Свитки Серафима - Иванна Осипова

минуту он не задумался о словах лесного странника. Стёпка забыл, как плакал над своей слабостью и глупостью. Сейчас его охватил восторг — он всё-таки смог найти дорогу домой, хотя и находка эта была даром незнакомца с ясным взглядом. И только ложась спать, в мыслях Стёпки созрело сожаление, что он не поблагодарил странника за указанный путь к городищу.

Шло время…

С каждым днём всё реже Стёпка вспоминал о страннике, но продолжал ощущать на себе его пронзительный взгляд: и не было возможности скрыться от него ни днём, ни ночью. Многое случалось в мальчишеской жизни, но лишь хотел он солгать или поступить по злобе, как тут же жгуче начинали гореть щёки, и глаза незнакомца смотрели в душу.

Стёпка прожил в городище ещё год. Из всей семьи у него был только дядька — брат умершей матери, да жена дядьки с малыми детьми. Отец Степана, когда-то ушёл воевать с кочевниками, да так и сгинул. Никто и не ждал воина домой. Малое наследство родичи разворошили, растащили по своим углам. Остался мальчишка сиротой без собственного двора с землёй.

Так в жизни Стёпки настало новое лето. После восьмого дня рождения задумал дядька отдать мальчика в учение. Ещё издали Стёпка увидел высокую чёрную фигуру кузнеца Угрюма, что хромая шёл к их дому. Испуганно мальчик думал, что же надо Угрюму от дядьки. Все в городище боялись и уважали кузнеца, но общаться с ним никто не хотел из-за сурового нрава. Кузнец вошёл в дом, а Стёпка проскользнул за ним и притаился точно мышка, чтобы услышать разговор. Словно дорогого гостя Угрюма усадили на лучшее место и угостили, как сами не каждый день ели.

— Мальчонка он смышлёный, — заговорил дядька. — Сразу всё смекает. Коль в узде держать, то станет хорошим работником.

— А силы в нём много ль? — голос Угрюма был хриплым и грозным.

— Сгодится, — кивнул дядька. — Батя его подковы гнул. Не гляди, что мелкий. Израстётся.

— Ну, покажи своего волчонка.

Дядька бросил короткий взгляд на жену, та быстро метнулась во двор и в сенях наткнулась на Стёпку.

— Ах, вот ты, кутёнок!

Она больно ухватила мальчишку за ухо и потащила в избу. Сдерживая слёзы, Стёпка потирал красное ухо. Коленки дрожали. Угрюм медленно встал из-за стола и подошёл. Чёрная громада закрыла свет.

— Хилый какой-то. Его ж и от пола не видно!

— Ай!

Стёпка не сдержался и вскрикнул, когда кузнец ухватил его за плечи. Больно и страшно, словно сейчас же швырнёт оземь или о стену. Ни с кем Угрюм не был добрым. Показалось, что кости треснут, и кузнец раздавит маленькое тело.

— Что пищишь как девка?! — Тёмное, обросшее жёсткой бородой, лицо Угрюма оказалось совсем рядом. — Не хочешь в кузню?

Внутри у Стёпки похолодело. Он часто видел, как мечутся по кузне чёрные, будто чертенята, подмастерья Угрюма, и ни за что на свете не хотел бы попасть туда. Среди жара и испарений возвышался мрачный гигант, гоняя учеников. Не об этом ли аде говорил батюшка в церкви?

— Не хочу, дяденька, — мальчонка шмыгнул носом.

Громовой хохот разбил тишину.

— Не хочет, посмотрите на него, — засмеялся кузнец.

Стёпке пожелалось провалиться сквозь старые доски, что поскрипывали под ногами.

— Через два дня приведёшь волчонка в кузню, — коротко бросил Угрюм и ушёл, с треском захлопнув дверь в избу.

— Не отдавайте меня. Я не хочу в кузню, — тихо попросил мальчик, глядя в глаза дяде.

Недобрым у того стало лицо, брови сурово сошлись, большая ладонь ударила по столу, напугав малых. Три пары круглых глаз посматривали с полатей на бушевавшую грозу, на глупого Стёпку, что осмелился перечить хозяину дома.

— Будешь меня позорить — знать тебя не знаю. Делай, что велят. Мал ещё решать хочу, не хочу. Отправишься к кузнецу, он тебя научит жизни. Не то с псами жить будешь. Не место тебе в избе, волчонку неблагодарному.

— А хлеб наш есть хочешь? Да?! — зло гремела посудой дядькина жена. — Детям моим крохи достаются. Всё из-за тебя! Никакой пользы в доме!

«Не заплачу, не заплачу, не заплачу…», — стиснув зубы, повторял про себя Стёпка.

В груди всё горело от обиды. Разве не забрал себе родич отцовский надел земли в уплату содержания сироты? Так почему постоянно попрекает куском хлеба?!

Горечь разъедала маленькой сердечко, но одновременно, оно одевалось холодной сталью: необычайная сила и решимость наполняли тело. Стёпка желал, чтобы всё изменилось. Чтобы никогда не было кузницы и Угрюма…

Вырвавшись из тёмной избы, Стёпка побежал из городища прочь. Сейчас он не боялся заблудиться, а даже желал этого: потеряться, спрятаться от грянувшей беды. Высокая трава на поле опутывала ноги, и мальчик спотыкался, падал, вновь поднимался и бежал. Он так любил этот свободный воздух и свет солнца, что жаркая мрачная кузница виделась адом, который неминуемо погубит его. Всем телом и душой Стёпка ощущал опасность. Если он попадёт в кузню, то жизнь закончится. Больше ничего не будет.

— Помоги мне, помоги.

Стёпка жадно впитывал воспоминания о страннике, искал поддержки, защиты. Почти на краю поля, ослеплённый ярким светом, мальчик упал лицом в траву и затих. Силы покидали его.

Ветер потрепал русые волосы на макушке, и тёплая, лёгкая рука коснулась спины.

— Сила Господа с тобой, мальчик.

Этот голос…

Стёпка задрожал от радости. Он узнал плавное течение речи и покой, что дарил странник. Рыдая, он уткнулся в чёрную ткань одеяния незнакомца.

— Отдать кузнецу… — отрывисто повторял мальчишка. — Хотят отдать. Я там умру.

— Ты не веришь, что будешь спасён?

Странник приподнял Стёпке лицо, заставляя смотреть в лазурь глаз, ощущая покой.

— Верю! — ответил мальчик.

— Верь и будешь спасён. Ты нужен этому миру. Время не допустит, чтобы ты покинул мир раньше, чем это станет неизбежным.

— А когда это станет неиз… неизбежным, — Стёпке трудно далось странное, взрослое слово. — И что это значит?

— Неизбежное обязательно случится. Неизбежное должно произойти. Всё рождается и растёт, всё умирает. Это неизбежность. С тобой это случится нескоро, — странник улыбнулся. — А пока спи, спи… Позволь времени забрать своё.

Тайный друг размеренно гладил голову мальчика, и тот почувствовал, как слипаются глаза, как тяжелеет тело. Стёпка проваливался в сладкую дремоту. Он был абсолютно счастлив.

Проснулся Стёпка к вечеру, когда в лесу стемнело, только небо над городищем отчего-то было багрово-красным. Испугавшись, что ему влетит за позднее возвращение, мальчонка кинулся домой. О страхе перед мрачным кузнецом он и не думал. Вера в чудо согревала сердце.

Очень скоро мальчик смог убедиться, что небо красно не от закатного солнца. От ворот ничего не