Игра. История превращений - Марфа Московская

Я, как могла более лениво, подошла к стойке. Ноги были ватными, но сердце бешено колотилось, и мне казалось, что сейчас Шейла каким-то шестым чувством услышит его стук и…

– …Андрей!

Бармен, не переставая протирать бесконечный ряд фужеров, приветливо улыбнулся. Мы давно не виделись. Когда-то он был одним из моих поклонников. Но дальше дело не пошло – он женился, дети и быт крепко держали его на расстоянии от соблазнов. Я наклонилась над стойкой:

– Два фруктовых коктейля на твое усмотрение и слушай меня внимательно! Видишь вот ту рыжую даму? Только не смотри в упор, она заметит.

– Вижу. Ничего дамочка!

– Так вот, запомни эту дамочку хорошенько. И вот тебе адрес… Дай карандаш, я запишу ее телефон… – я быстро накорябала телефон из объявления и незаметно сунула ему салфетку.

– Позвонишь мне домой сегодня в районе двенадцати… До часу ночи, в общем. Звони несколько раз. Если никто не подойдет – вызывай милицию. Все понял?

Он удивленно посмотрел на меня:

– Марфа, объясни толком, что происходит?

– Сейчас не могу… Не знаю! Я еду туда с ней… – я ткнула пальцем в адрес. – Это темное дело, но мне очень нужно, понимаешь?

– Конечно, не понимаю! – Андрей с сомнением покачал головой, засовывая салфетку в карман брюк. – Что за дела? Может, лучше не ехать, если так боишься?

Я только вздохнула. Где-то внутри себя я уже знала, что поеду. Игра началась!

– Она твоя знакомая? – Андрей кивнул в сторону нашего столика.

– Нет!

– Ты просто сумасшедшая.

– Возможно. Зовут ее Шейла, хотя, подозреваю, что это не настоящее имя… Впрочем, здесь не замешаны деньги, и, надеюсь, меня не убьют! – попыталась сострить я.

– В наш век беспредела все возможно… Послушай! Я очень беспокоюсь за тебя, но я не могу с тобой поехать, ты понимаешь, у меня работа и семья…

– Никто не просит тебя ехать. Просто позвони, ладно? Ну все, пока! – я нахмурилась, забирая полные бокалы. – Да, и если что-нибудь случится, обязательно свяжись с Машкой. Не оставьте голодать моего кота!

– Я все сделаю, не волнуйся! Но, надеюсь, это не понадобится.

– Я тоже надеюсь.

К столу я вернулась, стараясь улыбаться как можно естественней.

– О чем вы говорили? – неожиданно спросила Шейла.

Я опешила. Вот чутье!

– Ну… Мне сделали комплимент.

– Понимаю, – собеседница первый раз позволила себе улыбнуться, – вы симпатичная, вот они и клеятся…

– Ничего он не клеился! – я обиделась за Андрея. – Просто перекинулись парой приятных фраз, и все.

Мы молча допили свои бокалы. Поковырявшись ложкой в клубнике на дне, я взглянула на часы – стрелки показывали ровно семь. Пора было окончательно решать: ехать или нет? Щелкнула зажигалка, и спасительная затяжка неожиданно вернула мне уверенность.

– Ладно, едем, – буркнула я. – Надо успеть вернуться домой, завтра суматошный день…

– Прекрасно! – Шейла встала, кошмарные желтые глаза лукаво заблестели. – Значит, вы все же решили продолжить?

– Как видите…

С тяжелым сердцем я покинула уютный бар. В сумочке у меня лежал складной нож. Я прихватила его из дома, так, на всякий случай. Глупость, конечно… Разве может спасти перочинный ножик от неизвестного поворота судьбы?

Улица уже погрузилась в сумерки, на Тверской призывно светились витрины, обещая райскую жизнь покупателям. Несколько замерзших проституток в скорбном ожидании топтались у темной арки, рядом с кафе. «Вот кому наверняка не скучно!…» – неожиданно подумалось мне.

Вздохнув, я села в машину. Руки привычно успокоились на руле. Шейла устроилась на переднем сиденье, и в течение всей поездки не проронила ни звука. Чихать она перестала. Ехать было легко – машина равномерно гудела, из колонок лилось легкое кантри, разгоняющее дурные мысли.

В полном молчании мы выехали на Ярославское шоссе и понеслись в сумерках. Спустя какое-то время спутница указала, где повернуть. Стало совсем темно, и я включила дальний свет. Узкая дорога с растрескавшимся асфальтом, немного попетляв по хилому лесу, вывела нас к небольшому дачному участку.

– Остановите здесь, – послышался голос Шейлы, – приехали…

Мы вышли. Холод сразу начал искать лазейки, осторожно притрагиваясь к шее и запястьям. Я поежилась. Легковато оделась! Где-то недалеко лениво брехала собака, местность дышала вечерним загородным покоем. Я с любопытством воззрилась на небольшой двухэтажный домик, выглядевший довольно ветхо. Двускатная крыша в нескольких местах была защита металлическими листами. Несколько сонных кривых яблонь скрывали фасад с облупившимися рамами от случайных взоров.

