Не прячься от судьбы - Долли Нейл

– Это ваше последнее слово?

– Да, – Сесиль поднялась, пытаясь изобразить улыбку. – Сожалею, что не сдержалась.

Мэлдон расхохотался от всей души.

– Дорогая моя, ваша маленькая тирада – сладкое пение по сравнению с некоторыми заявлениями, звучавшими в этом кабинете. Надеюсь, вы измените свое решение.

– Этого не будет.

Сесиль направилась к внушительной двери. Гнев еще не совсем утих, колени слегка дрожали. Она не могла вспомнить, сколько раз за последние полтора года с ней случались такие срывы. Забавно, если иметь в виду, что раньше она была довольно уравновешенной. Смерть Рори выплеснула ее эмоции на поверхность, и она, очевидно, еще не оправилась от потрясения.

Сесиль вышла, бесшумно прикрыв за собой дверь. Томас Мэлдон, озадаченно покачав головой, снял телефонную трубку и набрал номер секретаря. Услышав ее звонкий голос, он прорычал:

– Соедините меня с Джонни Кью. У меня к нему дело.

Стоя у машины, Сесиль всматривалась в горы, тянувшиеся на востоке. С минуту она раздумывала, не поехать ли к Джонни домой, но отвергла эту идею. Она слишком часто прибегала к его утешениям и помощи в прошлом. Теперь он, должно быть, сыт этим по горло, каким бы верным другом он ни был. Нельзя же бежать к нему каждый раз, когда ее одолевают мучительные воспоминания о Рори. Последние месяцы она прекрасно обходилась своими силами. Надо так держаться и впредь, ей никогда не вернуться к нормальной жизни.

Сесиль выехала со стоянки и повернула к дому. Бедный Джон, подумала она, сколько рубашек у него на груди орошено ее слезами! Ей вспомнился вечер, когда доктор 0’Браен получил результаты анализов и завел ее в пустовавший кабинет.

Сначала врачи считали, что проблемы Рори связаны со зрением, и поместили его в офтальмологическое отделение госпиталя. Когда стало ясно, что дело не в глазах, его просто оставили там. Сеси помнила, как она сидела, перепуганная, в кабинете, полном аппаратуры.

– Миссис By, я провел клинический анализ организма вашего мужа. Предыдущие проверки показались мне недостаточными. – Врач говорил равнодушным тоном человека, часто наблюдающего горе и смерть. – В мозгу мистера By обнаружена быстро растущая злокачественная опухоль.

Медик, видимо, заметил внезапно охватившую ее панику, потому что поспешил к ней и коснулся ее руки.

– Миссис By, есть ли у вас кто-нибудь, кому вы могли бы позвонить. Кто мог бы побыть с вами? Ваши родители? Или мистера By?

– Нет, они живут во Флориде, это мои родители. Мать Роби в Айове. Она… Я, то есть мы, не сообщали ей, что он болен. Мы не захотели беспокоить ее. Понимаете, отец его умер всего около года назад…

У Сесиль перехватило дыхание, и она умолкла.

– Ну, может быть, позвонить другу? – предложил врач.

– Да, Джону. Я хотела бы позвонить Джону Кью.

– Я могу попросить одну из сестер об этом.

– Нет, я предпочитаю сама.

Сесиль поднялась со странным ощущением, что все происходит не с ней, а с каким-то другим человеком. Она вышла в коридор и устремилась под сомнительное прикрытие прозрачного колпака, висевшего на стене над телефонным аппаратом. Она набрала номер Джонни Кью. Однако в горле у нее застрял ком, когда она услышала знакомый голос. Сначала она не могла произнести ни слова, потом прошептала:

– Джон?!

– Что такое? Сеси, это ты?

Она откашлялась.

– Да. Не мог бы ты сейчас приехать в больницу?

– Что-нибудь с Рори?

– Нет. Вернее, да. Если точно, то ничего не произошло, но они… ну, доктор 0’Браен сообщил мне, что у Рори злокачественная опухоль в мозгу. – На другом конце провода было напряженное молчание, и Сесиль закончила дрожащим голосом: – Джо, ты нужен мне.

– Сейчас приеду.

Судя по всему, он несся на машине, словно одержимый, из своего расположенного в предгорье района и уже через несколько минут выскочил из лифта с холодной решимостью на лице. Сесиль побежала к нему и позволила ему обнять себя. Руки у него были такие сильные.

Схватившись за его рубашку, она спрятала лицо у него на груди и зарыдала, произнося что-то отрывочное, неразборчивое. Его длинные гибкие пальцы поглаживали ее волосы, спину. Его щека нежно касалась ее макушки, когда он бормотал ее имя. На секунду молодая женщина испытала блаженное чувство. Она защищена от всех бед. Затем реальность вернулась, и она отшатнулась от Джона, вся дрожа.

– Доктор все еще здесь. Ты хочешь поговорить с ним?

Джон кивнул. Они вошли в кабинет. Врач тут же поднялся. Джон держался вызывающе, недоверчиво, почти грубо. Врач повторил приговор. Когда они остались одни, Сесиль воскликнула:

– Что же мне делать? Джо, неужели он умрет?!

– Нет, этого не будет. Рори не может умереть. Не беспокойся, Сеси. Я буду с тобой. Все время.

Джон заблуждался. Рори мог умереть. И он умер. Он простился с жизнью спокойно, с легким, чуть ироничным вздохом. Жена стояла рядом, она держала его за руку и вдруг почувствовала, как он испустил дух.

Джон тоже был в палате. Он сидел в кресле по другую сторону кровати. Джон сдержал данное Сесиль слово, оставаясь до конца с ней. Несмотря на присутствие дежурной медсестры, он всякий раз оставался ночевать в больнице, с трудом умещаясь на софе. Он неизменно оставался поблизости, чтобы Сеси могла его позвать на помощь в любую минуту.

Удивительно, как близки они были с Рори при всех видимых различиях их характеров. Рори всегда шутил и смеялся, броский, полный противоречий, постоянно испытывающий затруднения с соблюдением всяких правил и законов. Он был вспыльчивый, очаровательный, упрямый и безмерно талантливый. Джон называл его «естественным человеком», который играл, повинуясь инстинкту, и обладал такими способностями, что успех был неизбежен. Джон, наоборот, был не столь одарен от природы, зато умел как следует потрудиться. Он преуспевал в атаке благодаря своему разуму, настойчивости, стальным нервам и выделялся среди других полузащитников в лиге, даже когда у тех были руки сильнее, чем у него. Характер у Джонни более спокойный и уравновешенный, чем у Робина, нередко он любил пошутить. Джон был красив, но не сердцеед. Он был надежным, сильным и глубоко чувствующим человеком, на него всегда можно было положиться. «Игрок, болеющий за коллектив, он выручит, если членов команды надо сплотить», – так отзывался о нем Рори.

Несмотря на такие различия, Джонни и Робин были лучшими друзьями. Джон оставался верен своему другу до последнего, вплоть до тех страшных дней, когда всем стало ясно, что Рори смертельно болен. Он сделался ехидным, капризным, раздражительным, даже буйным в гневе. Джон не отвернулся от друга, хотя ему приходилось выслушивать ругань и угрозы с его стороны. Однажды Робин даже замахнулся на него, однако Джон, более сильный, свалил его на пол и удерживал за руки, пока приступ бешенства не миновал.