Зеркала (СИ) - Покусаева Мария

Он подавил порыв устало закатить глаза и просто протянул ей руку, вставая и чуть подаваясь вперед:

– Зови меня Кондор, – сказал он.

Девушка улыбнулась, лукаво сощурившись. Кажется, нашла его прозвище забавным, и это было сильнее, чем ее раздражение. Хотя бы на миг.

– Алиса, – не моргнув глазом соврала она, пожимая его пальцы.

Рука у нее была горячей и чуть дрожала.

Кондор приподнял одну бровь и усмехнулся. Алиса, значит. Имя было не ее, оно ей… не подходило, как сшитое на другую девушку платье, слишком красивое и открытое, шире там, где нужно, с линией талии не на том месте. Окажись они оба случайными гостями в чьем-то доме или кем-то вроде того, знакомыми на пару часов, пожалуй, Кондор бы принял это имя – да хотя бы как попытку закрыться от чужака. Но ситуация, увы, была другой, и ему очень, очень нужно было знать, как зовут девушку на самом деле.

Потом она, если захочет, может назваться кем угодно и как угодно

Кондор перевернул ее ладонь, сделав вид, что рассматривает линии, пытаясь найти там что-то интересное, и осуждающе покачал головой.

– Врать нехорошо, Алиса, – сказал он с лукавой улыбкой.

– Да ладно? – не-Алиса выдернула из его пальцев свою ладонь и снова сердито свела брови.

– Твое право. – Кондор пожал плечами и сел. Пусть будет Алиса. Пока. – Я не твоя матушка. Захочешь – скажешь. – Он потянулся к чашке, посмотрел на нее и, наконец, решился перейти к главному. – Как ты заметила, милая, ты кое-чего не помнишь. К сожалению, пришлось так сделать, чтобы ты забыла небольшой отрезок времени, но…

– Накачал чем-то?

Она дернулась, как от чего-то отвратительного.

– Не знаю, что ты имеешь в виду. – Кондор снова пожал плечами. – Но, наверное, нет. Память вернется. Или я помогу ей вернуться. Ничего существенного. – Он хмыкнул раздраженно, потому что вопросов было слишком много, а времени оставалось все меньше. Тратить его на ерунду вроде объяснения того, почему она что-то не помнит, не хотелось. – Теперь к делу.

И замолчал.

Алиса все еще сидела на самом краю дивана, сцепив руки в замок и положив их на колени. Ей было страшно – снова страшно и куда страшнее, чем в самом начале. Потом, наверное, станет еще страшнее – когда она узнает всю правду, которую он намеревался – из самых благородных побуждений – сейчас от нее скрыть.

– На всякий случай напомню, что здесь тебе не причинят никакого вреда, – наконец сказал Кондор. – По крайней мере, пока ты не решишь настойчиво искать неприятности, – добавил он и понял, что не удержался от слишком мрачной улыбки. – Я сейчас не настроен на то, чтобы играть в дипломатию и смягчать новости, но так получилось, что ты перешла границу миров.

Она не сразу это осознала, конечно.

Ожидаемо.

– Что? – Алиса рассеянно моргнула. – Каких миров?

– Ну… – выдохнул он, не зная, что еще сказать. – Попала в другой мир. Эм… Иногда это называют «пройти сквозь грань»… – Кондор вздохнул и, скрестив руки на груди, посмотрел на потолок – темный, из резного дерева. На потолке, конечно, ничего написано не было, но вот отвлечься, подавить возникшее снова раздражение – совершенно лишнее и несправедливое по отношению к ни в чем не виноватой девушке – и выдать все, что нужно, это помогло. – Миров существует великое множество, и есть пути, по которым можно попасть из одного в другой. Законы путешествий находятся за пределами понимания современной магической науки, но иногда так получается, что волей Богов или случая кому-то удается… хм, оказаться не в том месте и не в то время…

Она молчала, пока он говорил все это, и молчание становилось все тяжелее и тяжелее.

