Ярость Мертвых (СИ) - Абдинов Алимран

— Да, доктор Шмит. Всем привет, меня зовут Лютер, — это было классическое приветствие, которое должны были говорить пациенты: — Я рад сообщить, что позавчера не смотря на возникший стресс, я смог себя проконтролировать и не съел ни крошки.

Слова Лютера вызвали улыбку на лице Лесли. Она тут же взглянула на меня и надула щеки парадируя выражение лица Лютера. Последний в свою очередь поделился еще парой тройкой новостей и в конце мы все зааплодировали Лютеру.

— Спасибо большое, Лютер. Как видишь, наше лечение проходит как следует. Я помню, как при нашей первой встрече, ты хотел наброситься на мой стол и съесть его. Верил, что твой желудок способен переварить не только самый опасный токсин, но и твердые материалы. Ты хотел продемонстрировать нам это, и благо, нам удалось это остановить, — доктор Шмит кивнул довольный собой и что-то записал в свой блокнот.

— Вы правы, доктор. Благодаря нашим разговорам и принятым таблеткам, я стал лучше себя контролировать и понял в чем моя проблема.

— Не поделишься с нами?

— С удовольствием, — ответил Лютер и в этот момент закатила глаза Лесли. Она всегда так делала перед тем, как сменить личность. Через мгновение передо мной сидела уже не Лесли, а Самира Юлдуз. Девушка из Йемена, проданная в рабство и незаконно привезенная в США. Лесли всегда уступала место Самире, когда нужно было присутствовать на групповых встречах. Почему? Самира говорила лишь на арабском, соответственно говорить ей не приходилось. Только лишь благодаря переводчику, докторам удалось узнать историю личности Самира. Прикрыв волосы рукой, девушка приподняла плечи и опустила голову вниз.

— В детстве я был тощим и слабым мальчиком. Моя мама очень сильно злилась на меня если я не доедал свою порцию. Ей приходилось силой заталкивать еду мне в рот, пока в один день ей не пришла в голову идея получше. Каждый раз, когда я не мог доесть свою порцию, она нагревала утюг и прижигала мне руки, — Лютер указал на свое правое предплечье. Не вооруженным глазом было видно — Лютер подвергался пыткам.

— И тогда ты стал есть много? — хоть предложение доктора Шмита и прозвучало как вопрос, на самом деле он просто констатировал факт. Хорошо известный, всем присутствующим, факт.

— Да. И по мере того, как я нажирался, мой организм стал меняться. В один из переломный моментов, я понял, что могу есть не только обычную пищу, но также и всякие твердые предметы.

— Но, это ведь не так, Лютер? — вставил доктор.

— Конечно же. Это была лишь моя фантазия. Я не обладаю суперспособностью к перевариванию твердых материалов и тому подобное. Благодаря вам доктор, мне удалось осознать это и теперь я смогу зажить нормальной жизнью.

И вновь вся группа стала аплодировать. Лютер благодарно кивнул и на его широком лице заиграл румянец. Была бы тут Лесли, все бы уже услышали ее заразительный смех.

— Кто следующий? — доктор Шмит оглядел каждого пациента. К слову, нас тут было шестеро. Поговаривали, что на нижних этажах есть и другие пациенты, но я ни разу не видел никого из них. Возможно присутствующие тут считаются самыми неуравновешенными и опасными для общества. И если это так, то вполне разумно, что нам выделили целый этаж.

— Лесли? Может быть ты поделишься с нами своей историей? — в голосе Шмита чувствовалась некая жалость по отношению к пациентке номер три. Разве что, я сам не помню, чтобы Лесли когда-либо делилась своей историей. Остальные личности почти детально рассказывали о своей жизни, но ни один из них не упоминал историю Лесли, как и сама Лесли.

— Как жаль, что Лесли с нами сегодня нет. Вместе нее Самира, а это значит, историю Лесли нам сегодня не услышать. По крайней мере не нашем языке, — слова доктора Шмита вызвали усмешку у всех, кроме меня.

— Дункан? — Шмит резко взглянул на меня: — Может быть вы поделитесь своей историей?

