Бенни. Пуля вместо отпуска. Исход - только смерть - Петер Рабе

Бенни обдумал речь заранее, и получилось все как надо. Каждое слово было взвешено и выражало задуманное. Только вот Пендлтон не проникся.

— Ты закончил? — Босс принял прежнюю позу.

— Точно. Теперь все.

Бледная рука снова задвигалась по крышке стола.

— Ну тогда я тебе все-таки расскажу про Мердока.

Бенни глубоко вдохнул и ненадолго задержал дыхание. Когда он заговорил, голос звучал гораздо спокойнее, чем раньше.

— Вы делаете ошибку.

Внезапно Пендлтон вскочил. Нечасто он представал в таком обличье, перед кем бы то ни было.

— Ты меня что, пугаешь?!

— Вы делаете ошибку, Пендлтон.

На столе босса, сбоку, была приделана небольшая кнопочка. Бледная рука потянулась к ней. Однако замерла на полпути. Пендлтон оглянулся на резкий в тишине библиотеки щелчок дверной ручки. Девушка, вошедшая в комнату, даже не позаботилась закрыть дверь. Чистым и ясным голосом с металлическими нотками она сказала:

— Рада, что ты дома. Нет, правда, я просто счастлива застать тебя дома, папочка.

Между бровями девушки пролегла прямая складка, глаза, казалось, ничего не выражали.

— Ты не хочешь спросить меня, как дела, папочка? — Когда она сказала «папочка», слово прозвучало совершенно безлико.

Пендлтон изо всех сил старался овладеть собой, что явственно отражалось на его лице. Когда он заговорил, дрожь в голосе была едва заметной.

— Патрисия, — сказал он.

— Патрисия, — отозвалась она, проведя рукой по коротко стриженным волосам — жест был скорее мужской, чем женский. — Твоя маленькая Патрисия. Пришла перекинуться словечком с папочкой.

Бенни она игнорировала. Едва взглянув на него, она сказала:

— Дай мне сигарету, Тейпкоу.

— Дорогая моя… — вмешался Пендлтон.

— Знаю, ты против. Огня, Тейпкоу.

Бенни поднес ей зажигалку и уставился, разглядывая лицо над пламенем. Затянувшись и выдохнув, она не поблагодарила, повернулась к отцу и затянулась снова. Она курила нетерпеливо; впрочем, и поза ее — рука на бедре, нога отбивает такт — тоже выражала нетерпение. Бенни не мог видеть ее туфельку, скрытую длинным вечерним платьем, но слышал нервное постукивание каблучка по паркету.

— Ну, — сказала она, — вот опять. Твоя маленькая Патрисия именно потому, что она — твоя маленькая Патрисия и ее фамилия Пендлтон, снова встряла в самый неподходящий момент. Что скажешь, папочка?

— Дорогая, если ты подождешь за дверью буквально…

Она засмеялась нарочито громко:

— Опять подождать. То же, что и полчаса назад! Подождать за дверью! Да ты знаешь, папочка, где я сегодня провела вечер?

— Патрисия, пожалуйста. — Пендлтон, казалось, старался взять себя в руки. — Будь умницей и подожди снаружи, пока я…

— Да не обращай внимания на Тейпкоу, папочка, ты слушай, что я тебе скажу. — Она снова затянулась и бросила окурок на пол. — Я была у Уэлби. Тех самых Уэлби. Сногсшибательная семейка, что имеет дом на Лонг-Айленде, коттедж в бухте Бар и домишко во Флориде. И все говорят, что денег у них лишь в половину того, что есть у папочки маленькой Пэтти. И что там произошло, как ты думаешь? — Она перегнулась через стол и с ненавистью в голосе продолжила: — «Ты сказала: Пендлтон?» — переспросил мистер Уэлби, когда его дочка Бетти меня представляла. «Ты сказала: Пендлтон?!» И он извинился и отошел в сторону. И жена его извинилась и отошла в сторону. И все, кто слышал, отошли в сторону, кроме дворецкого, который протянул мою накидку и сообщил, что машина ждет, чтобы отвезти меня домой. Как бы ты и твои дружки-гангстеры это назвали? А, папочка? Вечная мерзлота! Да, точно, вечная мерзлота вокруг! — От крика она сорвала голос.

Пендлтон повернулся к Бенни и махнул рукой в сторону двери:

— Подожди за дверью, Тейпкоу. Продолжим через минуту.

— Да пусть Тейпкоу слушает! Нет ничего такого, что я знала бы о собственном отце, а Тейпкоу бы не знал, или Уэлби не знали, или окружной прокурор, или…

— Тейпкоу, вон из комнаты! — В голосе Пендлтона послышались те же металлические нотки, что и в голосе Патрисии.

— Сделай ему одолжение, Тейпкоу, и подожди за дверью. — Она сказала это сквозь зубы, не глядя на Бенни.