– Вы здесь живете? – удивленно спросила я.

– Да, – отозвалась Шейла, – я снимаю этот дом. Он жутко старый, того и гляди развалится, но пока держится, да и взяли не очень дорого.

Я неопределенно улыбнулась, стараясь, чтобы хозяйка не увидела выражение моего лица. Впрочем, деревянная избушка была всяко лучше какого-нибудь магического замка с привидениями…

Шейла долго возилась в потемках, пытаясь открыть покосившиеся ворота. Ключ никак не поворачивался, и сразу стало ясно, что этим замком очень долго не пользовались. На помощь пришла смазка, которую я вытащила из багажника. Наконец, моя «Нексия» медленно и с трудом заехала в палисадник. Траву здесь никто не косил, и колеса оставили две глубокие борозды в желтой стерне, присыпанной снегом.

Поднявшись по скрипучему крыльцу, Шейла отперла дверь, и мы зашли в небольшую, совершенно темную гостиную.

– А свет здесь есть? – ехидно спросила я.

– Есть! Но мы с лучше зажжем камин и свечи. Так гораздо уютнее! Я не люблю яркий свет…

– Это из-за болезни глаз?

– Ну, в общем, да…

«Кхе, – подумалось мне, – очень даже кстати для поддержания мистического антуража…»

Пока Шейла зажигала свечи в большом подсвечнике на столе, я пыталась оглядеться в полутьме. Да, обстановочка еще та… Неужели она действительно здесь живет?

– Вы нездешняя? – спросила я первое, что пришло в голову.

– Я родилась в этом доме, – ответила она.

Мне осталось только в изумлении промолчать.

Вскоре несколько свечей кое-как осветили пространство холла. В углах притаились длинные страшные тени, но в остальном было довольно сносно.

– Можно мне на «ты»? – спросила я, разгуливая по холлу и разглядывая предметы на полках.

– Давно пора…

– А чем ты занимаешься?

– Занимаюсь?.. Ну… Разным… Что ты будешь пить? – спросила Шейла, возясь с камином.

– За рулем не пью! – отрезала я.

– Хорошо. А я выпью немного, если не возражаешь. Пока первый этаж протопится, можно окоченеть!

– Могу я позвонить? – спросила я.

– Естественно. Телефон на тумбочке у камина.

С этими словами она направилась к бару и привычным жестом откупорила початую бутылку коньяка. Честно говоря, мне тоже захотелось выпить, но еще сильнее не хотелось терять над собой контроль в незнакомой обстановке.

Неожиданно из-под лестницы, ведущей на второй этаж, показалась поразительной красоты кошка, с красноватым гладким мехом и гордой осанкой.

– Это Герда, – представила ее хозяйка. – Она абиссинка. Самая древняя порода на Земле! Полгода назад мне ее подарили друзья, привезли из самого Египта. Правда, красавица?

Худощавая, классических пропорций, с вытянутой мордой и крупными ушами, кошка действительно была очень хороша.

Герда остановилась в двух шагах от стола, надменно изучая меня дикими желтыми глазами. «Надо же, как у хозяйки, – подумалось мне, – такие же желтые фары!» Кошка вытянула длинную лапу и пару раз лизнула ее, то ли в знак приветствия, то ли от нервов.

Гулко пробили часы над камином. Сердце мое слегка подпрыгнуло, но кошка, однако, не повела и ухом, продолжая холодно наблюдать за мной. От этого взгляда мне стало не по себе, и неожиданно появилось какое-то дурное предчувствие. Но виду я старалась не подавать, и спросила:

– Тебе одной здесь не скучно?

– Тут не очень-то заскучаешь, – пожала она плечами, – дом старый, постоянно приходится что-то латать. Чердак вообще прогнил, два раза нанимала шабашников чинить кровлю! Там, похоже, поселились птицы, все время какой-то шум. Надеюсь, они не обрушат мне на голову потолок…

Я с опаской посмотрела наверх. Шейла засмеялась:

– Ну, не так буквально! Однако скучать не приходится. Видишь, какое отопление? Все время нужны дрова, вода. И потом, нас целых трое! Взгляни-ка сюда…

Я проследила взглядом за ее рукой, и узрела под лестницей еще два поблескивающих глаза.

– Вторая кошка? – удивилась я.

– Угу… Это Шпендель, – прокомментировала хозяйка. – Подобран на помойке.

– Кис-кис… Иди сюда, котик! Ты чего такой пугливый? – засюсюкала я, присев на корточки.

Шпендель нерешительно подошел и уселся рядом с Гердой, с опаской взирая на меня. Он был смешной, толстый, коротколапый, с круглой ряхой и такими же круглыми глазами, коими, не мигая, уставился на меня. Сейчас он напоминал трехцветную сову, которую неожиданно разбудили в разгар солнечного дня. Тем не менее, кот был по-своему красив, в нем угадывались врожденная кошачья грация и естественность.