Росомаха: Оружие Икс - Марк Черазини

Он не помнил, как ехал сюда, но в большое окно он видел свой «Лотос-семь», стоящий на парковке.

Вел ли он машину сквозь дождь, а потом снег? Неужели прошло несколько часов? Или дней? Неужели он упустил товарный поезд… а с ним и свой единственный шанс на спасение?

Впервые на памяти Логана его охватила паника. Еще один глоток виски помог подавить ее, но осталось недоумение.

Логан отчасти вернул себе самообладание, наблюдая за тем, что происходит вокруг него: бармен спокойно перемывал бокалы и одновременно смотрел по телевизору с выключенным звуком футбольный матч. Еще один человек, сидящий в противоположном конце бара, молча пил. Логан понюхал воздух и сморщил нос, почувствовав запах вонючего спиртного и застарелого табачного дыма.

Трубки, похожие на червяков. Они вонзаются в его уши, в нос, в рот, в его мозг.

Снаружи свет одинокого светофора переключился с зеленого на желтый, потом на красный и обратно. На тротуарах не было прохожих, а часы на покрытой снегом башне в конце квартала шли назад.

Мы путешествуем в будущее каждую секунду нашей жизни, но никто не может вернуться обратно вовремя, как утверждает Эйнштейн. Это доказывает, что старик, в конце концов, был не так уж умен.

В полумраке, под мишенью для игры в дартс, Логан заметил трех мужчин в длинных пальто и темных очках под надвинутыми на лица шляпами; перед ними стояли нетронутые бокалы. Трое сидели на краю темноты. Ждали. Наблюдали.

Пора идти…

Логан встал, бросил на стойку несколько банкнот, пошел к двери. Мужчины не обратили на него внимания… Или сделали вид, что не обратили. Их бездействие давало Логану надежду, но небольшую.

Снаружи под его тяжелыми сапогами захрустел ледяной наст.

Сапоги. Похожие на солдатские. Такие, как у меня. Однажды я был солдатом. Нет, дважды. Я сражался в двух войнах. Обе были очень давно.

Логан посмотрел вниз и увидел, что его сапоги исчезли. Его ноги уже не были обуты в прочную кожу, на них оказались мягкие мокасины. А вот снег остался. Повсюду. Но этот снег был белый и девственно чистый. Задумчивый снег его юности. Он окутал деревья и укрыл скалы, блестя от мороза под бледным зимним солнцем.

Таверна, парковка, люди в полутьме – исчезли. Логан брел один по молчаливому горному лесу.

Дом? Неужели я уже дома?

Иней хрустел под его подошвами. Холод проникал до самых костей в жилистое тело подростка. Но, несмотря на морозный воздух, темнеющее небо и растущий слой снега, Логан упорно шагал вперед.

Его влекла вперед жгучая ярость, она сводила его с ума – беспричинная потребность отомстить толкала Логана все дальше и дальше в глушь.

По щиколотку утопая в снегу, Логан быстро шел по следу, мучительно стараясь догнать свою ускользающую добычу. Онемевшие пальцы сжимали длинный отцовский кинжал, он был готов нанести удар, заколоть, разорвать.

Ему хотелось убить.

У скалистого обрыва, с которого не стихающий ветер смел снег, следы, по которым шел Логан, внезапно оборвались. В отчаянии он оглядывал лес, потом понюхал воздух в надежде найти свою жертву по запаху.

Резкий ветер обжигал кожу Логана – его лицо горело от холода и было покрыто синяками после побоев Виктора Крида, известного местным поселенцам в этих краях под именем Саблезубого, индейца из племени черноногих.

Я знаю, что Крид меня ненавидит. Но я не знаю почему. Опять тайны, более глубокие и темные, чем лес вокруг меня.

Саблезубый появился у двери бревенчатой хижины Логана за несколько часов – или дней? – до этого, как появлялся каждый год примерно в это же время. Посещения Крида не имели разумного объяснения и логики – ясно было только, что он приходил тогда, когда Логан оставался один.

Логан вышел за пределы участка отца, к шеренге деревьев, где он собирал хворост для предстоящих холодных дней и ночей. Он опять остался один. Его отец отсутствовал уже несколько недель, добывал мех на севере.

Чтобы охранять сына, свои скудные пожитки и драгоценные меха, добытые им во время охотничьего сезона, Логан-старший оставил дома свой охотничий нож и злобного пса-хаски по кличке Бритва.

Возвращаясь с тяжелой вязанкой сухих дров, Логан услышал яростный лай и сердитый вой Бритвы, приглушенный расстоянием, снегом и деревьями. Он отшвырнул в сторону вязанку и со всех ног побежал обратно к хижине.

Он увидел на снегу пятна крови Бритвы, а черноногий снимал шкуры, которые отец Логана оставил сушиться на зимнем солнце.

Сквозь слезы ярости Логан смотрел на убитого пса, а насмешки Крида словно били в его уши. Затем, с диким воплем разъяренного зверя, Логан бросился на своего мучителя и вскочил ему на спину. Он раздирал ногтями лицо Крида, потом вцепился ему в глотку зубами.

В свою очередь, издав яростное рычание, Саблезубый сбросил Логана на промерзшую землю.

Оглушенный, он растянулся на снегу рядом с коченеющим трупом своего пса. Пытаясь не потерять сознание, Логан увидел, как индеец навис над ним. Издевательский смех Крида звенел у него в ушах. Сверху на него дождем обрушивались удары и пинки.

В конце концов его поглотила темнота.

Много позже Логан резко вскочил, хотя тело его онемело от холода. Солнце уже пересекло небо, день угасал. К Логану вернулась память, а вместе с ней – убийственная ярость.

Бросившись в хижину, он схватил охотничий нож, лежавший на полке над очагом. Невзирая на погоду и на наступившие сумерки, Логан пустился в путь, твердо решив догнать Саблезубого и покончить с врагом раз и навсегда.

В первый час погони Логан потерял след Крида, потом снова нашел его. Теперь следы черноногого смешались с другими следами. Медвежьими. Судя по отпечаткам, медведь был крупным. Как и Крид, животное поднималось по неровной горной тропе вверх.

Через несколько минут, когда Логан почти перевалил через вершину, из-за валуна поднялась темная фигура. Гризли вызывающе взревел, а Логан от неожиданности зарычал в ответ.

Переваливаясь на своих коротких задних лапах, гигантский гризли шагнул вперед и навис над ним. Зверь весил, по крайней мере, четыреста фунтов. Когда он снова взревел, слюна зверя обдала щеку Логана горячими брызгами, а потом его окутала волна горячего дыхания медведя.

На мгновение Логан застыл, парализованный страхом. Потом поднял нож и тоже издал рев. Рванувшись вперед, размахивая перед собой ножом, он приготовился отразить нападение могучего зверя.

Неожиданно смелое наступление поразило медведя. Он остановился, широко раскрыв глаза, дергая ушами – вне предела досягаемости ножа.

Согнув ноги, Логан приготовился напасть. Ярость бушевала в его сердце, и ему хотелось резать и колоть это существо – любое существо! Его ничто не могло испугать.