Рассказы о животных - Симеон Янев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— На помощь, на помощь!
Борьба становилась страшной. Кровь обагрила грудь супруга, боровшегося за свою честь. Два пера выпали из хвоста воробья.
— На помощь, на помощь! Неужели никто их не разнимет? — кричала щеглиха, с ужасом глядя на мужа, который все больше слабел под ударами крепкого воробьиного клюва.
— На помощь, на помощь!
Возмущенный этим криком и шумом, из лесу прилетел сокол, закружил над лугом, стал всматриваться. Все птички вокруг притаились, где кто смог. Только два кровных врага бились не на живот, а на смерть в траве, не видя ничего вокруг.
Сокол застыл над дерущимися, потом с быстротой молнии схватил их обоих…
После этого происшествия жизнь в роще изменилась.
Удрученная скорбью красношейка, ни с кем не делясь ею, ушла в монастырь. Кукушка и сойка по-прежнему ненавидят друг друга. Соловьи и дрозды вывели птенцов и целыми днями предаются заботам о своих малышах.
Много дней подряд плакала овдовевшая щеглиха, сама не зная, кого из двух ей больше жаль. Она подобрала на поле боя потерянные тем и другим перья и взяла их к себе в гнездо — на память.
Она плакала оттого, что осталась одна, но страшно гордилась тем, что из любви к ней погибли двое.
А голубь, все такой же одинокий, сидит на своем старом засохшем дереве, думает и, вспомнив о страшном происшествии на лугу, говорит по-французски:
— Amour! Amour!
Перевод Д. Горбова.
ЦАРЬ СОСНОВОГО БОРА
Потревожен туман в горах. Гонит его солнце с вершин, и не знает он, куда податься — то в глубокие ущелья спускается, то цепляется за вершины молчаливых сосен в бору, медленно ползает вверх-вниз. Под конец маленькими белыми облачками поднимается бесцельно в небесную синеву и носится там до тех пор пока не растает на солнце.
В горах пробуждается жизнь. Освобожденные от ледяных оков потоки поют торжественные гимны, и лес просыпается, переполняемый новыми надеждами. На заре, с первыми лучами солнца, на озаренные вершины высоких сосен садятся пташки, распевая любовные песенки.
Глухарь, в унылом одиночестве коротавший зиму в снежной пещере в гуще леса, как-то утром вдруг увидел на ближней полянке солнечное пятно, блестевшее, словно большое золотое блюдо. Впервые покинув насиженное место, он выбрался из непроходимой чащобы на открытое место, расправил темно-серые крылья, и шумно взмахнув ими, встал на это золотое блюдо. Дрожь прошла по его крепкому телу, по жилам разлился огонь. Он поднял голову, взглянул на небо, затем на прозрачный лес, и его мощный клюв невольно раскрылся, из груди вырвался крик удивления.
Стало тихо-тихо. Глухарь прислушался, будто испуганный этим страшным звуком, исподволь вырвавшимся из груди. И тут откуда-то издалека, словно с другого конца света, до его чуткого уха долетел знакомый зов любви. То подала голос самка. Лес закружился у него перед глазами. В долине вспыхнул солнечный пожар, небо раскололось надвое, упало и, рассмеявшись, снова взвилось вверх, синее и бескрайнее. И опять воцарилась лесная тишина — глубокая, величественная, спокойная. Глухарь — царь соснового бора — поднял голову, и нежный приветный звук вырвался из самой глубины его сердца. Из чащи леса ему ответил полный любви голос.
— Туда, в вышину. В лес, что растет в поднебесье, туда, где нет никого, только извечная тишина. Я буду ждать тебя.
Тревога охватила глухаря. Какая-то удивительная сила переполнила его тело. Предчувствия будоражили душу. Он, как безумный, забегал по поляне, пересек ее несколько раз, прислушиваясь и не зная, в какую сторону податься. Земля перестала быть его союзницей. Края его расправленных крыльев с торчащими перьями волочились по ней, намокая от росы. Тогда он, изо всех сил взмахнув ими, тяжело поднялся в воздух и опустился на верхушку самой высокой сосны. Впервые за столько времени он поднялся так высоко. Шум собственных крыльев опьянял сто, мужская гордость переполняла душу.
С высоты дерева он увидел все горы. Голые заснеженные вершины под самым куполом неба ослепительно блестели, на их склонах зеленели благословенные островки леса. Там, вверху, вверху буду ждать тебя, — снова услышал он крик любви.
«Там, в вышине, у самого неба», — произнес он шепотом, и этот шепот заставил вздрогнуть лесную тишину.
Глухарь повернул голову в сторону самых высоких вершин гор, которые высились перед ним — далекие, светлые, как мечты, как прекрасные сны, которым предстоит сбыться. Он долго молча смотрел на них, будто творил молитву, потом вдруг вспорхнул и полетел к ним.
Самка, долго искавшая его, плутая среди ущелий, услышала этот шум. По телу ее прошла дрожь. Она все поняла. Он улетал. Но она не умела летать, как он. Крылья ее были слабы. Она позвала его, приветствуя. И помчалась по лесу, следуя за его тенью.
— Туда, в вышину…
Там глухарь празднует пробуждение весны. Там, в поднебесье, среди великого уединения и тишины.
Перевод Н. Ерменковой.
НАЧАЛО ДНЯ
Ночь еще не покинула горных ущелий. На вершины только что упал первый взгляд солнца, и клочья белого тумана, местами лежавшие на лесах, стали расходиться. В глубоких расщелинах между скал мутная река проснулась и зашумела громче.
Вместе с первым лучом, озарившим утесы, на них появилась подвижная фигура человека. Он ползком взобрался на вершину, выпрямился и посмотрел по сторонам. В руке у него блеснуло стальное дуло ружья.
Испуганные его появлением, над утесами тучей взлетели голуби, — поднялись и скрылись в вышине.
Воздух огласился резким радостным криком. Откуда-то прилетел молодой соколок, закружил на неокрепших крыльях, затрепетал в воздухе, заклекотал. Живо и тревожно разнесся этот клекот в свежем утреннем воздухе, и маленькие птички кинулись кто куда по окрестным лесам. Один голубь метнулся, словно брошенный камень. Неожиданно разбуженный криком соколка, он спросонья полетел прямо на него. Молодой хищник взыграл в воздухе и бросился за ним.
Человек вскинул ружье. Но обе птицы были далеко, и он опустил его, не выстрелив.
Голубь в ужасе повернул и устремился к ближайшему лесу. Там он вдруг сделал резкий разворот, видимо, испуганный чем-то еще, и вернулся опять к скале.
Но на ней стоял охотник, и металлический блеск оружия показался бедному голубю зловещим. Круто изменив направление, он спустился к глубокой, мутной реке.
Молодой сокол не испугался. Он еще не знал, что такое человек.