Бенни вышел. Он ждал в черной с золотом гостиной; он не закончил разговора с Пендлтоном, было еще кое-что, о чем он хотел бы сказать. Может, даже выправить ситуацию — ради этого стоило подождать. Из библиотеки доносился ясный и злой голос Патрисии, прерываемый паузами. Пендлтон никогда бы не повысил голос до такой степени, чтобы Бенни мог уловить хоть слово.

Турок стоял, засунув руки в карманы и прислонившись к двери гостиной. Пендлтон еще не закончил работу, подумал Бенни.

Когда отворилась дверь библиотеки и появилась Патрисия, Бенни вскочил. Она быстро прошла мимо, послышался сухой треск разрываемой ткани, и Патрисия рванула свою накидку, заворачиваясь в нее, как в полотенце.

— Твоя очередь, Тейпкоу, — бросила она.

К этой девушке невозможно было применить слово «мягкий». Создавалось впечатление, что ее худое тело на ощупь тверже металла, а лицо выглядело безжизненно, как у фотомодели на обложке журнала мод.

Когда Бенни вернулся к столу в библиотеке, он почувствовал присутствие Турка у себя за спиной.

— Думаю, что Турок вам здесь не понадобится, — отреагировал Бенни. — Я с вами о деле хочу поговорить.

Пендлтон потер руки:

— До того, как ты открыл рот, Тейпкоу, я собирался дать тебе еще один шанс. Я собирался…

Продолжить Пендлтон не смог. Бенни все понял. Попытки были бессмысленны, старый мерзавец все уже решил и теперь готовился произнести одну из своих проповедей перед тем, как опустить топор на шею приговоренного.

— Значит, еще один шанс? — Эмоции бурлили в голосе Бенни. — Еще один шанс! Какой? Вытирать твой стол?! Задергивать занавески, чтобы не выцветал ковер?! — Бенни спиной чувствовал близость Турка. — Думаешь, Тейпкоу у тебя на побегушках? Сейчас я тебе покажу побегушки!..

Пендлтон кивнул головой.

Турок был близко. Слишком близко. Бенни слегка повернулся и всадил локоть ему в живот. Ребром ладони он ударил Турка в кадык, отчего глаза у того округлились, раздался стук упавшего пистолета, следом за которым повалился и сам Турок.

Пендлтон не успел отреагировать, а Бенни был уже у двери. Он рванул ее и чуть не потерял равновесия — на пороге стояла Пэт. Ее холодное лицо вытянулось от удивления, когда Бенни ухватился за нее, чтобы не упасть. Уже второй раз она оказывалась на его пути, но на этот раз к счастью. Пендлтон был уже возле валявшегося на полу пистолета, когда Бенни схватил девчонку сзади за талию и притянул к себе. Пендлтон замер. Рука повисла в воздухе.

— Ты, придурок, наглый, безмозглый придурок!

Пэт извивалась и пыталась побольнее ударить Бенни острым кулачком в плечо. Он протащил ее через черно-золотую гостиную под колоннами к лифтовому холлу.

— Ты, сволочь, пусти! — кричала она.

На стене была пристроена телефонная розетка, хитро замаскированная туалетным столиком с высоким зеркалом. От удара Бенни зеркало со звоном рухнуло на пол, розетка полетела следом. Оборвав телефонный провод, Бенни вызвал лифт. Пока не раскрылись двери, он крепко держал Пэт и наблюдал за Пендлтоном, неподвижно стоявшим на пороге библиотеки. Он втащил Пэт в лифт и отпустил ее, только когда дверцы закрылись. Он не ошибся — ее тело действительно оказалось мускулистым. Она обернулась и с размаху ударила его кулаком по щеке.

— Сволочь ты! — прорычала она, но на этом все и кончилось. Она повернулась к нему спиной, так что Бенни не мог видеть ее лица.

Пэтти успела переодеться — теперь на ней был свитер, задравшийся до маленькой груди, и сползшая на бок куртка. Пока лифт медленно, как в дурном сне, двигался вниз, она успела привести одежду в порядок.

Они посмотрели друг на друга, и Бенни вдруг стало неуютно под ее холодным безразличным взглядом.

— Не хотел тебе сделать больно, — сказал он, — извини.

— За то и получил, — отозвалась она, поворачиваясь к табло с мерцающими номерами этажей.

— Турок разбушевался, — добавил он.

Она пожала плечами. Бенни не видел ее лица, но чувствовал, что ей нет никакого дела до его объяснений.

Бенни прислушивался к мерному гудению тросов лифта, когда она опять заговорила:

— Да ладно, я все равно собиралась уходить.

Она не обманывала. Когда они вышли из лифта в подвальный гараж, Пэт направилась к одной из припаркованных машин, в то время как Бенни рванулся к выходу. Он добежал до конца аллеи, когда услышал визг покрышек на повороте при выезде на улицу.

Глава 4

Пэт Пендлтон выехала на Пятую авеню, затем свернула налево и вскоре закружила в путаном лабиринте небольших улочек, спускавшихся под всеми мыслимыми углами к Ист-Ривер. У одного из кирпичных домов она припарковала машину и вошла внутрь.