Боевой 1918 год-3 (СИ) - Конюшевский Владислав Николаевич

Мужик же, лениво глянул на меня и поправив винтовку ответил:

– Не-е… Грят, там какие-то мазурики прикатили, один из которых себя аж за самого Чура выдаеть. Вот их и пытаются из вагона ковырнуть. Токмо сдаетси, тама никого нетути, а энти дурни зазря копошатся… – Тут он, не выдержав, громко прокомментировал действия кожаных – Ты еще башкой туды стукани! Дверка-то и отвориться!

Я, коротко хохотнув, поинтересовался:

– А лестница им на кой?

Боец предположил:

– Дык, наверное, на крышу хотят забраться и оттель уже окошко попробовать выбить. Там и доска потоньше и запор должён быть похлипче…

Я уважительно протянул:

– Офигеть страсти какие…

И кивнув на прощанье, двинул к выходу, попутно обдумывая что противник все-таки хорошо подготовился. Не зря же этот мужик сказал насчет мазуриков, один из которых будет выдавать себя за Чура. То есть, скорее всего было так – кожаные приехали на вокзал. Показали свои документы. Представились начальству и переговорили с личным составом, по поводу того, что сейчас будут вязать самозванца. И даже если бы я начал размахивать бумагами и орать что «аз есмь», мне бы никто не поверил. Спеленали бы толпой, как миленького. Так что мы очень правильно сделали, вовремя смывшись с поезда.

Выйдя из здания, прищурился от яркого солнца и пошел к своим ребятам. Коротко переговорив в ними, направился к «Гарфорду». Шофер, по привычке всех водителей мирно кемарил, надвинув на глаза фуражку и подпрыгнул, когда я тронул его за плечо:

– Эй товарищ, подъем.

Тот, поправив головной убор и окончательно просыпаясь недовольно спросил:

– Чего надо?

На что я спокойно ответил:

– Да ничего особенного. Просто я с вокзала. Там твои товарищи каких-то хмырей прищучили. Но те в вагоне закрылись. А пути освобождать надо. Поэтому паровоз состав потянет туда, где теплушку отцепят. Это во-он там. За пакгаузами. Ну и тебя попросили сразу на место подъехать.

В принципе в этом обращении риска не было никакого. Если бы он сейчас на меня вытаращился и сказал, что не понимает, о чем речь, я бы ответил, что ошибся и на этом всё. Но парень повел себя правильно. Встряхнув головой прогоняя сонную одурь, удивляться не стал, лишь спросил:

– Куда?

Я ткнул пальцем и водила вытянул шею пытаясь разглядеть указанное, а потом, просяще глянув на меня, выдал коронную фразу всех бомбил моего времени:

– Слушай браток, дорогу покажешь?

Хрюкнув от неожиданности, но быстро взяв себя в руки, я солидно кивнул:

– Отож! Только у меня бойцы с собой, так что ты не сильно газуй, чтобы они не потерялись. Нам тоже в ту сторону надо…

Парень, невзирая на важную профессию оказался вполне компанейский, поэтому сразу предложил:

– Так пускай в будку лезут. У меня там удобно. Даже скамейки есть.

Морпехи стоящие рядом лишь кивнули и быстро загрузились куда указано. Остался лишь Димка Потоцкий. Кто-то ведь должен будет показать кожанным куда их «мотор» делся. А мы поехали в ту сторону, откуда совсем недавно появились. Просто, когда мы еще шли на вокзал, совсем недалеко отсюда, я видел шикарный тупичок, представляющий из себя идущее вдоль глухих высоких заборов ответвление от основной дороги, которое упиралась в рельсы. А еще дальше виднелись кусты и какие-то хозпостройки. И вот гляди ж ты, не прошло и пятнадцати минут, как нам эти данные пригодилась.

Пока ехали (что тут ехать – триста метров) сидящий за рулем парень, в процессе непринужденной болтовни, пару раз искоса глянув на меня, поинтересовался:

– Слушай товарищ, что-то мне твоя физиономия кажется очень знакомой. Может встречались где?

Я покладисто кивнул:

– Может и встречались. Москва ведь городок махонький, тут почти как в деревне – все друг друга видели или знают. – улыбнувшись, показывая, что это была шутка, переключил внимание на знакомый съезд в тупичок и сразу порекомендовал – Ты лучше здесь развернись и сразу туда задом сдавай.

