Дождись полуночи - Виктория Ли

Выпрямившись, Бен поправил галстук, застегнул на одну пуговицу синее кашемировое пальто, скрывавшее под собой странное сочетание накрахмаленной сорочки в тонкую полоску и поношенных джинсов, но удержался от того, чтобы посмотреть вниз и проверить, успела ли Тереза как следует вычистить его сапоги. Вчера он невероятно испачкал их, помогая Люку с одной из лошадей, а сегодня, одеваясь, не успел обратить внимания на их состояние.

Не то чтобы Бена особенно волновало, какое впечатление он произведет на клиентов, но он думал о том, что если стоящая внизу элегантная пара решит выбрать себе адвоката поимпозантнее, он лишится возможности узнать, что же замышляет Гас Оуэнз.

Бен внимательно следил за высокой симпатичной женщиной и ее еще более высоким спутником, которые шли через холл первого этажа. Женщина была худощава, очень стильно одета и шла с таким видом, словно вся эта больница принадлежала ей.

Если верить информации Оуэнза, она свободно могла бы профинансировать строительство пятого крыла, и осталось бы еще достаточно, чтобы не забивать заботами о хлебе насущном свою хорошенькую головку с тщательно уложенной, покрытой толстым слоем лака прической. Несмотря на то, что женщина прекрасно выглядела, она не вызвала у Бена ничего похожего на мужской интерес. Он всегда был убежден в том, что волосы, которые нельзя трогать, гладить, пропускать между пальцев, делают женщину абсолютно бесполым существом. Волосы женщины должны струиться, подобно серебристому водопаду, и пахнуть солнечным светом и дикими цветами или орхидеей в морозное утро. Бен от души сочувствовал парикмахеру Кассандры, который чувствует под пальцами жесткие пряди и вдыхает запах средств для укладки волос.

Бен прогнал от себя мысли об этой даме и перевел взгляд на мужчину, вышагивающего рядом с Кассандрой. Гарольд Кларк, запакованный в сшитый на заказ костюм и дорогие черные кожаные туфли, явно ручной работы, казалось, излучал богатство и высокомерие. У него были такие же правильные черты лица, как и у сестры, но если Кассандра двигалась с грацией манекенщицы, то походка Гарольда вызывала в памяти образ моряка или запойного пьяницы после того, как он выпил первую рюмку за день. Бен готов был поставить все свои деньги на второй вариант. Он всерьез подумывал о том, чтобы уйти, даже не представившись потенциальным клиентам, поскольку уже знал, что не захочет браться за эту работу.

Он уже собирался было сказать Джо, чтобы тот придумал убедительную причину, помешавшую его шефу прибыть в больницу на эту встречу, но его остановило то же, что и привело сюда – любопытство. Оуэнз мог позвонить дюжине других адвокатов, но он обратился к Бену, которого не видел уже пятнадцать лет. Кроме того, он выбрал адвоката, знакомого с семейным правом не больше, чем шотландский лосось с водами Амазонки.

Оуэнзу наверняка понадобился человек, который будет слишком занят плаванием в незнакомых водах, чтобы обращать внимание на подводные течения. Бен просто не мог устоять перед возможностью спутать карты Оуэнза.

Шатенка вышла наконец из магазина с крошечным ботиночком в одной руке и воздушным шариком в другой. Парочка из Техаса прошла мимо нее и ступила в лифт. Бен подождал, пока за ними закроются двери, и обернулся к Джо.

– Пойди скажи им, что я задержусь, Джо. И будь полюбезнее. Хочу знать, что замышляют эти двое.

Джо посмотрел на него настороженным взглядом.

– Что же сбило вас с курса на этот раз?

– Одно небольшое личное дело. Я догоню тебя.

– Мне не следует оставлять вас, – заметил Джо. – Вы наверняка тут же все забудете.

– Не забуду, Джо. Холл третьего этажа. Буду минут через десять максимум. Обещаю, – и Бен направился к лестнице, ведущей на первый этаж.

Братцу и сестрице не помешает остыть перед его приходом, а Бен не мог рисковать: к тому моменту, когда будет покончено с делами, шатенка вполне может закончить смену и уйти.

Вообще-то он не имел обыкновения кидаться на незнакомых женщин, но к этой его почему-то очень тянуло. Бена не покидало ощущение, что вот-вот должно случиться нечто чрезвычайно важное.

– Заведите будильник на своих часах, – крикнул ему вслед Джо.

Бен поступил бы именно так, если бы не одна мелочь – он забыл надеть часы.

2

И все же ради Джо Бен поднял к глазам руку, делая вид, что смотрит на часы, которых там не было. Очистив таким образом свою совесть, Бен одернул на запястье манжет и стал оглядываться в поисках своей жертвы.

Шатенка испарилась из холла, оставив малышу шарик. От радости личико ребенка расплылось в улыбке, и он напоминал теперь маленького ангелочка. Подавив минутное разочарование, Бен решил, что девушка вернулась на свое место, и направился к цветочному магазину. Он не заметил двух человек, вышедших из лифта, пока пути их не пересеклись около входа.

Бен узнал их в тот самый момент, когда отступил на шаг назад, пропуская вперед Кассандру Сеймур. После минутного колебания он решил не подавать виду, что понимает, кто перед ним. В конце концов, если ты узнал незнакомых людей, это вовсе не значит, что они об этом догадываются.

Раздраженный тем, что присутствие в магазине Кассандры и Гарольда помешает реализовать его планы относительно шатенки, Бен разыграл вторую за последние полчаса пантомиму. Взглянув на несуществующие часы, он прищелкнул языком, словно только сейчас понял, сколько уже времени, и, быстро развернувшись, пошел по коридору в сторону входа в отделение «скорой помощи».

– Ваши часы работают на батарейках или их приходится заводить?

Бен резко остановился, чтобы посмотреть, кто это заговорил с ним. Взгляд его упал на фигуру человека, сидящего на корточках в углу между столом медсестры и лестницей, с которой он только что спустился. Продолговатое лицо с грязными подтеками, которые, как от души надеялся Бен, не были следами засохшей крови, смотрело на него серьезно и печально, но с интересом.

Прежде чем Бен успел открыть рот, странная личность – он так и не понял, мужчина это или женщина – заговорила снова.

– Я наблюдал за вашей пантомимой на лестнице, а потом в цветочном магазине. Вы не очень хороший актер.

Голос человека был чуть хрипловатым и мог сойти как за мужской, так и за женский.

Бен осторожно шагнул в его сторону. Когда странная личность не проявила по этому поводу никакого беспокойства, он сделал еще шаг в том же направлении. С более близкого расстояния Бен разглядел над верхней губой человека то, что должно было стать со временем усиками. Перед ним был паренек лет шестнадцати-семнадцати. А засохшая кровь была следствием пореза на его щеке, который наверняка был болезненным, но явно не смертельным.