Первое послание к Коринфянам - Дейвид Прайер

Ясно, что мысли Павла сосредоточены на идее призвания, когда он исследует природу своих взаимоотношений с коринфской церковью, а также когда вспоминает об обстоятельствах возникновения в Коринфе христианской общины. В принципе, он осознает, что его призвание, а также призвание коринфских христиан (как каждого в отдельности, так и всех вместе) исходит от Бога. Он как будто говорит: «Бог призвал меня стать апостолом, Бог призвал каждого из вас стать святым, наслаждаться общением с Его Сыном, Иисусом». Если бы Бог не призвал его, он не был бы апостолом, а они не смогли бы узнать, что Иисус Христос – это Божья премудрость и сила, не говоря уже о том, чтобы стать Его особым, избранным народом, Его святыми. Этот постоянный акцент на Божьем призвании указывает, что для характеристики церкви в Коринфе Павел не случайно использует и слово ekklesia (букв, «собрание призванных»).

Итак, Бог призывает каждого по имени, и каждый отвечает призванием имени Господа (ср.: ст. 2). Тот факт, что коринфяне, а также бесчисленное множество людей во всяком месте призывают имя Господа нашего Иисуса Христа, доказывает, что Бог уже довольно явственно обратил к ним Свой призыв, предоставляя им возможность услышать его и ответить на него.

Таким образом, все слышащие Божий призыв и отвечающие на него, являются членами Божьей ekklesia. Бог отделил их Своим призывом и сохранил для Иисуса Христа (освященные во Христе Иисусе). Между такими людьми во всяком месте существует такая же тесная близость, как между Павлом и коринфскими христианами.

Павел говорит не о своей церкви, а о церкви Божией. Он несет ответственность за рождение и жизнь коринфской церкви, как за все, созданное человеком, и, тем не менее, это церковь не Павла, а Божия. Нередко мы довольно свободно употребляем выражения «моя церковь» или «наша церковь», и в этой связи полезно указать на вносящий надлежащие коррективы пример Павла. Многие проблемы в церкви на самом деле вращаются вокруг эгоистического желания властвовать, занимать ведущие позиции в жизни и деятельности церкви, что свойственно и пасторам, и отдельным рядовым членам церкви. Вместе с тем, ни один христианин или группа христиан не могут особым образом притязать на Иисуса: Он — Господь у них и у нас.

Что касается самого Павла, то для него, вероятно, не было никакого различия между призванием стать святым наряду со всеми верующими и призванием стать апостолом: одно было тесно связано с другим, первое сближало его со всеми верующими, а второе ставило особняком от них.

Краткое резюме сути уникального апостольства, вверенного Павлу как одному из первых учеников Иисуса, можно найти в декларации «Евангелие и Дух», впервые опубликованном в 1977 г.[12]В нем говорится: «Благодаря Божественному откровению и вдохновению, эти мужи являлись авторитетными представителями Бога и Его Сына, а также их свидетелями и истолкователями. Их личный авторитет как учителей и наставников – авторитет, дарованный и подтвержденный воскресшим Христом, – был окончательным и не допускал никакого отклонения от того, что они говорили».

Повелев Павлу оставить яростное гонение на христианскую Церковь, Бог призвал его к апостольскому служению. Это призвание не было вторичным по отношению к первоначальному. Так призывается каждый христианин: назначенное нам служение является частью того, что называется спасением во Христе. Быть может, необходимо какое-то время, чтобы это понять и осмыслить, и, тем не менее, каждый христианин призван к служению (ср.: Деян. 26:15 и дал. и Тал. 1:15 и дал.).

Конечно, призвание Павла к апостольству, хотя во многом и отличавшееся от призвания других апостолов (ср.: 1 Кор. 15:8,9), играло решающую роль в утверждении его апостольского авторитета перед коринфской церковью, когда другие (считавшие себя не просто апостолами, но «высшими» апостолами, то есть гораздо более авторитетными и деятельными, чем Павел) подвергали его апостольство сомнению (ср.: 1 Кор. 4:18,19, а также 2 Кор. 10–13). Это заставило Павла задаться глубокими и мучительными вопросами относительно своего призвания к апостольству. Быть может, нам не приходится сталкиваться именно с такой проблемой, однако надо помнить, что призвание к спасению неизбежно подразумевает призвание к служению.