Признаюсь, его слова слегка вывели меня из равновесия. Обычно я выступал последним и это меня более чем устраивало. Благо, утром я принял лекарство и теперь могу избежать тремора рук. Протяжно вздохнув, я проговорил: — Меня зовут Дункан Смит…и…я убил свою жену…

Глава 2: Искрометное прикосновение

Группа внимательно выслушала мой коротенький рассказ о том, как я убил свою жену и как моя дочь сбежала. На самом деле ничего из рассказанного я не помнил, лишь пересказывал версию доктора Картера. По его словам, именно такую историю я рассказал, будучи под действием гипноза. Тем не менее я поведал эту историю от своего имени, а также поделился рядом своих галлюцинаций.

— А еще, я придумал свой собственный мир под названием Изменение и…, - я не договорил. Доктор Шмит любезно перебил меня попросив не углубляться в саму проблему. Напротив, он хотел, чтобы я поведал о том, откуда у меня возникли эти самые расстройства.

— Благодаря доктору Картеру, во время терапии, мы выяснили почему у меня возникли параноидные мысли по спасению мира. Причина заключалась в моей привязанности к дедушке со стороны отца. Он был миротворцем и обладал развитым чувством справедливости. Очень часто рисковал своей жизнью, чтобы спасти невинных людей в разных точках мира. Он умер с пистолетом в руках, когда мне было двенадцать лет и его похоронили с почестями.

— Дункан, вы отвлекаетесь, — поправил меня доктор.

— Да, простите…, - я помотал головой и в этот момент заметил заинтересованный взгляд Лесли. Это была она сама, вновь вернула себе управление над телом, однако все же не выдавала себя. Подруга вернулась, чтобы послушать мою историю, хотя и слышала ее не в первый раз.

— Внедренное дедушкой чувство справедливости повлияло на меня. Я стал искать способы изменить или спасти мир. Не редко, мне удавалось заступиться за друзей в колледже. В одиночку противостоять обидчикам и получать травмы. Однако, я не прошел военную подготовку, не получил должного образование и у меня не было никаких наград. Я не был похож на своего дедушку. Именно поэтому у меня появилось это…, - я не знал, как правильно описать случившееся со мной, поэтому просто указал на голову подразумевая наличие психологического расстройства: — Я придумал мир в котором мне удалось стать героем и спасти мир…не раз спасти мир…оба мира. Так или иначе, мне не удалось удержать под контролем свою фантазию и я начал придумывать истории для окружавших меня людей. Так моя жена превратилась в главу преступного синдиката Сиэтла. Мой знакомый профессор стал королем преступного мира, а его избранница в бессмертного секретного агента Национальной Безопасности. Но и на этом я не остановился. Я начал придумывать живых людей. Так на свет родился экзорцист Лэнгтон Кроуфорд и его помощница ангел Газель.

— Дункан? — Шмит приподнял правую бровь намекая мне на правило.

— Но, я осознал, что все это было плодом моего воображения. Благодаря доктору Картеру, я смог в себе разобраться. Как говорил Фрейд, осознание проблемы это уже почти ее решение. Или он говорил, по-другому…простите, мои мысли путаются…, - я опустил взгляд пытаясь поймать промелькнувшую в голове мысль. Увы, она испарилась в недрах моего сознания.

Доктор Шмит поблагодарил меня, затем я получил свою порцию аплодисментов и благодарностей от остальных членов группы. От всех, кроме Лесли, которая все еще продолжала изображать из себя Йеменскую девушку. Пришлось выслушать и остальных пациентов, перед тем как нас наконец отправили завтракать, а затем в игровой зал.

Помещение представляло из себя комнату в пастельных тонах. То там, то тут были расставлены небольшие столы, на которых были расположены различные развивающие настольные игры. Все эти игры служили для построения общения между пациентами, для улучшения их координации и внимания. Если ни одна из игры не нравилась, всегда можно было обратиться к старой школе. Взять несколько листков бумаги, ручку и сыграть в крестики нолики. Именно этим мы с Лесли и занимались. Делали вид, что играем в крестики нолики, а сами проигрывали в голове различные шахматные партии.