Предел бесконечности - И Крупеникова

- Контроль терминалов. Параметры процесса получишь на месте.

- Я не изучал эту отрасль.

На сомнение, сквозившее в тоне спутника, ассистент Жулавского эмоционально не отреагировал.

- Твоя база знаний содержит достаточно информации.

Если он и имел собственные соображения по поводу окружающей действительности, он тщательно их скрывал. Глеб, искоса поглядывая на статного лаборанта, недоумевал: почему, прожив пять лет в доме создателя, этот индивид не желает приобщаться к человеческому существованию. Ему же, покинувшему капсулу первой стадии всего три месяца назад, давно стало очевидно, что мир вокруг гораздо богаче и разнообразнее, нежели изначальный набор аналитических методов и аксиоматических данных.

Полигоном оказался наскоро сооруженный навес, защищающий генератор, автоклав и несколько терминалов от осадков и прочих капризов природы. Лаборант подключил аппаратуру и занялся настройками, игнорируя присутствие новоявленного помощника. Скоро подошел Жулавский и принялся переставлять штативы, затем вместе с ассистентом вытащил автоклав из-под навеса и установил на поляне в пяти метрах от остального оборудования. Предоставленный сам себе, Глеб четверть часа терпеливо ожидал указаний, пытаясь определить суть предстоящего эксперимента. Визуальных данных было явно недостаточно. Все, к чему привел его логический анализ, сводилось к тривиальному: изучение некоего материала в условиях термического воздействия.

- Будешь контролировать ввод в компьютер, - раздался голос Жулавского. Глеб лишь по интонации угадал, что обращаются к нему. - Смотри сюда...

Порученная функция не требовала ни специальных, ни вообще каких-либо знаний. Комплекс ассоциаций, промелькнувших в сознании, Глеб определил как обиду. Лишь только научившись использовать логический модуль вывода, он принялся пополнять базу знаний по всем доступным направлениям: психология, история, социология, музыка, литература, математика. И вот первое поручение создателя заключается в элементарной коррекции действий компьютера.

Вероятно, именно так ощущают скуку, - решил Глеб, когда процессор принял очередную порцию данных, и участие оператора не потребовалось.

Шум леса над головой и едва слышный щебет птиц раскладывался в стандартные последовательности звуковых колебаний, и задействовать базу ассоциаций без дополнительных усилий не удавалось. Тон для всего мыслительного процесса задавал Жулавский: в его отрывистых фразах, адресованных лаборанту, присутствовала некая схема, без вкрапления эмоций и выразительных красок. Сознание Глеба невольно работало в унисон этой схеме.

Зависимость. Он читал что-то подобное в тоненькой брошюре о воспитании детей. Ребенок воспринимает мир под влиянием ауры родителей. Термин "аура" в привычные парадигмы не укладывался, но объект, обозначенный "зависимость", Глебу не импонировал. А именно указанный объект являлся определяющим в его нынешнем состоянии.

Неожиданно на терминал вскочил кузнечик. Глеб, спасаясь от пресловутой "зависимости", немедленно переключил внимание на насекомое. Говорят, кузнечики "поют", будто играют на скрипке. Он потратил три с половиной минуты, чтобы подтвердить эту теорию, и был немало удивлен, когда ассоциативная база действительно представила ему в виде звукового ряда движения тонких ножек и невесомых усиков.

- Что там у тебя?! - резкий почти визгливый голос Жулавского оборвал умственные упражнения индивида.

Глеб бросил взгляд на вверенный ему компьютер. Аппаратные данные автоклава указывали на перегрузку.

- Процесс остановлен, - доложил ассистент.

Жулавский двинулся к терминалу, за которым наблюдал Глеб.

- Посмотри, что с материалом, - не оборачиваясь, распорядился он. Указание относилось к лаборанту.

- Извините... - Глеб однозначно понял свое состояние: стыд.

Проворонил, - подумал он и диагностировал внутри себя досаду. - Хотя точнее сказать - "прокузнечил".

Новое ощущение родилось где-то в глубинах мозга. Логичная, но неиспользуемая словоформа. Игра слов. Шутка. Юмор. Юмор - сложнейшая эмоциональная конструкция, присущая человеку.

И в тот миг, когда он подумал о важном достижении в саморазвитии, мирное дыхание леса разверзлось громом.

Жулавский подскочил, как на пружине, а Глеб обнаружил себя возле полыхающего автоклава. Рядом в обоженной траве корчились в судорогах останки биологического тела, источавшие гнусный запах жареной плоти.

- В сторону!.. В сторону, тебе говорю!! - Жулавский отодвинул индивида, а сам направил на пылающий аппарат жерло портативного огнетушителя.

Глеб стоял, как окаменевший, и смотрел на погибшего. Мыслей не было. Лишь лавина неосознанных образов и ассоциаций заливала мозг и сознание.

- Он... погиб... из-за меня... - едва смог выдавить он.

И получил звонкую оплеуху.

- Тебя задело? Отвечай!.. Немедленно: диагностика состояния!

- Физические и логические функции в норме, - автоматически отчеканил индивид.

Оплеуха, как он успел заметить, существенно помогла. Мысли вернулись, а вместе с ними и аналитические способности сознания.

- Алексей Андреевич, - начал Глеб, но Жулавский лишь махнул рукой в сторону тропинки, ведущей к коттеджу.

- Иди домой. Ты тут не при чем. Замкнуло где-то... Скажи Антону, чтобы одевался, и быстро шел сюда... Черт возьми! Пять лет работы! Теперь нового лаборанта придется готовить.

Последнее Глеб слышал уже из-за спины. Так Жулавский простился со своим ассистентом.

- Пап, почему это случилось? - Анна подняла влажные глаза на отца.

- Трудно сказать, детка, - Жулавский со вздохом встал из-за стола. - Может быть предохранитель не сработал, может быть корпус дал трещину. Эта штука была очень старая.

Улыбчивая Полина бесшумно появилась рядом и аккуратно собрала на поднос посуду.

- Пап, а этот индивид мне нравился. Он красивый был.

- Да. Вытри слезки и пойдем-ка погуляем.

Анна тут же повеселела и, опередив отца, выскочила за дверь. Он догнал девочку на лестнице.

- Пап, - Анна приступила к реализации своего плана, - а кто теперь будет тебе помогать? Антон?

- Ты же знаешь, Антону нельзя долго находиться на улице. Он болен.

- Но ведь тебе нужен новый лаборант.

- Нужен, разумеется.

Отец и дочь медленно шли по тропинке к реке.

- Пап, а как начет Глеба? Он умный и сообразительный. Помнишь, ты сказал, что посвятишь этого индивида мне? Вот и оставь его в лаборатории!

Жулавский на минуту задумался.

- Нет, милая. Глеб предназначен для других целей.

- Но он же умеет учиться! Ты посмотри, сколько он читает. Я даже завидую. Мне бы такую скорость.

Алексей Андреевич хмыкнул.