– Конечно. – Кондор усмехнулся. – Конечно, ты не веришь. Сейчас я покажу тебе карты и книги, ты удивишься и дрожащими руками будешь все это переворачивать и смотреть. – Он уже не пытался скрыть свою усталость. – Или подойдешь и откроешь окно, чтоб убедиться. Правда, сейчас ночь, и полюбоваться горами вряд ли получится, милая.

– Допустим, – сказала она осторожно.

Ему показалось, что она сейчас возьмет – и сорвется с места, схватив несчастный канделябр, на всякий случай – отбиваться от всяких там. Потом попытается выбить дверь, начнет кричать и звать кого-нибудь, или сделает еще что-то в том же духе – и будет совершенно права. Только вот все будет испорчено быстрее, чем он успеет еще раз применить к ней чары, чтобы успокоить и усадить на место.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

– Впрочем, – сказал Кондор, решаясь на чары – уже другие, – у меня есть более действенный способ заставить тебя поверить.

Он спокойно улыбнулся и поднял одну руку перед собой, раскрывая ладонь.

Алиса даже испугаться не успела.

Если говорить о магии, то Кондор предпочитал обходиться безо всякой этой ерунды вроде искр и светящихся линий. По разным причинам. Начиная с того, что считал это все пустой тратой ресурса, который с некоторых пор привык беречь, и заканчивая чувством собственного превосходства над теми, кто без искр и сияния не умел видеть и контролировать собственные чары.

Но иногда без этого было не обойтись. К примеру, если речь шла о том, чтобы показать магию кому-то, кто, скорее всего, в нее не верит и не готов поверить, не увидев своими глазами нечто волшебное. Нестрашное и чудесное.

Над ладонью Кондора появились синие лепестки магического огня, ставшие цветком. Цветок этот раскрывался постепенно, менялся, как живой, похожий не то на лилию, не то на цветы какого-то из тех странных растений, которые росли далеко и не здесь. Потом огонь, подчиняясь воле, превратился в маленькую птицу – похожую на всех маленьких птиц одновременно.

Алиса, или как там ее по-настоящему, застыла с открытым ртом, завороженная и удивленная. Кондору показалось, что если бы она так не боялась, она бы попыталась подпрыгнуть, двинуться вперед, чтобы дотянуться до птицы, пронесшейся мимо. За ее коротким полетом с ладони вверх и к потолку, так что от каждого взмаха крыльев в воздухе оставалась висеть волшебная искрящаяся пыль, медленно осыпающаяся вниз и тающая, не достигнув пола, Алиса наблюдала с той же жадностью, с которой не так давно рассматривала Кондора.

И с таким же восхищением.

Птица влетела в витраж и рассыпалась искрами.

Кондор сел, скрестив руки на груди и с чувством полного удовлетворения откинувшись на спинку стула. Он ждал, пока Алиса перестанет таращиться в пространство.

– Если уж и это выглядит неубедительно, – сказал он, – могу показать еще пару фокусов. Ну, отомри уже!

Она обернулась – с широко раскрытыми глазами, бледная как полотно.

– Итак, твое имя, милая?

***

За окном правда оказалась зимняя ночь – и горы.

Они были высокими, эти горы, высокими и острыми, как ряд хищных зубов на челюсти мертвого чудовища. Вверх к серебристым вершинам полз лес, я видела его темные силуэты, потому что небо здесь было полным ярких крупных звезд, складывающихся в незнакомые созвездия. А еще потому что над горными вершинами сияли сразу две луны – два широких серпа, похожих друг на друга, как близнецы. Одна из лун забралась высоко, вторая чуть отставала от нее, но света обеих было достаточно, чтобы увидеть и горы, и лес, и снег на каменной стене, окружающей замок, в котором я проснулась четверть часа назад.

Я дрожала, но не от холода, а от всего остального.

Это все остальное не помещалось в голове, как я ни старалась.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Я попросила Кондора, или как его там, еще раз показать мне фокус – он согласился, усмехнувшись. На его ладони, очень красивой, с длинными сильными пальцами, расцвел лепесток волшебного пламени.

– Можно? – спросила я и, когда мне кивнули в ответ, протянула руку – а потом смотрела, как волшебное пламя переползает на мои пальцы, окутывая их мерцающей перчаткой.