Общину Божьего народа, находившуюся в Коринфе, Павел называет не частью церкви, а церковью Божией в Коринфе. Равным образом в послании, которое почти наверняка было написано позднее в Коринфе, он говорит о домашней церкви Акилы и Прискиллы (Рим. 16:5). Иными словами, идет ли речь о христианах, собравшихся в каком-нибудь населенном пункте, или просто у кого-нибудь в доме, между ними нет никакой разницы, кроме численности. Церковь – это единое целое. По существу, здесь мы находим библейское обоснование для того, чтобы рассматривать любую домашнюю церковь как церковь изначальную, сформировавшуюся из этого первоначального единства[13].

Несколько интригующе звучит упоминание о человеке по имени Сосфен, который выступает как соавтор Павла. Хотя, несомненно, это имя было достаточно известно в то время и можно предположить, что речь идет о том Сосфене, который стал начальником синагоги вместо Криспа, обратившегося к Христу (см.: Деян. 18:8 и 17). Тот факт, что Павел упоминает о Сосфене без каких-либо пояснений, показывает, что последний был хорошо знаком христианам Коринфа. Обращение в веру двух ведущих служителей иудейской общины, совершившееся одно за другим, вероятно, повергло их всех в некоторое смятение. Похожая ситуация сложилась в Оксфорде в начале 1960-х гг., когда «Общество гуманистов» переживало расцвет. Его председатель обратился в христианскую веру, в результате чего было решено созвать чрезвычайное собрание общества. Однако новый председатель тоже обратился в веру через несколько недель, и опять возникла необходимость во внеочередном собрании. Случай с Сосфеном должен вдохновлять нас проповедовать Иисуса Христа тем, кто, казалось бы, самым прочным образом укоренился в своей официальной должности и занимает несовместимую с верой позицию.

Уверенность Павла в коринфской церкви (1:4–9)

Непрестанно благодарю Бога моего за вас, ради благодати Божией, дарованной вам во Христе Иисусе, 5 Потому что в Нем вы обогатились всем, всяким словом и всяким познанием, – 6 Ибо свидетельство Христово утвердилось в вас, – 7 Так что вы не имеете недостатка ни в каком даровании, ожидая явления Господа нашего Иисуса Христа, 8 Который и утвердит вас до конца, чтобы вам быть неповинными в день Господа нашего Иисуса Христа. 9 Верен Бог, Которым вы призваны в общение Сына Его Иисуса Христа, Господа нашего.

Единственное, что большинство людей знают о коринфской церкви наверняка, – это то, что в ней царил полный хаос со множеством проблем, грехов, разобщением и ересью. В этом смысле она ничуть не отличается от любой современной церкви. Церковь – это сообщество грешников, а не святых. Даже когда речь заходит о церквах, имеющих прекрасную репутацию, их члены и пасторы хорошо знают, что эти церкви полны немощи и греха. Печально то, что недовольные члены таких церквей нередко наивно полагают, будто в какой-то другой церкви дела идут намного лучше. Это создает предпосылки для перехода из одной церкви в другую. Наверное, одно из самых лучших противоядий для такого рода болезни – это снова обратиться к словам Павла из 1 Кор. 1:4–9, где он говорит о печально знаменитой своими беспорядками коринфской церкви.

Нам следует запомнить основную истину: Павел, прежде всего, смотрит на коринфскую церковь как церковь во Христе, и лишь потом принимает во внимание какую-либо другую истину о ней. Это строгое утверждение веры редко укореняется в поместных церквах. Там изучают наличие каких-то досадных мелочей и сетуют по их поводу, однако часто совершенно не видят того, что Бог уже сделал во Христе. Если первые девять стихов послания вырвать из контекста, любой читатель придет к довольно печальному выводу относительно положения в коринфской церкви. Заявления о вере, надежде и любви, часто повторяющиеся в тексте, потеряют тогда свой контекстуальный смысл и станут не более чем благочестивыми мечтаниями. Утратив перспективу, намеченную в ст. 4–9, сегодня народ Божий погибает во многих уголках земли: он или становится церковью, возлагающей надежды на серьезное духовное возрастание до достижения зрелости, или каждый в отчаянии заставляет другого прилагать больше усилий, больше молиться, больше верить и больше действовать, поскольку только это кажется правильным.

Если на самом деле верно, что домашняя церковь и церковь в каком-либо регионе ничем не отличаются друг от друга, кроме численности, тогда сказанное Павлом о коринфской церкви во Христе представляет собой точное описание любой Божьей церкви. Его уверенность в коринфской церкви основывается на великодушии и верности Бога.