернее, в том сочинении греческого историка, которым он пользовался); привычная схема как бы наполнилась новым содержанием в связи с самыми острыми проблемами современной ему международной жизни.