Пока водила корячился задом по узенькой дорожке, мы молчали (для нынешних времен езда задним ходом – ответственейший процесс) а когда наконец мотор был заглушен, поинтересовался:

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

– Слушай, а ты этих парней в кожанках хорошо знаешь?

Парень, за время пути рассказавший, что сам он работает водителем разъездного транспорта в гараже Моссовета, а на сегодня его придали людям из военной комиссии, пожал плечами недоуменно ответив:

– Ну… пару раз раньше видал. А чо?

Я пожал плечами:

– Ничего… Просто сдается мне, что они очень странные. – водила удивленно вскинул брови, желая пояснений, а я продолжил – Ты браток, сам посуди… Знаешь кого они там арестовать хотят?

Тот кивнул:

– Говорили, что какого-то мошенника, который себя за красного командира Чура выдает. И что…

Но продолжить он не успел, так как в начале тупика появились «кожаные», сопровождаемые Потоцким. Москвичи на ходу о чем-то спорили, размахивая руками, а увидав грузовик, вообще неприлично разорались, матерно вопрошая какого мол хрена их шоффер, вместо того чтобы ждать на площади, уперся куда-то в далекие ебеня?

Водила удивленно глянул на меня – мол «чего шумят?» но я развел руками:

– Вот! Объяснял же тебе, что они очень странные.

При этом четверка, увидав нас несколько замедлила ход, но судя по тому, что продолжила приближаться, ничего не заподозрила. Да и чего они могли заподозрить кроме внезапного слабоумия своего шофера, который вдруг решил переехать на другое место? Да и я, натянув фуражку на нос, не опускал при этом от лица руку с папироской. Поэтому ловцы человеков, меня сразу и не признали. А то, что у них мое фото есть, даже не сомневался. Вон для то же «Правды» меня столько раз фотали, что зайти в редакцию и отпечатать снимок с негатива, не составит никакого труда. Что-то до них стало доходить, когда до машины осталось метров пять и я, глубоко затянувшись, отбросил папиросу в сторону. Отбросил и шагнув навстречу, широко улыбнулся.

Главный из противников (главный – судя по громкости ора) сначала мазнул по мне безразличным взглядом, но потом, вытаращив глаза, сбился с шага. И даже к оружию успел потянуться. Только вот зря. А вообще хочу сказать – как же я обожаю «маузеры» и их владельцев! Этот пистолет – брутальная, статусная и дорогая вещь. Носят ее в деревянной кобуре, которая болтается у бедра на длинном ремешке. Выглядит все весьма солидно, но вот приведение его к бою, занимает столько времени, что из того же «нагана» пол барабана успеешь выпустить. Поэтому я его владельца оставил напоследок, для начала, двумя ударами уложив спутников. Потоцкий тоже клювом не щелкал, вырубая третьего. А владелец большой пушки только-только успел ее вытянуть из кобуры. Угу – теперь ему осталось лишь снять пистолет с предохранителя, взвести ну а потом, он конечно же всем ух как покажет! Только же ему даст Рэмбо из себя изображать? Без затей влепив «кожаному» под ложечку (он мне говорящий нужен, а не бессознательный) я без усилий выдернул оружие из ослабевшей руки и передал тело выскочившим из-за грузовика ребятам.

А сам вернулся к транспорту. Водила, при виде происходящей на его глазах экзекуции, попытался было выскочить из-за руля, но стоявший рядом автоматчик не дал этого сделать. И теперь он сидел, вцепившись в руль и открыв рот смотрел как ребята слаженно избавляют противников от оружия, уволакивая тела куда-то за машину. Я же, плюхнувшись на сиденье рядом продолжил разговор:

– Вот так вот, братишка… Пока мы на фронте немчуру с беляками гоняем, здесь контра махровым цветом расцвела. Это же надо придумать – «За Чура себя выдает!» – с этими словами я снял красную повязку, прикрывающую морпеховский шеврон и меняя фуражку на поданный одним из моих ребят берет, продолжил – Сначала Владимира Ильича стрельнули, сделав так чтобы на уголовников подумали, потом меня из Крыма выдернули. Думаешь, зачем?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Шофер, ошарашенно наблюдая за моим преображением, невпопад ответил:

– Не знаю… А вы кто? Не бандиты?

В этот момент появился Берг и протягивая какую-то бумагу сказал: